Книга Сальватор. Том 2 - Александр Дюма

– Какую?

– Вы оставили своих гостей во время ужина.

– Я не виноват, господин Жакаль. За мной пришли и сказали, что вы немедленно желаете со мной переговорить.

– Надо было отложить дела на завтра.

– Я не посмел, господин Жакаль.

– И вы оставили гостей за столом?

– Увы, да.

– Не сообразив, что стол стоит на том самом месте, куда вы перенесли труп несчастного ребенка!

– Господин Жакаль! – вскричал убийца. – Откуда вы знаете?..

– Разве не положено мне по должности все знать?

– Так вы знаете?..

– Я знаю, что, когда вы вернулись к себе, гости и слуги разбежались, стол был опрокинут, а могила пуста.

– Господин Жакаль! – вскричал негодяй. – Где может быть скелет?

Начальник полиции потянул за угол салфетки, лежавшей на его столе, и кивнул на кости.

– Вот он!

Господин Жерар пронзительно закричал, вскочил и в беспамятстве бросился к двери.

– Что вы делаете? – остановил его г-н Жакаль.

– Не знаю я ничего… Бежать!

– Куда? В таком состоянии, как теперь, вы далеко не убежите: вас сейчас же арестуют!.. Господин Жерар! Нельзя быть вором, убийцей, клятвопреступником, имея такую голову, как у вас. Я начинаю думать, что вы рождены, чтобы быть честным человеком. Идите-ка сюда! Давайте поговорим спокойно, как и положено, когда дело серьезное.

Господин Жерар вернулся, пошатываясь, и сел в кресло, которое покинул за минуту до того.

Господин Жакаль приподнял очки и посмотрел на негодяя, как кот на мышь, которую он держит в когтях.

У убийцы выступил на лбу пот.

– Знаете ли вы, – продолжал г-н Жакаль, – что представляете живейший интерес для мелодраматурга вроде господина Гилбера де Пиксерекура или такого романиста, как господин Дюкрей-Дюминиль: до чего ваша жизнь богата драматическими событиями, Бог мой! Какими душераздирающими сценами, какими захватывающими перипетиями полна неведомая драма вашей жизни! А этот пес!.. Откуда вы его знаете? Это же потомок пса Монтаржи! Должно быть, этот чертов Бразил имеет на вас зуб!

Господин Жерар лишь простонал в ответ.

Начальник полиции словно ничего не слышал и продолжал:

– Клянусь честью, весь Париж готов рукоплескать такой драме. Правда, развязка еще неизвестна. Но мы здесь как раз для того, чтобы придумать какой-нибудь конец, не правда ли, честнейший господин Жерар? Занавес опустился после четвертого акта: опрокинутый стол, опустевшая могила, разбежавшиеся гости и слуги… Вот так картина!

– Господин Жакаль, – умоляюще прошептал убийца, – господин Жакаль…

– О, я отлично знаю, что вы скажете: вы не знаете, как выпутаться… Черт побери! Это касается только вас: когда люди объединены общим делом, каждый выполняет свою часть, или кто-нибудь из двоих останется в проигрыше. Я свое сделал:

арестовал защитника невиновности и добродетельного пса.

– Что вы имеете в виду?

– Я говорю об этом молодом человеке, опрокидывавшем и душившем моих людей, и готовой их растерзать собаке. Как вы думаете, ради кого одному накинули мешок на голову, а другому надели наручники? Ради вас, неблагодарный!

– Этот молодой человек… Эта собака…

– Этот молодой человек, честнейший господин Жерар, и есть Сальватор, комиссионер с улицы О-Фер, друг аббата Доминика, сына господина Сарранти. А пес – это Бразил, принадлежавший вашему несчастному брату, друг ваших бедных племянников, тот самый, которого вы, как вам казалось, убили, а на самом деле промахнулись или, вернее, только ранили.

Можете быть уверены: он вас живьем слопает, если только встретит когда-нибудь.

– О Боже, Боже! – закрыв лицо руками, пролепетал г-н Жерар.

– Вы допускаете неосторожность, призывая Господа Бога, – заметил г-н Жакаль. – Если бы Он обратил на вас свой взгляд, вас в ту же минуту поразило бы громом небесным. Ну, это, пожалуй, подходящая развязка. Что скажете?

– Господин Жакаль! Если у вас в душе осталась для меня хоть крупица жалости, не шутите так: вы меня убиваете!

Он уронил руки, а голову запрокинул назад и смертельно побледнел.

– Ну, ну, не стоит так волноваться, – сказал г-н Жакаль. – Сейчас не время бледнеть, лишаться чувств, заливать мой паркет потом. Призовите на помощь свое воображение, господин Жерар!

Убийца покачал головой и ничего не сказал. Он был раздавлен.

– Поберегитесь! – предупредил г-н Жакаль. – Если мне придется заканчивать драму в одиночку, я не могу поручиться за то, что финал вас удовлетворит. Я, как вдохновитель и начальник полиции, скажу вам так: приведя в действие какую-нибудь пружину драматургии, я найду способ заставить молодого человека и пса сбежать отсюда. Я не стану им мешать, когда они отправятся к королевскому прокурору, к хранителю королевской печати, к великому канцлеру, – да пусть идут куда пожелают!

Я признаю невиновность господина Сарранти, виновность настоящего убийцы и, в ту минуту как палач уже будет готовить обвиняемого к казни, прикажу своим людям кричать: «Господин Сарранти свободен! Настоящий убийца – господин Жерар! Вот он! Вот он!» Я прикажу бросить господина Жерара в темницу, из которой только что перед тем выйдет господин Сарранти под приветственные крики и рукоплескания толпы.

Господин Жерар не сдержался и простонал. По его телу пробежала дрожь.

– Какой вы нервный! – посетовал г-н Жакаль. – Если бы у меня было хотя бы трое таких подчиненных, как вы, мне бы уже через неделю не миновать падучей! Теперь слушаю ваши предложения. Какого черта! Я вам сказал: «Вот моя развязка!» Я не утверждаю, что она хороша. Скажите вы свое слово, изложите свои соображения, и если они окажутся удачнее моих, я готов их рассмотреть.

– Мне нечего предложить! – вскричал г-н Жерар.

– Не верю. Вы наверняка пришли сюда с какими-то намерениями!

– Нет! Я пришел просить совета.

– Как скучно то, что вы говорите!

– В дороге я обо всем поразмыслил…

– И к какому же выводу вы пришли?

– Мне кажется, вы не меньше моего заинтересованы в том, чтобы со мной не случилось несчастья.

– Не совсем так. Впрочем, это не имеет значения. Продолжайте!

– Я себе сказал: у меня есть еще по крайней мере двенадцать часов.

– Двенадцать – это чересчур. Ну ладно, предположим – двенадцать.

– За это время можно далеко уехать.

– Сорок лье, платя по три франка прогонных.

– Через восемнадцать часов я буду в гавани, а через двадцать четыре часа – в Англии.

– Но для этого нужен паспорт.