Книга Лис и империя - Гарри Тертлдав

Лучник нахмурился.

— Если мы не встретим имперских псов, то продвижение развернутым строем нас сильно задержит. — Однако после недолгого размышления он кивнул: — Пусть будет по-твоему. Если мы напоремся на них, не будучи готовыми к бою, они заставят нас о том пожалеть.

Как и перед недавней битвой с силами Элабонской империи, он остановил войско и крикнул:

— Рассредоточьтесь вправо и влево! Образуйте боевую шеренгу! Вправо и влево!

Как и следовало ожидать, воины разразились восторженными криками, что не переставало удивлять Лиса, хотя он, кажется, давно мог бы привыкнуть к подобной реакции солдатских масс. Ну почему, почему им не приходит в голову, что, растягиваясь для боя, они приближают момент, когда их могут убить, покалечить или обречь на долгую и мучительную агонию? Если бы люди задумывались об этом, никому бы не захотелось выходить на поле брани, войны сами собой прекратились бы, и тогда…

И что тогда? Тогда никто бы не умирал ни в бою, ни от ран после боя. Однако это вовсе не означало, как тут же подметила склонная к логике часть сознания Джерина, что род человеческий был бы избавлен от смерти и от смертных мук. Люди не боги, их подстерегают недуги, например, лихорадка со своим длительным изнуряющим бредом или удар, обездвиживающий несчастных, отнимающий речь и порой обрекающий их на многолетнее ожидание уготованной им кончины.

Если вдуматься, не существует хороших способов переселения в другой мир, есть лишь плохие и еще хуже. При таком подходе, возможно, гибель в бою выглядит не столь ужасно.

Джерин взглянул на Фердулфа, парящего, как пушинка, над войском. Полубоги, в отличие от их породивших божеств, отнюдь не бессмертны. Хотя, как правило, они живут дольше обычных людей и умирают такой смертью, какой простые смертные могут лишь позавидовать. Например, засыпают и не просыпаются. Джерину сделалось интересно, думает ли сейчас о своей возможной смерти Фердулф? Вряд ли. Ни один нормальный четырехлетний ребенок не задумывается над такими вещами.

Тут Араджис вскричал:

— Всадники тоже рассредоточьтесь. Вправо и влево. Ударим теперь по врагам с обоих флангов и посмотрим, сумеем ли мы их умыть.

Верховые, не взятые Райвином в конный рейд, радостно заулюлюкали, занимая указанные позиции. Джерину тоже вдруг захотелось присоединить к этому улюлюканью и свой крик. Обращаясь к своему собрату по титулу, он сказал:

— А ты быстро схватываешь.

Араджис одарил его холодным взглядом:

— Когда твой отец впервые вложил меч тебе в руку, разве ты сразу понял, как с ним обращаться? Вот и ты дал мне новое оружие, и я начинаю понимать, как его можно использовать.

— Справедливое замечание, — признал Джерин. — Даже более чем. Очень многие, сталкиваясь с чем-то новым, либо делают вид, что его не существует, либо пытаются использовать его как нечто старое и привычное, несмотря на то, что оно совсем не походит на это самое старое и привычное.

— Многие люди глупцы. — В голосе Лучника слышалось холодное презрение. — Если скажешь, что ты этого не заметил, будучи бароном, потом принцем, а потом королем, я назову тебя лжецом прямо в глаза.

— Не скажу, — ответил Джерин. — Думаю, разница между нами в том, что ты презираешь людей за их глупость, а я нахожу их смешными… по крайней мере, очень стараюсь. Боги знают, что это не всегда легко.

— Легко? — фыркнул Араджис. — Если хочешь знать мое мнение, это также и бесполезно.

Джерин и не ожидал от него другого ответа. Как ни крути, а именно высокомерие помогло Араджису достичь небывалых высот. Можно сказать, предельных в сложившихся обстоятельствах, если только ему не удастся разгромить своего главного соперника Лиса и стать единоличным правителем всех северных территорий, а затем перевалить через горы и свергнуть Кребига Первого с его трона.

— Мы очень разные, — не проявив особой оригинальности, повторил Лис.

— Так и есть, — согласился Араджис. — Иногда мне кажется, что ты в легкомыслии не отличаешься от трокмэ. Но потом, оценивая твои действия, а не слова, я начинаю думать, что ты просто хорошо притворяешься. За все эти годы мне так и не удалось раскусить тебя до конца.

И он бросил на Джерина осуждающий взгляд.

— И прекрасно.

Больше Джерин ничего не сказал. Его очень устраивало, что у Араджиса до сих пор не составилось о нем твердого мнения, ибо именно это помогало им сохранять пусть и натянутые, но мирные отношения.

Не успели они возобновить разговор, как Фердулф со свистом спикировал к ним и крикнул, указывая на юго-запад:

— Если там, за следующим подъемом, не имперская армия, тогда это стадо слонов.

Через минуту с той же вестью вернулись и верховые.

Араджис с восхищением оглядел малыша.

— Он прилетел к нам быстрее всадников. — Лицо его приняло озабоченное выражение. — Война стала бы совсем другой, если бы у враждующих войск имелись отряды летучих шпионов. Не знаю, можно ли вообще рассчитывать на какой-то успех, если противник доподлинно знает, что ты собираешься предпринять?

— Можно, если я правильно понимаю, — ответил Джерин. — Надо лишь делать вид, что ты замыслил одно, а действовать совершенно иначе.

Араджис вперил в него изучающий взгляд и какое-то время молчал. Когда он наконец заговорил, в его голосе звучало невольное уважение:

— Йо, ты бы уж точно придумал, как это обстряпать. Ты действительно хитрый демон, ничего не скажешь.

И он, энергично жестикулируя, закричал на своих солдат и на воинов Лиса, которые недостаточно быстро, по его мнению, образовывали боевой строй. Дагреф, правивший колесницей отца, спросил:

— Почему Лучник не мог сразу понять, какая увертка необходима, имей каждая из сторон возможность следить за подготовкой противника к схватке?

— Потому что он соображает не так быстро, как ты, — ответил Джерин, — а еще он не любит думать о маловероятных вещах. Однако вот что я тебе скажу, сынок: если бы он обнаружил, что кто-то действительно следит за ним сверху, его диспозиции были бы самыми обманчивыми из всех, какие только можно себе представить.

— Это бесспорно, — закивал Вэн. — Когда угроза реальна, Араджис прекрасно с ней справляется. Если нет, он просто не утруждает себя размышлениями о ней.

— Глупости, — сказал Дагреф, фыркнув. Он взмахнул поводьями, переводя лошадей на рысь. — Маловероятные вещи имеют обыкновение воплощаться в реальность. Кто мог подумать, что Элабонская империя вдруг вырвется из-за Хай Керс?

— Я сам не думал, — признался Джерин, — и был бы очень рад, если бы этого не произошло, уж поверь.

Элабонский тракт заметно расширился, вдалеке завиднелись вражеские войска.

— Но империя здесь, и нам придется иметь с ней дело.

— Клянусь богами, мы все же заставили их себя уважать, — сказал Вэн. — Эти зазнайки уже не мчатся к нам, как в прошлый раз. Тогда им казалось, что они смогут сломить нас и обратить в бегство, но мы этих вонючих сукиных сынов проучили.