Книга Мальчик, сделанный из кубиков - Кит Стюарт

Мэтт угрюмо понуривается.

Едва начинает играть какая-то неизвестная мне песенка, как Арчи швыряет сверток в другой конец комнаты, угодив в лицо Белль из «Красавицы и Чудовища». Несколько ребятишек уже затеяли драку; танцующая девочка теперь с упоением вертится в центре круга. Сверток возвращается на свое место и начинает быстро двигаться по орбите, причем каждый ребенок считает своим долгом потихоньку оттянуть блестящую бумагу. Когда «посылка» доходит до Сэма, он вцепляется в нее мертвой хваткой и отказывается передавать дальше, так что Человек-паук валит его на пол, а феечка выдирает сверток из его пальцев. Я взираю на все происходящее с открытым ртом. Все это напоминает какой-то доисторический ритуал в наркотическом угаре: вся эта бьющая по ушам музыка, аляповатые костюмы и едва сдерживаемое насилие. Кто-то опрокидывает стаканчик с вишневым лимонадом прямо на юбку Золушки, и та столь яростно верещит, что несколько других ребятишек заливаются слезами. Кошусь на Клер с Мэттом и внезапно обнаруживаю, что они смеются, явно наслаждаясь этим дурдомом, причем Клер положила руку Мэтту на плечо. Решительно, только эти двое способны помириться на фоне этого торжества полиэстера и химических пищевых добавок. Ощущаю укол зависти. Это их непринужденное выражение взаимной привязанности, их способность становиться лишь крепче под ударами судьбы – будь то испорченный ковер или долговой кризис – ужасно трогает.

Музыка умолкает, с посылки с треском сдирают верхний слой оберточной бумаги, и процесс возобновляется. Сэм постепенно заинтересовывается все больше и больше, его взгляд прикован к свертку, который упрямо продолжает свой путь по рукам. Но когда на последнем круге он уже приближается к Сэму, музыка внезапно умолкает, и «посылка» остается в руках у Человека-паука. Тот срывает самую последнюю обертку и обнаруживает под ней мини-набор «Лего». Сэм пытается отобрать его, но я быстро пресекаю эту попытку. Сэм с ревом убегает на кухню. Привожу его обратно, неловко улыбаясь другим взрослым, которых не знаю и не хочу знать, но при этом готов затерроризировать им в угоду своего собственного ребенка.

Примерно в таком духе и проходит следующий час: музыкальные стулья (которые больше всего напоминают уличные беспорядки в «Диснейленде»), музыкальные статуи (все заканчивается секунд этак примерно за двадцать пять) и еще три раунда «Посылки». За это время Сэм успевает порыдать еще несколько раз, и под конец я уже буквально молюсь, чтобы все это поскорее закончилось. Пытаюсь вопросительно подмигивать Мэтту с Клер, но они слишком заняты перебором своей коллекции дисков с музыкальными хитами.

Когда с играми покончено, начинается массовая миграция из гостиной в сад и на второй этаж. Мэтт пользуется этой возможностью и ставит диск своих любимых «Coldplay». Клер подходит ко мне с бокалом вина.

– На, держи. Ну а ваши-то как дела?

– Гмм, знаешь, давай лучше не будем об этом, у вас сейчас и своих проблем хватает.

– Ты все делаешь правильно: помогаешь с Сэмом, берешь на себя ответственность, находишься с ним рядом. И тем самым даешь ей возможность немного заняться собой. Кстати, ты уже был у нее в галерее? Это что-то потрясающее.

– Нет, еще не был. Надо бы сходить. Мы с ней сейчас не особенно контачим. Я не очень понимаю, какие правила у пробного разъезда. Тут на досуге решил погуглить на эту тему. Лучше б не гуглил, честное слово. Обычно через шесть месяцев случается развод.

– Ох, Алекс, есть три вещи, которые никогда нельзя гуглить: вопросы про здоровье и отношения и твое собственное имя. Это азы пользования Интернетом.

– Спасибо тебе, Всезнающая Ведьма Веба.

Внезапно сверху слышится оглушительный шум: рев включенного на полную громкость диска. Потом раздается протяжный крик, какие-то удары, громкий хлопок дверью. Кто-то с топотом сбегает по лестнице.

– Мама! – Это Табита. – Арчи напугал Сэма!

– Я не нарочно! – хнычет Арчи. – Я просто слишком громко включил музыку.

Откуда-то издалека до меня доносится приглушенный плач Сэма.

– Где он? – спрашиваю я.

– Закрылся в ванной! – со смешком отвечает Табита.

– Это не смешно, – обрывает ее Клер.

Прохожу по коридору, через две ступеньки взбегаю на второй этаж и приближаюсь к ванной. Теперь мне отчетливо слышны его рыдания, сопровождаемые каким-то грохотом. Меня охватывает знакомый парализующий страх. Я стою на площадке, не отрывая руки от перил, и не понимаю, что мне делать. Обычно с такими вещами разбирается Джоди. На моем месте сейчас должна быть она. Подхожу к двери и дергаю за ручку. Заперто.

– Сэм, – мягко говорю я. – Сэм, выходи, все в порядке.

– Нет! – вопит он. – Я не люблю громкий шум!

– Он уже прекратился. Выходи.

– Нет, мне это не нравится! Хочу к маме!

Утыкаюсь в дверь лбом. До меня доносится стук сиденья: Сэм дергает его вверх и яростно обрушивает обратно на унитаз. Потом какие-то предметы с грохотом летят с полки то ли в раковину, то ли в ванну. Этот сценарий мне хорошо знаком, и я знаю: Сэм окончательно пойдет вразнос, если его не отвлечь. Но пока я ломаю голову, что делать, за дверью раздается звон бьющегося о кафельную плитку стекла, и я взрываюсь.

– Сэм, а ну прекрати! – ору я, хотя прекрасно знаю, что это абсолютно неправильно, потому что теперь на пол летит сразу куча вещей: он напуган, а я только усугубил этот страх. Я все испортил.

– Заткнись! Заткнись! – визжит он.

Отчаянно пытаюсь сообразить, что на моем месте стала бы делать Джоди, но в такие моменты меня либо не было рядом, либо я раздраженно уходил прочь, оставляя ее разбираться самостоятельно. Краем глаза замечаю Клер – она осторожно приближается к двери.

– Я понятия не имею, что делать, прости, – говорю я и, привалившись к стене, в отчаянии сползаю на пол.

Клер подходит к двери и негромко стучит.

– Сэм, это Клер. Хочешь поиграть на айпаде? Я принесла тебе мой. У меня на нем много интересных игр. «Энгри бердз», «Кэнди»…

Дверь распахивается, и на пороге появляется мой малыш в ошметках своего костюма. Коробка, изображавшая голову, мятая и изорванная, валяется на полу. Лицо и глаза у него красные, волосы всклокочены. Ванна позади усыпана баллончиками с дезодорантами и пеной для бритья, а пол усеивают осколки флакона с духами, источающие удушливый цветочный запах. Сэм молча берет из рук Клер айпад, садится на пол и начинает тыкать пальцами в экран.

Клер поворачивается ко мне и пожимает плечами:

– С моими это всегда срабатывает.

– Прости за ванную. Это все аутизм. Иногда это просто ничем нельзя остановить.

Она качает головой:

– Ты в курсе, что другие дети тоже так себя ведут? Табита несколько раз громила свою комнату. Это все равно что жить под одной крышей с пьяной рок-звездой. Мы не ставим в ее комнату телевизор из опасения, как бы она не выкинула его в окно.