Книга Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки. Части 1, 2 - Юрий Дроздов

Когда зарождался «Вымпел», а происходило это в огне афганских событий, я был вместе с ними. Я регулярно встречался с ними, ставил перед ними задачи. В каждом я видел раньше и вижу теперь просто товарища. Своего боевого товарища. С которым пришлось делить все. Меня так же могли убить, как и их. Я был рядом с ними. А это рождает отношения особого рода.

В «Вымпеле» служили представители почти всех наций и национальностей Советского Союза. Наличие в подразделении лиц разных национальностей — одно из непременных условий успешности работы. Наши противники из стран НАТО подсказали нам необходимость учета этой особенности. Думаю, это правильно. Сегодня большинство населения земного шара составляют люди монголоидного типа. Только в одном Китае их количество скоро достигнет полутора миллиардов человек. Более двух третей населения мира считает себя приверженцами ислама. Среди вымпеловцев были и представители монголоидного и тюркского типов.

Однако проблем межнациональных отношений никогда не возникало. Мы не делили друг друга по национальному признаку. Основными критириями был профессионализм, патриотизм, надежность.

И каждый знал, что не имеет права бросить товарищей ни в какой ситуации. Так должно быть. Так было в годы войны, так, по-моему, должно быть во время любой операции. Если ты ушел с группой своих боевых товарищей, то вместе с ними должен и вернуться назад, с живыми или мертвыми. Вынести положено было всех, включая погибших.

Это не может быть обузой. Наоборот, согласно святому закону разведки, все прорабатывалось таким образом, чтобы было как можно меньше жертв и чтобы все вернулись обратно. Так мы учили «Вымпел» воевать. (За все время существования «Вымпела» погибло несколько человек: в основном в Афганистане, потом — в операции внутри СССР, в октябре 1993 года снайпером был убит Геннадий Сергеев.)

Первые учения прошли в 1984–1985 гг. под названием «Неман». В Белоруссию была «заброшена» большая группа разведчиков-диверсантов, которая (разумеется, условно) «вывела из строя» крупный железнодорожный узел Калинковичи, «ликвидировала» нефтеперегонный комбинат, заложив более 20 мин и умудрившись «прилепить» мину даже на двери караульного помещения военизированной охраны.

Затем успешно были проведены «диверсии» на Ярославском заводе синтетического каучука, на Армянской АЭС. В 1985 г. — учения, в которых проверялось, как сработают властные системы КГБ, МВД Магаданской области, Чукотского автономного округа в условиях проникновения диверсионной группы с Аляски. «Вымпел» работал на Читинской ТЭЦ, Ленинградской АЭС, помогая ряду руководителей в укреплении режима секретности и трудовой дисциплины на ядерных и других уязвимых объектах. Например, после учебной операции на одной из атомных электростанций ученые-эксперты, которых мы попросили дать заключение о возможных размерах последствий, пришли к выводу, что масштабы катастрофы, если бы подобное произошло, многократно превысили бы Чернобыльские. Мы знали переченьцелей, определенных противником на нашей территории, и учились противодействовать ему. Мы учили сотрудников «Вымпела» тому, что требуется на войне.

Спецназовцы блестяще проявили себя и при участии в боевых операциях. Например, в одной из стран Ближнего Востока были захвачены в заложники граждане СССР. Переговоры с террористами не давали никих результатов. И вдруг при невыясненных обстоятельствах погибают один за другим лидеры бандитов. Оставшиеся получают ультиматум: если они не выпустят заложников, то придется выбирать самим, кто будет следующим…

Наибольший интерес, на мой взгляд, представляли собой учебные операции ответного или встречного характера по отношению к противнику, которые помогли предсказать многие процессы политического развития в нашей стране. Например, несколько лет назад командование НАТО проводило на своем южном фланге на территории Греции и Турции маневры «Арч Бей Экспресс», нацеленные на республики Закавказья и Болгарию, якобы в связи с благоприятной там для воздействия обстановкой. Это были последние учения, которыми мне пришлось руководить незадолго до выхода в отставку. Я обратил тогда на них внимание еще и потому, что командование войсками южного фланга НАТО по сценарию вероятных боевых действий предусматривало и нанесение ядерных ударов на этих направлениях, если того потребует сопротивление противника. Маневрам НАТО мы противопоставили свои оперативно-тактические учения «Чесма», проходившие на нашей и сопредельных территориях. Результаты агентурных и оперативно-тактических наблюдений превзошли все ожидания: «Арч Бей Экспресс» оставил после себя следы, которые позволили создать об учениях «Чесма» закрытый кинофильм «По поступившим данным».

В апреле 1991 года председатель КГБ СССР В.А.Крючков согласился с моим предложением показать этот фильм членам комитета ВС СССР по вопросам обороны и безопасности страны, во главе с Шариным. Фильм произвел на них сильное впечатление. Мы, со своей стороны, только попросили законодателей принять меры для того, чтобы не допустить возникновения очагов гражданской войны на юге и ее распространения на север страны. Наше предупреждение тогда не услышали. А сегодня мы открыто говорим о причинах войны в Чечне, о кавказско-каспийской нефти, терроризме в Москве, почти привыкли к тому, что ежедневно убивают ни за что российских солдат в Чечне.

Страну постепенно стала захлестывать волна терроризма.

Какой-либо агентурной информации по проблемам терроризма, кроме открытых публикаций о деятельности западноевропейских, ближневосточных и других групп, мы не имели. Это входило в функции внешней контрразведки, которая должна была тщательно отслеживать эту проблему. Мы не стремились к проникновению ни в одну из подобных групп по соображениям как оперативного, так и морального характера. Со всей ответственностью заявляю, что в период с 1970 по 1991 год ни одно из подразделений нелегальной разведки не поддерживало контакта с какой-либо террористической группировкой, более того, руководство запрещало это. Руководство берегло нелегальную разведку.

Что можно сказать вообще относительно деятельности террористических групп? Как я отношусь к этой проблеме? Этот вопрос предполагает два вида ответов: краткий и подробный.

К деятельности любых террористических групп в мирное время отношусь крайне отрицательно.

Как разведчик, служивший своему Отечеству, понимаю причины, заставляющие государство прибегать к этому виду политической активности.

Определенной части общественности хорошо известна теория «малой войны». «Малая война» происходит не только в военное, но и в мирное время (чтобы оказаться в нее втянутым, не надо представлять интересы разных общественных формаций). Ее основными формами являются терроризм, диверсии и партизанство. Хотя «малая война» имеет подчиненное значение, ее роль в современных условиях, как показывают события в мире, возрастает. Задачи, формы и методы «малой войны» обусловливаются ходом и условиями политической борьбы. Действия «малой войны» организуются и ведутся как силами армии (по указанию соответствующих правительств), так и силами гражданских властей, политических партий и групп населения, и даже отдельными гражданами. Используются все возможные средства борьбы — от «мирных», экономических, психологических, социально-культурных до военных. Наши исследователи в конце 20-х — начале 30-х годов глубоко изучали проблемы «малой войны». Например, М.А.Дробов проанализировал более 370 русских и иностранных работ, посвященных теории и практике «малых войн» ХIХ-ХХ веков. Его исследование «Малая война. Партизанство и диверсии» (М.: Госвоениздат, 1931), давно ставшее раритетом, на мой взгляд, не потеряло своего значения и сегодня.