Книга Былины сего времени - Александр Рудазов

– Держись, волчара!.. – прохрипел Иван, тщетно пытаясь доплыть до соратника с орущим котом на загривке.

– Не могу-у… – донесся слабый голос. – Анчутка водяной за ногу тянет… бррллл…

Сероволосая голова скрылась под волнами. Иван жалостливо вскрикнул… но тут и его потянуло с непреодолимой силой. Словно и в самом деле кто-то схватил за ногу. Иван даже почти ощутил на лодыжке холодные скользкие пальцы… а мигом спустя в рот хлынула вода.

Она и впрямь оказалась страшно холодная…

Глава 20

Финист уже едва-едва махал крыльями. Чем дальше он продвигался на полуночь, тем холоднее вокруг становилось. Буран завывал, словно стая голодных волков. Не будь Ясный Сокол оборотнем, не обладай чудесными силами – давно бы замерз на лету, рухнул прямо в океан.

Хотя какой там океан. Он же тоже замерз. Скован зимними льдами – от небозема до небозема. Пешком можно до самого Холгола дойти.

Только никто, конечно, туда пешком не пойдет. Нема настолько дурных. Тут хоть три медвежьих шубы накинь, да еще песцовой сверху обмотайся – все едино околеешь по дороге. Финист жил на свете семьдесят шестой год, видел семьдесят пять зим – но ни одна не была настолько лютой. Если морозы окрепнут еще сильнее, Кащея на Руси никто и не дождется.

А ведь в его-то мертвецком царстве совсем не так холодно. Конечно, минуло уж больше двух седмиц с тех пор, как Финист оттуда сбежал, но он хорошо запомнил момент, когда пересекал границу. По ту сторону – самая обычная зима, и даже довольно теплая. По эту – жестокая стужа и свищущий между перьев лютовей.

Неспроста такое. Точно неспроста.

Приземлившись и сходу ударившись оземь, Финист сразу почувствовал, как дубеет. Слишком уж легко он был одет, не по погоде. Сорочица, ноговицы, да сапожки легонькие. Раньше-то худо-бедно перья от холода защищали, а теперь вовсе ничто.

Прежде Финист на зиму обычно улетал с другими птахами на полудень, в теплые края. К ромеям, к персиянам, а то и в индийскую землю. Там тоже хватало сладких вин и скучающих в светлицах зазнобушек. Весной только возвращался, когда первые проталины появлялись.

Но ничего не попишешь, придется перетерпеть.

Утопая в сугробах, Финист поковылял к огромному ледяному терему. Через окружающую его стену фалколак просто перелетел, не стал тратить время на толкотню у ворот. Бывал он уж раньше на Холголе, хоть и давно, знавался с его древним хозяином. Уверен был, что тот не обидится, коли Финист немного сократит приветственный ритуал.

Вокруг носились мароссы-трескуны. При виде сокола-оборотня они несколько смешались, двое помчались к терему, но задержать гостя никто не задержал.

Хотя и радости никто не выказал, радушия не проявил. Все просто молча расступались, провожая Финиста долгими внимательными взглядами.

А откуда-то из-за угла уже вынырнул и мчался к гостю ключарь Зюзя. Босой старичок в белом кожухе грозно размахивал булавой больше его самого.

Финист аж отшатнулся – так уж было непривычно видеть Зюзю с перекошенным гневом лицом. Обычно этот дедулька зайца не обидит. Но сегодня… сегодня он не на шутку рассержен.

Только чем же Финист так его обидел?

– Что-почто надо, гостюшка?! – выкрикнул старик, подбежав ближе. – Незван ты, непрошен, не рады тебе здесь!

– Отчего враждебность такая, Зюзя?! – изумился Финист. – Разве не узнал меня?

– Узнал, как не узнать! – фыркнул ключарь. – Только гостей нынче велено даже в ворота не впускать – а ты, сокол ясный, сам стену перелетел, разрешения не спросив! Уходи лучше, покуда цел, а то хозяин нынче шибко сердит!

– Оно чувствуется, – поежился Финист. – Но не на меня ведь он сердит-то? Ей-ей, не припомню, чтобы я хоть чем-то насолил деду Студенцу!

– Не ты! – отмахнулся Зюзя. – Не ты! А все едино – сердит, зол, гостей не принимает, видеть никого не хочет! Уходи лучше подобру-поздорову, пока взашей не выгнали!

– Зюзя, друже, да дай ты мне хоть согреться с дороги! – взмолился Финист. – Понимаю, вам тут всем холод не холод, но я-то ж человек, я окоченеть могу! Позволь мне отогреться самую малость – и улечу сразу.

Зюзя немного посопел, потоптался на месте, опустив булаву. Все-таки старичок он незлой. Если и заморозит кого насмерть, так по чистой случайности.

– Ладно, – неохотно сказал он. – Пошли, взваром горячим напою. Только смотри мне, хозяину на глаза не попадайся!

– Что ты, Зюзя, я тише мыши, – охотно обещал Финист.

Вступив в терем, он осмотрелся с любопытством. Давно уж не бывал в сих ледяных хоромах. Почитай, лет с дюжину прошло с тех пор, как Финист в прежний раз наведывался к старому Морозу. Тогда хозяин принимал его сам – с вежеством, добросердечно. Дочь его, Снежана, лично ухаживала за гостем, подливала сладкого питья, подкладывала угощения.

Кстати, что с ней, интересно бы знать. Финист надеялся повидать и ее тоже – даже побольше, чем ее отца. В свое время он немного ухаживал за ледяной красавицей, имел на нее виды – да недостаточно хорош оказался. На Снежану положил глаз самый настоящий бог – одевающий поля муравой Ярило. Где уж простому оборотню было с ним тягаться!

Но Финист слышал, что шальной бог бросил дочку Мороза. Причем бросил в тягости.

Чего еще от него ждать, конечно… Ярило – бог хоть и добрый, но ветреный, переменчивый, ему верить нельзя.

Так или иначе, неплохо бы со Снежаной повидаться, перемолвиться словечком. Может, расскажет, чего это ее батюшка так не в духе этой зимой.

Зюзя провел Финиста в теплую горницу, усадил на лавку. Почти везде в терему деда Мороза холодно так же, как и на улице – а в иных поверхах даже холоднее. Но есть и несколько теплых помещений – без печей, без очагов, самих по себе теплых, чудесным образом. Нарочно на вот такой случай – если вдруг заглянет гость, коему зимняя стужа не в радость.

Хотя стены все едино и здесь покрыты инеем.

Налил Финисту Зюзя и обещанного взвару. Брусничного, с сосновыми иглами. Финист с удовольствием отхлебнул, задержал чару в ладонях, согревая озябшие пальцы.

– А что стряслось-то у вас такое, Зюзя? – спросил он. – Как будто в трауре все. Не помер ли кто, часом?

Ключарь недоверчиво посмотрел на Финиста. Пожевал синими губами и вздохнул:

– Так ты не слышал ничего, что ли? Снежану убили.

Чара с взваром выпала у Финиста из рук.

– Как?.. Кто?.. – тихо спросил он.

– Кащей проклятый, – мрачно ответил Зюзя. – Хотел, чтобы хозяин об этом годе зимы не творил, на Русь не ходил. Хозяин ему отказал, вот он и…

– Так, ну-ка расскажи поподробнее, – попросил Финист, облокачиваясь на стол.

Зюзя поначалу отнекивался – мол, не о чем тут рассказывать, не твое это дело, пернатый. Но потом все ж сдался, изложил все как было. Финист задумчиво покивал.