Книга Возвращение к вершинам - Артем Каменистый

— Рогов, дай уже другим слово сказать, — миролюбиво попросил Кузьмич. — И вообще, не надо горячиться, здесь все свои, а вы оба на публику работаете.

Штык упрямо покачал головой:

— Был уговор ударить одновременно: они с севера, а мы им навстречу, от поселка к лесу. Он уговор нарушил, и у него теперь раненые. Мы просто не успели ему помочь, не ждали, что он появится со стороны слияния.

Вмешался Сфен, со свойственной ему иронией произнес:

— Некоторые очень даже успели. И тебя среди них мы почему-то не заметили.

Удар был, что называется, ниже пояса. На такое без эмоций ответить трудно, а лучше вообще смолчать. Штык все же по инерции выдал:

— Да он даже тебя в этот бой взял. А у нас договор, что тебя беречь надо. В первую очередь беречь. Ты единственный специалист по руде.

— Штык, мне тебя жаль, но ты безнадежен. Надо было сходить с нами хотя бы в одну экспедицию. А там уже посмотреть, как именно ты меня собрался беречь. Нас каждый раз кучка, а вокруг толпы дикарей. Так бывает всегда, когда удаляемся от поселка. Это их земля, мы, как ни крути, здесь чужие. Захватчики и оккупанты. И даже поблизости к стенам бродить небезопасно. Чуть отойди от них — и ты уже дичь для охотничьих отрядов. Для них что олень, что человек — без разницы.

— Это всего лишь тупые дикари. Надо просто делать все по плану, как договаривались, а не отсебятину нести.

— Не такие уж они и дикари, в чем-то покруче нас будут, — сказал Рогов.

— О чем это ты? — не понял Кузьмич.

— Небось о том, что они кремень обрабатывать умеют. И добывают его где-то. А мы не можем, — ответил за Рогова Штык. — Тоже мне еще высокие технологии. Смешно слушать.

— Я разве что-то говорил о кремне?

— А о чем ты тогда сейчас?

— Хочу вам кое-что показать. Но это нежелательно делать в хижине. Выйти надо.

— Обязательно показывать? — скривился Кузьмич.

— Если вы не хотите увидеть, что у дикарей есть технологии, которые даже на Земле неизвестны, то можете не смотреть.

— Уговорил — на такое придется посмотреть.

Местообитание землян напоминало причудливую смесь туристического лагеря, затерянной в глуши деревни и поселения ваксов. Палатки, в основном самодельные, принесенные с гор разными группами, временные шалаши и тростниковые хижины, небольшие избы из сырого леса с крохотными оконцами и дымоходами из глины и неотесанных камней. Повсюду стружка, опилки, строительный мусор, выглядит все это неприглядно. Вначале пытались развиваться по плану, но увеличение количества людей постоянно вносило в него коррективы. А сейчас численность в два раза возросла, причем скачкообразно, всякие прежние замыслы напрочь позабылись, здесь бы хоть как-нибудь успеть обеспечить всех до холодов более-менее приемлемой крышей над головой.

Совет заседал во времянке из тростника и жердей, ее вот-вот должны были разобрать. Не годится такое жилье для зимы, к тому же пожароопасное, в нынешней тесноте застройки от таких «мин» надо побыстрее избавляться.

И вообще, пора всерьез заняться защитными сооружениями. Разнести в стороны, захватить побольше территории, для тысячи человек за недлинным периметром слишком мало места. Никто ведь изначально не рассчитывал на такую прибавку населения.

И лес надо свести, и кусты, которые закрывают вид на реку. Нехорошо, когда на расстоянии вытянутой руки от дома могут бродить враги, оставаясь незамеченными.

Людей в этой части лагеря почти не было — ведь самый разгар трудового дня. Лишь мальчишка лет двенадцати стоит у двери и носом шмыгает. Вид несерьезный, взъерошенный весь какой-то, хилый, ростом природа обделила. И глаза перепуганные.

Рогов, ободряюще улыбнувшись, указал на пацана:

— Познакомьтесь, это Миша. Он из новеньких, только что с гор спустился.

— Из моих, — добавил Холод, хотя это и без того для всех очевидно: ведь новые группы давно уже не спускались.

— Миша нам сейчас кое-что покажет. Ту самую технологию ваксов. Помолчите пару минут, не мешайте ему. Миша, ты готов?

Мальчишка, кивнув, вонзил в землю сухую сосновую ветку, отошел от нее на пару шагов, сунул палец в отверстие небольшого черепа, закрепленного на палке — тот самый трофейный жезл, — потер там что-то невидимое. Затем вскинул руки, зажмурился.

В глазницах черепа затлели крохотные огоньки, и в тот же миг верхушка воткнутой палки вспыхнула, жарко запылала, а собравшиеся загудели на разные лады.

Рогов громко, заглушая поднявшийся шум, произнес:

— Этот посох мы отобрали у шамана ваксов. Не знаю, что за племя, таких мы здесь никогда не видели. Они большой союз собрали, многие издали заявились, даже с копьями некоторые были, а местные в бою их не применяют. Но копья ерунда в сравнении с этим черепом.

— Какой-то хитрый фокус, — неуверенно предположил Штык. — Эта палка чем-то пропитана, головы нам дурите.

Рогов, вздохнув, протянул обрезок арматурного прута, попросил Мишу:

— Давай. Как следует покажи.

Железяка встряла в землю рядом с пострадавшей палкой и уже через десять секунд начала дымиться. Огонь в глазницах черепа разгорался все ярче, металл, раскалившись, тоже начал светиться. Тускло, но все равно понятно, что температура не из маленьких.

— Кто-нибудь сможет повторить такой фокус? — спросил Рогов и, не дождавшись ответа, рассказал кое-что о своих недавних приключениях: — Шаман, который носил этот посох, чуть не сжег меня. Вон волосы подгорели впереди и на макушке. Повезло, что успел на землю упасть, — стоя на ногах, так дешево не отделался бы. Миша, дай посох. Смотрите. Видите, там внутри ничего нет, кроме граненого камня в простенькой оправе. Никаких сложных устройств. И тем не менее эта штука может излучать тепло на приличное расстояние. Много тепла. Сфен, ты осмотрел посох, скажи сам.

— А что говорить? Ты не даешь этот камень вытащить. Даже пальцем потрогать не даешь.

— Конечно, не даю. Я не представляю, к чему это может привести.

— Таких камней я точно никогда не видел. В смысле камней, которые могут раскалять до малинового свечения арматуру.

— Можно глянуть? — попросил Огай.

Рогов покачал головой:

— Нельзя. Пока мы не поняли, с чем имеем дело, никто не будет устраивать экспериментов. Не хватало нам еще ожогов и пожаров.

— А Мише, значит, можно? Ага.

— Мише тоже нельзя. Но он у нас непоседливый, ухватил посох, когда все отвернулись, и у него сразу получилось сделать то, что он делает. Сегодня, когда это увидел, попробовал сам, но никакой реакции. Приноровиться надо или есть еще что-то, недоступное взрослому и скептически настроенному человеку. То есть или у Миши природный талант, или требуется время и усилия, чтобы добиться такого же результата. Скорее всего второе, потому что тот шаман управлял огнем гораздо эффективнее.