Книга Инквизиция. Царство страха - Тоби Грин

31 мая в тот год, когда умер кардинал Толедо и примас Испании Силисео, самый важный церковный пост в Испании оказался свободным. Филипп II, находившийся в то время во Фландрии, решил назначить на эту должность доминиканского монаха, проповедника и теолога Бартоломе де Карранцу. Этот акт был самым важным из всех, которые он совершил после ухода отца. Филипп хорошо узнал Карранцу в Англии, когда сам находился там, будучи мужем Марии Тюдор. Карранца стал одним из главных союзников Испании против протестантов Англии[551].

Карранцу выбрали для миссии в Англию отчасти оттого, что у него имелся огромный инквизиторский опыт. В течение тридцати лет он выполнял различные поручения инквизиции, по его собственным словам, «постоянно преследуя еретиков»[552]. В Англии Карранца настоял в 1556 г. на сожжении архиепископа Кентерберийского протестанта Кренмера. В страхе из страны бежало более 30 000 человек[553].

В 1556 г. Карранца посетил Оксфорд, а в 1557 г. — Кембридж. Там он приказал публично сжечь еретические книги и Библии на английском языке[554]. Рвение испанца было таково, что англичане вскоре стали называть этого человека «черным монахом»[555]. Произошло много попыток заказного убийства Карранцы[556].

Этот благочестивый доминиканец предпочитал верить во все, что ему говорили, чем сомневаться в людях. Монах стал символом скромности.

Был он лысым и большеголовым, однако лицо Карранцы все же не обошлось без растительности. Брови его почти сходились, как у Филиппа II.

Безусловно, этот человек был наименее вероятным объектом инквизиции из всех, какие можно вообразить[557]. Но одержимость скрытыми врагами и страх перед грядущим, от которого содрогалось испанское общество, оказались такими, что любая рьяная деятельность против протестантов не могла показаться достаточной в деле защиты государства.

Проблемы Карранцы оказались неизбежными из-за соперничества, существовавшего между ним и великим инквизитором Фернандо Вальдесом.

Вальдес стал кем-то вроде талисмана для инквизиции. Бесспорно, в истории трибуналов он оказался самым знаменитым после Торквемады великим инквизитором. Нарушить его волю было нелегко. Он не собирался беспристрастно наблюдать из своего орлиного инквизиторского гнезда за выборами соперника (Карранцы) на пост в Толедо.

Но у Вальдеса имелся свой «скелет в шкафу»: он стал отцом незаконнорожденного ребенка, будучи еще молодым человеком[558]. В 1516 г. это не помешало служителю церкви в возрасте 33 лет присоединиться к свите Синероса. А оттуда началось гладкое восхождение. В 1524 г. великий инквизитор Манрике назначил его в высший совет (Супрему). В 1535 г. Вальдес стал президентом канцелярии в Вальядолиде, в 1546 г. — архиепископом Севильи, а в 1547 г. — великим инквизитором[559].

Но такие превосходные политические умения и навыки в разработке хитроумных замыслов не сопровождались мягкостью темперамента и добродетельностью. Вальдес значительно опередил время, отвергая истории о ведьмах и считая их фантазиями[560]. Однако это могло быть связано с тем, что выдумывать демонов не имелось никакого смысла. Ведь их можно спокойно найти среди своих противников.

Сразу после того, как Вальдес стал великим инквизитором, он сделал ряд назначений. Его племянник Менендо стал инквизитором Вальядолида; другие родственники (Диего де Вальдес и Диего Мелендес) были назначены на посты в инквизиции Мурсии и Гранады. Один из ближайших доверенных людей, Хартуно де Ибаргуэн, стал секретарем Супремы, брат Ибаргуэна Хуан — приемщиком конфискованного имущества в Астурии, Кастилии и Галисии.

Вальдес способствовал своему племяннику Хуану в продвижении по служебной лестнице. Ко времени смерти дяди в 1566 г. Хуан уже стал инквизитором Сарагосы[561].

Подобная манипуляция инквизиторской бюрократией отнимала у Вальдеса так много времени, что он провел всего четырнадцать месяцев в Севилье из двадцати лет, когда был ее архиепископом[562]. Это станет одним из главных источников ненависти к Карранце. Перед своим назначением архиепископом Толедо Карранца заявил: епископы обязаны пребывать в своих епархиях, их нельзя назначать президентами королевских дворов (аудиенций).

Вальдес был мозгом Севильи и президентом нескольких аудиенций. Поэтому маловероятно, что он остался доволен подобным предложением[563]. Великий инквизитор почти не видел разницы между частным и общественным, о чем свидетельствует его непотизм (кумовство). Этим человеком правили страсти и ненависть[564].

Вальдес, способный воспользоваться огромной властью, которую держал в руках, решил расправиться с примасом Испании с помощью инквизиции.

Каковы же были настроения в центральной Испании в этот решительный момент? В Вальядолиде, ставшим местопребыванием испанского двора, высший совет (Супрема) находился в своем дворце, почти изолированном своей мрачностью от садов и равнин за городскими стенами. От Вальядолида плато простиралось на юг и затем переваливало через лесистые склоны гор Гредос.

За холмами находилась основная часть плато, простирающего свои безводные просторы к провинции, которой управлял Карранца, новый архиепископ. Непосредственное соседство территорий двух соперников добавляло драматизма в их конфликт.

Приняв назначение в епархию Толедо, Карранца немедленно отправился в Испанию. Однако в это же время в 1558 г. он опубликовал в Антверпене свои «Комментарии к христианскому катехизису» («Commentarios del Catechismo Cristiano») — книгу, предназначенную для исправления невежества духовенства Нидерландов, дабы положить конец распространению протестантских учений[565]. Несмотря на все благородные и католические цели, эта книга оказалось той самой, которую выбрали в качестве причины гибели автора.