Книга Светофор, шушера и другие граждане - Александра Николаенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На губах появляется улыбка.
Он ушел, значит, жив…
Над гранитным полом сквозняк бережно несет белое пёрышко.
Дворник заметает в совок бумажный пакет и случайно залетевшие в переход осенние листья…
Приезжает в 833-ю школу комиссия.
Живодерова А. Ю. – ДГД от Северо-Западного территориального округа.
Пустобрехова К. К. – глава администрации района.
Удушилова О. Ю. – социальный работник.
Две дамы из родительского комитета.
Елена Александровна Зубодерова (из санитарно-эпидемиологического надзора).
И какой-то коротконогий тип с папочкой. Вылитый Азазель.
Приехали, стали ходить. Ходили-ходили. Осмотрели актовый зал. Осмотрели физкультурный.
Пошли по кабинетам; войдут на урок, рассядутся по задним партам, как вороны, и начинают строчить. Особенно, конечно, эта Зубодерова (из санитарного надзора).
А коротконогий с папочкой все говорит: «Так-так…» – вроде как ему все это очень не нравится. Но он пока оставляет ситуацию без комментариев (до поры до времени, разумеется).
А там посмотрим.
И вроде почти пронесло это лихо, собрались надзиратели в столовую, где для них заведующая хозяйственной частью сообразила банкет, как вдруг эта самая Зубодерова говорит: «А это еще там что такое?»
«А что там такое? Там у нас лаборатория…» – отвечает директор.
«Какая еще такая лаборатория?!»
«Кружок занимательной биологии», – поясняет ей кто-то.
«Так-так…» – говорит Зубодерова.
«Так-так…» – подтверждает коротконогий с папочкой.
И вместо того чтобы идти кушать…
«Товарищи, давайте сперва перекусим. Остынет ведь!»
Вся эта (шушер-коллегия) направляется вниз по лестнице, в полуподвальное помещение занимательного биологического кружка.
И там оказывается в самом деле очень даже занимательно…
В высшей степени занимательно…
Просто занимательнее не придумаешь…
Там такое безобразие несусветное творится, что даже доброжелательная Живодерова ДГД улыбается так, точно только что проглотила крысу.
В клетке белка!
(Разносчик чумы и проказы.)
В аквариуме уж.
(И еще не известно, может, это не уж, а гадюка.) На нем ведь не написано. Вернее, на бирочке написано «Уж обыкновенный, Вася».
Но не факт.
В картонной коробке котята!
В аквариуме нечто в панцире!
Еще в одной клетке то ли жирная мышь, то ли хомяк.
По парте расхаживает совершенно живая галка. В колбочках что-то булькает.
В шкафу расставлены какие-то реактивы.
(Наверняка взрывоопасные.)
За стеклом на полках неизвестного происхождения булыжники.
(Наверняка радиоактивные.)
Скелет!
В общем, сами понимаете, страшное безобразие! Но это еще не самое ужасное! Самое ужасное – дети!
В смысле, дети занимаются в совершенно антисанитарных условиях! Дети контактируют с котятами!
А один мальчик вообще что-то переливает из колбы в мензурку, при помощи подогрева сухого спирта…
И посреди всего этого немыслимого, несоответствующего никаким нормам СЭП безответственного безобразия, за учительским столом совершенно отвратительного безумного вида старик с белой бородой и в синем халате.
«Так-так…» – лоснится Зубодерова.
«Так-так…» – подпрыгивает коротконогий с папочкой.
«Ну, товарищи, это уж… Да! Не ожидала…» – приходит в немыслимое недоумение Живодерова.
«Да…» – приходит к тем же выводам соц. работник Удушилова О. Ю. и две дамы из родительского комитета…
«Товарищи, пройдемте, пожалуйста, в столовую, перекусим!» – лепечет из-за спин комиссии директор, покрываясь мыльным потом…
«Да какое уж тут „перекусим“, Лидия Александровна», – обрывает директора Пустобрехова К. К. А она, между прочим, глава районной администрации…
«Безобразие…»
Комиссия, во главе с Живодеровой, стремительно следует мимо приветливо распахнутой двери столовой на выход…
…
– Антон Павлович, в общем… Сами понимаете… Антисанитарные условия… Поступили директивы… Свыше… – опуская глаза в стол, бормочет Лидия Александровна – директор и бывшая ученица Антона Павловича.
«Я ничего не могу сделать…»
– Понимаю, Лида, – со вздохом отвечает белобородый учитель.
Дети из запрещенного кружка толпятся за дверью кабинета директора.
– Антон Павлович, подпишите «по собственному желанию».
А там, может быть, вся эта история забудется. Утихнет. Уляжется.
Рассосется…
Учитель подписывает.
– А там как-нибудь. Потихонечку. Сможете, как забудется, вернуться.
Он смотрит на нее.
– Например, в группу продленного дня… – поясняет Лидия Александровна.
Учитель, опустив плечи, сгорбившись, выходит из кабинета.
Дети молча идут за ним.
Он не оглядывается.
У девочки на руках антисанитарный котенок.
У мальчика клетка с чумной белкой. У Васи ежик. У Лены уж. У Антона в банке с газетой хомяк.
У Лени толстая общая тетрадка и рюкзак, набитый радиоактивными булыжниками.
Коробки с реактивами аккуратно погружены в магазинную тележку. Стащили из «Седьмого континента».
В той же тележке аквариум с красноухой черепахой.
Вторая тележка доверху набита книгами.
Дети молча идут за учителем.
Учитель не останавливается.
Не оглядывается…
А трех котят забрали Коля, Оля, Саша.
А Славка Чижиков, улыбаясь во всю ширь своего глупого рта, неуклюже сжимает в объятиях скелет.
(Он вообще дурак, этот Чижиков; всегда улыбается, хотя тут такая ситуация…)
Его спросишь: «Славка, ты чего улыбаешься, вообще, что ли? В смысле, дурак?»
А он улыбается.
Славкина смеющаяся голова с васильковыми глазами высовывается из-за пластиковой черепушки.
Рука скелета высовывается из Славкиного рукава.
Дети молча идут за учителем.
Он не останавливается.
Не оглядывается.
