Книга Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина - Елена Поликарпова

Самоуничтожение социума Америки просматривается в перманентном кризисе великой американской империи, который длится уже не одно десятилетие. В современной историографии стало уже общим местом положение о том, что сегодня наблюдается кризис этого общества, хотя на уровне обыденного сознания до сих пор господствует мифологема о вечности процветающей Америки. Свыше десяти лет назад вернувшийся из длительной командировки в США российский исследователь В. Согрин подчеркивал живучесть этой мифологемы: «одно из моих главных впечатлений от Соединенных Штатов конца XX в. заключается как раз в том, что большинство этой нации продолжает твердо верить в мировое лидерство не только своей экономики, но также демократии и культуры»364.

Хотя в действительности существует антагонистическое противоречие между американской техногенной цивилизацией, в которой «человек умер, остались одни организации и машины» (Ж. Эллюль), и подлинной (массовая культура – это псевдокультура) культурой. Исследователи сравнивают современную Америку с Древним Римом, проводят между ними определенные аналогии, имеющие свои основания, в том числе и в эпоху кризиса, упадка. Действительно, подобно тому, как одним из факторов гибели Древнего Рима было нашествие варваров (гуннов, готов, германцев, африканских и азиатских народов и пр.), так и сейчас в Америку стремится огромный поток «новых варваров» (У. Эко) из стран Азии, Африки и Латинской Америки.

Как в Древний Рим, так и в современную Америку эти «новые варвары» или иммигранты несли и несут свои религиозные, этические, социальные и иные ценности, ориентируя в определенной степени на них свои действия внутри социальной структуры, а не на границах империи. И хотя можно спорить до бесконечности о том, кого иметь в виду под «старыми» и «новыми» варварами, несомненным является следующее утверждение известного итальянского ученого У. Эко: «Единственное, что совершенно точно исчезало, – это Римлянин, подобно тому как сегодня исчезает Свободный Человек, говорящий по-англосаксонски предприниматель, чьим Героическим Эпосом был Робинзон Крузо, а Вергилием – Макс Вебер»365.

Данное положение У. Эко противоречит утверждению М. Лернера об «американской исключительности», при помощи чего делается попытка «отразить присущее американцам ощущение уникальности американского опыта и их убежденность, что Америка не пойдет по дорогам, проторенным старыми цивилизациями, но сумеет проложить свою собственную»366. Новые реалии, обусловленные цивилизационным сдвигом на переломе II-го и III-го тысячелетий и вызвавшие кризис великой американской империи, свидетельствуют о закате белой, англосаксонской протестантской Америки. Ведь исчезает «Свободный Человек, говорящий по-англосаксонски», руководствующийся в своей деятельности принципами Робинзона Крузо и Макса Вебера, которые лежат в основе американской цивилизации. Однако не совсем верен тезис У. Эко, согласно которому американская империя представляет собой некую «фикцию». В действительности здесь схвачен феномен силы и бессилия государства, особенно рельефно проявляющийся в конце XX и начале XXI столетия.

Российский геополитик Э.А. Поздняков пишет о соотношении силы и бессилия современных государств так: «Совокупная “сила” государства, будь она даже исчислена, в любом случае не в состоянии дать ответа на многие важнейшие вопросы отношений между государствами. Не может она, к примеру, объяснить такой нередко встречающийся феномен, как силу сравнительно слабых в “абсолютном” силовом выражении государств и слабость мощных держав в реализации своих целей. В межгосударственных отношениях при определенных системно-структурных обстоятельствах, при определенном характере взаимодействия между государствами самая могущественная держава может оказаться бессильной даже при том, что ее абсолютные силовые показатели могут не только не уменьшаться, но и возрастать»367. В качестве ярких примеров можно привести провал вьетнамской и афганской военных кампаний самых могущественных держав XX в. – Соединенных Штатов Америки и Советского Союза.

