Книга Карантин - Грег Иган

График составлен с большим запасом – сейчас 1:07, а фургон отправится только в 1:20. Я забираюсь в кузов и сижу в темноте. Мое присутствие никак не отразится на работе фургона. Его маршрут и расписание запрограммированы заранее, и те, кто увидят его в пути, не будут наблюдать меня – то есть «измерять», внутри я или снаружи. Но они будут схлопывать сам фургон, удерживая его тем самым на единственной, нормальной «классической» траектории отсюда до МБР. Приятно думать, что хотя бы фургон не может выбрать наугад любой возможный путь по городу. Не знаю, впрочем, облегчает ли это мою задачу. Однако мне почему-то кажется, что для моих виртуальных «я» не может быть ничего страшнее, чем приехать совсем не туда.

Фургон почти неощутимо трогается с места. Мотор работает бесшумно, скорость нарастает очень плавно. Когда сидишь на холодном металлическом полу, вдыхая легкий запах пластиковых мешков, в которых недавно везли какой-то груз, от подчеркнутой обыденности обстановки возникает некоторое замешательство. Оно усиливается, когда я обнаруживаю, что совершенно нечем занять время. О предстоящих опасностях думать не хочется – что пользы бесконечно размышлять об исчезающе малой вероятности успеха? Чтобы отвлечься, я начинаю угадывать, где сейчас проезжает фургон, не обращаясь при этом ни к «Н5», ни даже к карте из «Дежа Вю». Я чувствую, когда машина поворачивает на перекрестках, и отмечаю эти места на воображаемом плане маршрута в своей обычной памяти. Время от времени фургон притормаживает, пропуская другой транспорт, но это всего лишь случайные малые отклонения от расписания, и главное, никак не связанные со мной. Я был не прав – за стенками фургона не город снов, а обыкновенный Нью-Гонконг.

А внутри?

Я не могу удержаться. Я снова достаю игральную машинку. Оказывается, она работает слишком хорошо – точно имитирует, как выглядели бы кости в темноте фургона, то есть делает их почти невидимыми. Итак, есть возможность отказаться от бросания костей... рискуя оказаться не выбранным для реализации? Я зажигаю фонарик и вижу, что выпадают змеиные глаза. Это здорово успокаивает, несмотря на все логические построения. После шести выпадений подряд (что понижает вероятность моего состояния примерно в два миллиарда раз!) я выключаю генератор костей.

Судя по тому, что плавные повороты все учащаются, фургон въехал в сумасшедший лабиринт разветвляющихся улочек и приближается к МБР. Здесь уже совершенно невозможно мысленно следить за маршрутом. Наконец фургон останавливается. Я выжидаю тридцать секунд, чтобы убедиться, что он не просто наткнулся на какое-то неожиданное препятствие. Потом выбираюсь наружу и оказываюсь почти на том же месте, с которого тогда, в январе, я запустил в здание Culex'a. В памяти с кристальной ясностью оживают воспоминания той ночи, но это больше похоже на подсматривание за кем-то другим, чем на ностальгию. Я не вправе так бесцеремонно копаться в прошлом этого незнакомца, который давно мертв.

Сейчас три минуты третьего. У меня в запасе пятьдесят семь минут. Я смотрю на серое небо – на Пузырь, давящий, как нависшая грозовая туча. Откуда-то всплывает неприятная мысль: надо было дождаться, пока Лу мне заплатит. Все-таки пятьсот тысяч долларов. Получить деньги, а уже потом решать, входит ли безумство, которое я сейчас совершаю, в мои обязательства перед истинным Ансамблем.

Можно ведь и залезть обратно в фургон.

Однако я не залезаю. А все версии, которые залезли, могут считать себя покойниками, и они это знают. Интересно, какая логика толкает их поступить именно так?

Я направляюсь к забору.

Перебираюсь через него тем же способом, что в прошлый раз. Не хочется лишний раз творить чудеса, особенно на открытой местности. Размазанное «я», как всегда, не обманывает моих ожидании. Или я – его ожиданий.

Я представляю себе, что сегодня дежурят Хуан Кинь и Ли Со Лунь. Причем они играют в карты вместо того, чтобы следить за монитором. По-прежнему не знаю, что конкретно не срабатывает, чтобы я мог обмануть наблюдателей, – микропроцессор телекамеры, кабель, дисплей, или же сетчатка или мозг дежурного. Я выбираю только исход, и неизвестно, какой механизм оказывается наиболее вероятным.

Я залезаю в то же самое окно, что в прошлый раз. Только теперь вскрывать его не требуется – при моем прикосновении створки сами скользят в стороны. Забравшись внутрь, я медленно двигаюсь по лаборатории, вытянув руки и думая о том, как хорошо было бы иметь в голове план расположения предметов. Я натыкаюсь на табурет, потом на скамейку, но ничего стеклянного не разбиваю. Те «я», которые разбили, могли здорово порезаться. Я выхожу в холл и иду к лестнице. Если верить Ли Сю Вай, хранилище находится на четвертом этаже, в задней комнате кабинета Чень Я Пинь. Мне кажется, что я до сих пор помню синий квадрат «Данных нет» именно в этом месте схемы, составленной Culex'ом.

На полпути вверх по лестнице я резко останавливаюсь, как от удара в грудь. По Квай в двадцати километрах отсюда. Она крепко спит. Мы с ней не «связаны», не «размазаны», и она не помогает мне «выбирать реальность». Да как я вообще мог поверить в эту квантово-мистическую галиматью? Лу просто подставил меня, это же ясно. Он выдумал Канон, чтобы проверить мою лояльность. Он выводил из строя мои моды. Он подбросил обманный генератор игральных костей в магазинчик возле моего дома. Он договорился и с По Квай, и с охраной ПСИ, и с охраной МБР.

Допустим. А цифровой замок? Откуда он знал, что я с первой же попытки выберу такую дурацкую комбинацию, как 9999999999?

Господи, да если он добрался до моих модов, он мог сделать со мной все что угодно. «Гипернова» вполне может обеспечить ему полный контроль над всем, что я делаю и даже думаю. Ему ничего не стоило заставить меня угадать верную комбинацию.

Привалившись к стене, я лихорадочно пытаюсь решить, что является большим безумием: верить в этот бессмысленный, комичный, неправдоподобный заговор всех против меня или всерьез полагать, что я могу открывать запертые двери, распадаясь для этого на десять миллиардов независимых личностей?

Я гляжу вниз, в темноту лестничного пролета. А как же истинный Ансамбль? Тайна, во имя которой я живу на свете? Неужели тоже обман? Конечно, тут дело в моде верности, и ни в чем другом, но все же...

Я обшариваю карманы в поисках монетки или чего-нибудь в этом роде, до чего не мог бы добраться Лу. Кроме плоской круглой батарейки, ничего подходящего нет. На одной стороне ее выгравирован знак «плюс», на другой – «минус». Присев на корточки на лестничной площадке, я включаю фонарик. Его луч высекает освещенный клин на бетонном полу.

– Пусть выпадет пять плюсов подряд, – шепчу я. – Только это, и больше ничего.

Вероятность – одна тридцать вторая. Не бог весть о каком чуде я прошу.

Плюс.

Плюс.

Я улыбаюсь. Могло ли быть иначе? Истинный Ансамбль никогда не предаст меня.

Минус.

Меня начинает охватывать странное оцепенение, но я сразу же подбрасываю батарейку снова, как будто новый результат может каким-то образом отменить предыдущий – если только делать все очень быстро.