Книга Опрометчивость королевы - Виктория Холт

– О, тише, Пигги, тише!

– Как хотите, но вы должны принять решение. Вспомните, как он заботился обо мне. Пятьсот фунтов в год он дал мне и, мой дорогой мальчик, думая, что он может умереть, позаботился обо мне, повелел, чтобы мне предоставили место в одном из дворцов после его смерти. Он такой предусмотрительный.

– Вы всегда его защищаете. Я подозреваю, что вы с ним в сговоре.

– Разве что ради вашего счастья, моя дорогая, и его тоже.

– О, я знаю, знаю. Он приводит меня в смятение.

– Я всегда знала, что вы любите его.

– Разве я отрицала?

– Это бы не помогло, моя дорогая, я слишком хорошо вас знаю. Да, Мария, что случилось?

– Мне только что пришло в голову, если он такой дурак, что объявит о нашем браке, вы знаете, что будет, Пиг? Нас обвинят в прелюбодеянии! А какой гнев обрушится на голову архиепископа!

– Во имя всех святых, что это значит?

– Это преступление против церкви. Видите ли, мы знали об Акте о королевском браке, мы знали, что государство не признает его брак с простой подданной, к тому же католичкой. Но, несмотря на это, мы венчались.

– Вы имеете в виду, что священника обвинят? Как его зовут?

– Бурт. Он уже умер, они ничего ему не сделают. Но… о, Пигги, я только что вспомнила. Мой брат и мой дядя были свидетелями. Бог знает, что с ними может статься. Их признают виновными.

Мария поднялась, мисс Пигот встала рядом с ней.

– Что вы собираетесь делать? – тревожно спросила она.

Мария не ответила и поспешно прошла из комнаты в будуар. Мисс Пигот пошла следом за ней. Там Мария достала ларец из шкафа и вынула из него документ.

Она просматривала его с волнением в течение нескольких секунд. В нем была запись, что пятнадцатого ноября тысяча семьсот восемьдесят пятого года Георг Август Фредерик, принц Уэльский, взял в жены Марию Фитцгерберт. Затем медленно взяла ножницы и вырезала имена свидетелей, ее брата Джона Смита и ее дяди Генри Эрингтона.

– Мария, – задохнулась Пигот, – что вы делаете?

– Я спасаю брата и дядю от катастрофы, которая последует, если мой муж выполнит свою глупую угрозу.

Мисс Пигот оставалось только с горестью смотреть на испорченное брачное свидетельство.

Почему бы вам не уступить! – сказала она. – Вы ведь знаете, что уступите в конце концов.

* * *

Королева сидела с принцессами Августой и Мэри, которые трудились над вышиванием. Чтецов отпустили, потому что королева желала беседовать с дочерьми. Она не хотела, чтобы то, что она скажет, вышло из семьи.

Принц Уэльский был в Карлтон-хаузе, там же была и его дочь. Принцесса Каролина находилась в Блэкхите, но она часто приезжала в Карлтон повидать дочь, а девочка приезжала к ней. Королеве хотелось бы, чтобы Каролина вообще не была вхожа в их семью. Она ненавидела невестку отчасти потому, что принц предпочел Каролину племяннице королевы – Луизе. Другой причиной была ненависть королевы к матери Каролины. Когда она впервые приехала в Англию, испуганная, неопытная девочка семнадцати лет, мать Каролины шпионила за ней, доносила на нее свекрови. Фактически это из-за нее королева провела в забвении все годы, пока рожала детей. Теперь она узнала, как восхитительна власть. Она была мстительной и старалась отыграться на дочери своей обидчицы.

В любом случае, как она себя уверяла, она не любила принцессу саму по себе, ее раздражало, что король проявляет к ней такую нежность. Он заступался за нее чаще, чем за свою жену, и постоянно ее защищал.

Если вдруг принц решит помириться с Каролиной и дать ей еще детей, таких, как Шарлотта, которая, и это она вынуждена признать, очаровательная девочка, наделенная даром очаровывать других, то Каролина обретет слишком большую власть.

Сообщали, что принцу она отвратительна, но эту особу всегда сопровождают ликующие толпы, когда она приезжает в Лондон, а она знает, как принц любит популярность. Политика может заставить его вернуться к Каролине.

Этого не должно быть. И теперь, когда он оставил дорогую леди Джерси, трудно сказать, что он может предпринять дальше. Правда, он ухаживает за госпожой Фитцгерберт, но леди держится твердо.

Она взглянула на дочерей и вздохнула. Отвратительно было обсуждать с ними такие вещи, и она боялась, что помощи от них не дождаться.

– Я слышала, что госпожа Фитцгерберт живет сейчас в Илинге, хотя и снимает дом на Тилни-стрит для коротких визитов в город.

Принцессы были настороже, чрезвычайно внимательны, не то что во время чтения, мрачно отметила мать.

– Она очень хорошая женщина, как мне кажется. Я никогда не слышала о ней ничего плохого.

– Был скандал вокруг ее брака с Георгом, мама, – сказала Августа и замолчала под взглядом матери.

– Я хотела бы, чтобы при дворе было больше добродетельных леди.

– Она католичка… – начала бестактная Августа.

«О Боже, – думала королева, – Августа так импульсивна, Мэри более тактична, Елизавета – натура артистичная, лишенная практичности».

Вероятно, это все, что ей следовало им сказать. Королевские особы должны быть дипломатами. Ее дочери обязаны понять, что она благосклонно воспримет возвращение принца Уэльского к госпоже Фитцгерберт и что все, сделанное ими для этого, заслуживает ее одобрения.

– Она никогда не была фанатично верующей, – сказала королева. – Всегда соблюдала приличия, а теперь мы получили принцессу Уэльскую, не связанную приличиями…

Ее дочери поняли. Королева хочет, чтобы Георг вернулся к Марии Фитцгерберт, Георг тоже этого желал, а его братья всегда были дружелюбны к леди. Естественно, что сестры принца должны принять участие в примирении.

* * *

Мисс Пигот торжествовала. Было ясно, что королевская семья хочет возвращения Марии к принцу. Как ей устоять перед мнением таких людей? Братья принца всегда были на ее стороне, поэтому, если принц хочет вернуться, братья помогут убедить Марию. Но, когда королевские принцессы, которых она встретила в одном из знатных домов, от посещения которых не принято отказываться, подошли к ней и намекнули, что семья желает воссоединения Марии с принцем, этого уже нельзя было игнорировать. А когда придворные дамы открыто дали ей понять, что Ее Величество делает такие же намеки, Мария поняла, что надо действовать.

Теперь она отвечала на письма принца. Она была тронута выражением его преданности, без сомнения, ее чувства остались прежними, но прежде, чем она вернется к нему, она должна иметь санкцию Святого папы. Он должен подтвердить, что она продолжает быть женой принца. Только в том случае, если папа считает ее женой Георга, она сможет вернуться.

Зная, как задерживались письма, адресованные в Рим, принц стиснул зубы от нетерпения. Но он хотел Марию и должен был согласиться на ее условия.