Книга Теперь я Волан-де-Морт? - Илья К

новыми кошельками, Альбус быстро наколдовывает на шляпу новые чары Незримого Расширения.

Вскоре в зал входит мрачный тип. В шрамах. В чёрном. Тот сначала Круциатит кошку, а потом её пинает. Кошка превращается в Макгонагалл.

— Привет, Роберт Аргобаст, — говорит Альбус. — Присаживайся. Тут надо скинуться на борьбу со злом.

— Денег нет, но вы держитесь, — говорит Роберт.

— Ты, видимо, забыл, за что мы сражаемся. Ты хочешь, чтобы у людей отнимали деньги? Или чтобы Тёмные маги пытали прямо на улицах? А убийства? Узурпация власти? Двуличие? Обман? Внесудебные расправы? Пытки? Наркоторговля?

— Денег нет.

— А если я тебя аврорам сдам? — говорит Альбус.

Роберт достаёт палочку и начинает кидать Круциатусы и Авады. Альбус достаёт свою палочку, которая светится. Та наколдовывает щит, что держит всё. Потом Роберт падает оглушенным и по взмаху палочки Альбуса деньги Роберта прыгают в шляпу.

— Пусть это будет последний сомневающийся среди нас.

— Может быть, вы нас научите так сражаться? — спрашивают у Альбуса.

— Ну зачем вам уметь сражаться, когда у вас есть сила любви? Завещание напишите и идите в бой.

— Я Фрэнк Долгопупс. Я, кажется, всё понял.

Альбус целится в него из палочки.

— Смотрите на наши костюмы! Фиолетовые ботинки! Красные шапки! Золотые мантии! Ночью в лесу мы, как мишени! Давайте одеваться незаметно! Хотя бы на тайных операциях!

— Нет! Мы не можем отказаться от того, за что сражаемся! Да вы посмотрите, какой фасон! А ты, Фрэнк! Я знаю — ты избран! Иди бесстрашно в бой! Твой долг будет исполнен, мой долг исполнен, и силы Тьмы склонятся пред величием нашего Света, — вещал классический сухонький старичок-наставник, только в нелепой одежде. — Переданные мною вам умения убеждать и доносить Волю Света помогут вам проникнуть в их сердца и зажечь их! Ваши успехи радуют моё сердце, Ученики, но помните: нет предела совершенству, и многие подвиги и свершения ещё предстоят во славу Света и Великого Альбуса Дамблдора! В вашем сердце уже есть меч, откованный в пламени феникса! Обратите его против врагов наших! А любовь будет вашим щитом от Непростительных заклинаний!

— Да будет так, Учитель! — хором сказали Альбусу, что дирижировал искрящей Бузинной Палочкой.

Занавес.

На фоне этого следующая сцена — когда Альбус уговаривает Джеймса Поттера отдать ему Мантию-невидимку от «предков» — просто терялась. Как и шёпот Альбуса «Дары Смерти».

Но самое лучшее — как всегда в конце.

Пытаясь удержать Беллатрису на стуле, несмотря на то как та сползала от смеха, я готовился увидеть финал. Смерть Арианы.

— Братик. Можно мне с тобой? — спросила Ариана, худенькая девочка-блондинка.

— Нет. Там мы обсуждаем великие планы о будущем волшебников, — ответил Альбус.

Альбус ушёл и закрыл за собой дверь. Ариана достала что-то похожее на удлинитель ушей и подошла к двери. Она приложила шпионскую аппаратуру к двери, услышала и увидела то, что происходит внутри.

Грязная кухня. Там четверо мужчин и одна женщина. Что-то пьют.

— Пьянка вчера была что надо. Прямо когда мы с тобой познакомились в борделе, да, Геллерт? — сказал Альбус. — Я выпью за любовь! Хотя в тот раз во Франции я пил за деньги! Но и то и то — Love.

— Хуже. Ты вчера что только не вытворял! Без трусов на столе какой-то танец отплясывал, — ответили Альбусу.

— Вот-вот! — закричал второй, узнаваемый как Аберфорт Дамблдор. — Тряс тут своим петухом!

— А чем вы вчера занимались? — спрашивает женщина.

— Не твоё дело! — рявкает самый старый из присутствующих.

— Только Ариана о гомосятине знать ничего не должна! — говорит Альбус.

— Так вы ещё и гомосили? — спрашивает женщина.

— Не твоё дело! — хором кричат Альбус и Аберфорт.

— Ещё как моё! — кричит женщина. — С вами был мой муж! Николас Фламель! Как это понимать?

— Твой муж больше не мужчина. Альбус его вчера с лихой скоростью отшоколадил, — говорит Грин-де-Вальд.

— Не переживай — ты на очереди! — говорит Альбус.

— Ты что, вчера белка не наглотался? — говорит Грин-де-Вальд.

— Да у тебя стоит только палочка! — кричит Альбус.

— Тихо! Нас подслушивают! — предупреждает Фламель.

Все присутствующие кидают Авады в дверь.

Дверь падает, за ней лежит мёртвая Ариана.

— Надо валить, пока не поздно, — замечает Грин-де-Вальд и уходит.

— Любимый! Ты куда! А как же наша любовь? — интересуется Дамблдор.

— Пошёл вон, очкастая пидарасина! И прекрати чесать яйца! — Грин-де-Вальд уходит.

— Так ведь чешутся! — орёт Дамблдор вслед.

Занавес.

Раздаются аплодисменты. Робкие. Мы аплодируем. Оставляю чаевые местным. Я беру Беллу под руку, и мы выходим. Аппарируем цепочкой аппараций домой.

Дома я принимаю нормальный вид и выпускаю Нагайну. Белла проверяет спящих детей и тоже приводит себя в порядок.

— Ну как? — интересуюсь я.

— Повелитель, это было очень специфично, — говорит она, вешаясь мне на шею.

— А что тебе больше всего понравилось? — поинтересовался я.

— Диалоги. «Господин Министр, вы ведь не откажетесь от моих услуг?» — «Зад я люблю, но…»

— Такого там не было… — тут меня заткнули поцелуем.

Ничего — Магическая Англия подождёт до завтра.

POV Альбуса Дамблдора.

— Мне как будто в детство нассали, — говорила Помона Спраут. — Хогвартс… Это больше не Школа Чародейства и Волшебства. Там теперь столько же очарования, сколько и в маггловском цехе по сборке пылесосов. Это огромная фабрика по деланью лояльных магов. Гриффиндорцы готовы молиться на своего декана — Локонса, а он всего лишь показал им свои воспоминания, как он сражался против Пожирателей у Азкабана и как в вас попала Авада Кедавра, а вы не умерли! И даже Слизеринцы считают его хоть больным на голову адреналиновым маньяком, но нормальным директором.

— Что конкретно Вас так поразило? — уточнил Альбус, хотя уже знал всё благодаря легилименции.

— Всё! Такое ощущение, что всё вывернули наизнанку! Но больше всего меня поразили призраки. Это теперь просто болванчики, что провожают новеньких по коридорам!

Спраут всё говорила, а Альбус кивал.

Как раньше выглядела магическая Англия? Идеальной она не была никогда, но всё же — она была хороша. Здоровое общество, здоровое государство, частная собственность.

Человек что-то делает и зарабатывает. Благодаря закону