Однако, на наш взгляд, феномен силы и бессилия современного государства не сводится только к международным отношениям, он относится также к могуществу и слабости отдельной державы. Американская империя (западный деспотизм) в отличие от советской империи, или восточного деспотизма, который действует на людей прежде всего силовым способом, господствуя над массами путем внешнего контроля над удовлетворением потребностей, осуществляет духовное господство, подчиняет массы внутренним, незримым образом, от которого невозможно защититься. Отсюда проистекают особенности силы и бессилия Советского Союза и Соединенных Штатов Америки. Однако необходимо считаться с тем обстоятельством, что американская империя не может управлять в полной мере кризисами и хаосом своей общественной системы, что существуют определенные пределы управления социально-историческими процессами368. Оказывается, что стремление правящей элиты управлять социальными, экономическими, этническими и другими процессами приводит к саморазрушению американской империи. Это проявляется в оборачивании ее силы в бессилие и наоборот как внутри страны, так и на международной арене, что, в конечном счете, ведет к закату англосаксонской Америки.

Экономическая мощь современной американской империи несомненна, это является одной из ее сильных сторон, однако ее существование и развитие подчиняется экономическим законам, которые ведут к «саморазрыву» социально-экономической системы, создают объективные предпосылки ее гибели (хотя общество способно преодолеть кризисные этапы в своем развитии). «Тот факт, что социально-экономическая система развивается согласно соответствующим законам, – отмечает Е.В. Балацкий, – не вызывает сомнений и не несет в себе ничего мистического или страшного. Однако существуют законы, автоматически предполагающие саморазрушение практически любого социального образования. Именно они представляют собой вполне реальную экономическую подоплеку апокалипсиса»369.

Одним из основных «разрушителей» социума является так называемый закон Ж.-Б. Сэя, по которому предложение порождает свой собственный спрос. В связке с законом удовлетворения общественных потребностей, чья суть сводится к тому, что спрос порождает предложение, этот закон приводит к неуправляемой лавине потребительского спроса и неограниченному саморазрастанию экономической системы. В этом случае вступает в силу кибернетический принцип, известный как закон У.Р. Эшби, или закон необходимого разнообразия, который при условии, что экономическая система не подпитывается энергией и информацией, влечет за собой ее саморазрушение. Пока Америка использует ресурсы всего мира, ее экономика способна обеспечить стране высокий жизненный стандарт, однако при отсечении потока ресурсов экономическая сила превращается в слабость и ее ждет гибель.

Сила Америки состоит в демократии, благодаря которой осуществляется экономический рост и благосостояние страны; вместе с тем это же оборачивается слабостью. Необходимо иметь в виду мифологему, согласно которой демократия означает участие американцев в управлении общественными процессами; на практике в Америке демократия существует только для элиты, основная масса американцев оказывает слабое воздействие на политику Америки370. В социально-экономической сфере действует так называемый закон А. Вагнера, или закон возрастающей государственной активности – государственные расходы в промышленно развитых странах увеличиваются быстрее, чем объем национального производства371. Так как эти расходы представляют собой «вынужденные» затраты на управление производством и поддержание его стабильности, то рост доли государственных расходов в валовом внутреннем продукте страны с неизбежностью влечет за собой увеличение бюджетного дефицита. В итоге перед нами типичный симптом кризиса государственного управления, чреватого в длительной перспективе распадом социально-экономической системы в целом. Как показал Д. Бьюкенен, рост такого дефицита присущ обществам с демократической формой организации372. Практика подтверждает этот вывод, во всяком случае, устойчивой финансовой сбалансированности бюджета удавалось достичь в основном только тоталитарным режимам. В результате прогрессивная постиндустриальная экономическая система Америки оказывается неустойчивой, она подвержена естественному загниванию и может незаметно и плавно перейти в разряд примитивного и деградирующего экономического общества, что проявляется в неконтролируемом росте энтропии в социально-экономической системе и потерю управляемости373.