Книга «Нормандия». Гибель флагмана эпохи - Алексей Широков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обычно организованный поток пассажирских лайнеров между Европой и Америкой превратился в хаос. «Манхэттен», пассажирское судно компании «Юнайтед Стейтс Лайнз», отказалось от обычной остановки в Гамбурге и вернулось в Америку, забрав дополнительно еще 500 пассажиров. «Холланд – Америка Лайн» зафрахтовала лайнер «Ройял мейл» для доставки в родной порт примерно 800 американцев.
К этому времени «Бремен» был уже далеко от своего пирса на Гудзоне, где он находился ночью 30 августа; британский крейсер «Экзетер» стоял на якоре в Атлантике внутри трехмильного предела и ожидал его появления. Однако один лишь «Экзетер» не мог охватить все подходы к Нью-Йорку, о чем знал капитан «Бремена». Он повел свое судно к маяку Нантакет, и сам, без помощи лоцмана, провел его через мелководье в густом тумане. После наступления рассвета часть команды «Бремена» спустилась в спасательных шлюпках за борт вместе с ведрами и малярными кистями: им было приказано покрыть корпус шаровой краской, пока судно находилось в пути и шло полной скоростью. Скоро лайнер скрылся из виду.
В Саутгемптоне рекордное число пассажиров (2332) штурмовали «Куин Мэри», пытаясь найти хоть какое-нибудь спальное место. Все еще придерживаясь соглашения между «Кьюнард – Уайт Стар» и КЖТ, «Мэри» отправилась в Нью-Йорк 30 августа, и примерно на это же время «Нормандия» была назначена к отплытию в обратный рейс. Но на сей раз два лайнера не пройдут мимо друг друга посреди океана. Они впервые встретятся в одном и том же порту.
31 августа, когда «Куин Мэри» еще была в море, Германия оборвала связь с Варшавой. В Великобритании три миллиона человек – дети, инвалиды, женщины и пожилые мужчины – эвакуировались из Лондона, Бирмингема, Манчестера, Ливерпуля, Эдинбурга, Глазго и двадцати трех других городов, которые, по авторитетным прогнозам, должны были подвергнуться бомбардировке с началом войны.
В США настроение было решительно другим, по крайней мере в Ньюпорт-Ньюс в штате Вирджиния. В этот день там должен был состояться спуск на воду «Америки», пассажирского судна компании «Юнайтед Стейтс Лайнз».
Случится так, что этот день станет последним днем мира после окончания Первой мировой войны в 1918 г. Следующий мирный день будет отложен по крайней мере еще на шесть лет. Получив в результате Гляйвицкой провокации формальный повод, в ранние утренние часы следующего дня германские танковые бригады вторгнутся в Польшу.
Политика – это лабиринт, из которого выбраться труднее, чем войти.
3 сентября 1939 г. Европу покинул последний океанский лайнер, принадлежащий воюющим сторонам: это был «Иль де Франс» с более чем 3000 пассажирами на борту, что намного превысило его обычную загрузку. Повсюду на судне, даже в ресторанном зале, установили временные койки для размещения пассажиров.
«Иль» благополучно пересек океан, а вот «Афиния» – нет. Она снялась из Ливерпуля 2 сентября и направлялась в Канаду, имея на борту 1400 пассажиров. В двухстах милях западнее Гебридских островов её торпедировали, и она затонула. Спасли почти всех, но этот случай ясно показал, что Атлантика более не безопасна для пассажирских путешествий.
5 сентября в Нью-Йорк пришла «Куин Мэри». За прошедшие с начала войны несколько дней её корпус успел сменить окраску на защитную голубовато-шаровую, благодаря которой во время войны лайнер получит прозвище «Серого призрака» (Grey Ghost). Только «Рекс» и «Конте ди Савойя» компании «Италиан Лайн» еще несколько месяцев продолжали выполнять трансатлантические рейсы от причала № 92, сохраняя гражданскую, мирную окраску корпуса.
С другой стороны причала № 90 стояла «Аквитания», которая в ноябре 1939 г. уйдет в Галифакс и начнет вторую военную карьеру в своей истории. Её место у причала заняла новая «Мавритания», введенная в строй лишь шесть месяцев назад. Она присоединилась к замершим «Куин Мэри» и «Нормандии». Так начиналось это историческое стояние огромных океанских пароходов.
Экипаж «Нормандии» готовился отправиться из Нью-Йорка домой. 900 членов команды «Нормандии» со слезами на глазах и вещевыми мешками на плечах сошли с корабля. Часть вакантных мест команды на борту лайнера заняли 60 человек в форме частного агентства «Океанской сторожевой охраны».
Понимая, что «Нормандия» может пробыть в нью-йоркской ловушке два или три года, «Френч Лайн» приказала законсервировать судно. На борт доставили 14 бочек дробленого нафталина, который рассыпали по огромным обюссонским коврам главного салона, в ресторанном и курительном залах. Оставшиеся члены команды разносили его по каютам на подошвах ботинок, оставляя повсюду белые следы. От форштевня до кормы судно заполнил резкий специфический запах.
Паркетные танцплощадки зачехлили брезентом, дорогие голубые и красные кресла обшили плотными чехлами оливково-зеленого цвета и поставили одно на другое. Сотни матрацев сложили в огромные кучи. Серебро обернули фланелью и уложили в ящики. Блестящие металлические части судна были смазаны маслом. Растения в зимнем саду регулярно поливали и подрезали, о птицах тщательно заботились.
Для защиты от осадков парусиной зачехлили и передние две трубы парохода, оставив во второй небольшое отверстие для выхода дыма. Двигатели попеременно запускались на один месяц каждый – для поддержания их в рабочем состоянии на случай изменения ситуации. «В результате нескольких месяцев упаковки и раскладки инвентаря по ящикам, текущее состояние “Нормандии” напоминает о летней курортной гостинице, закрытой на зиму, – писала «Нью-Йорк таймс». – Пришвартованная на причале № 88, борт о борт с “Куин Мэри”, “Нормандия”, особенно ночью, похожа на судно-призрак».
К этому времени на борту парохода осталось лишь 559 членов экипажа. Сообщалось, что моральный дух команды был на высоте. «Единственной проблемой, с которой столкнулись офицеры судна, – говорил Анри Виллар, – убедить человека, что он должен оставаться на борту судна вместо того, чтобы вернуться во Францию и сражаться». «Судно было интернировано, – вспоминал Роджер Марнефф, бывший член команды. – Экипаж слонялся без дела».
23 октября в американское посольство в Мексике явился осведомитель и сообщил послу Джозефсу Даньелзу, что члены Германо-американского союза собирались взорвать «Нормандию» и «Куин Мэри» прямо на причалах.
Эти сведения передали Дж. Эдгару Гуверу в ФБР, который решил проверить уровень безопасности судов и дал задание военно-морской разведке тайно проникнуть на них. Некий капитан-лейтенант из разведки без труда пробрался на простаивавшие лайнеры без всякого пропуска. Затем специальный агент Пи. И. («Сэм») Фоксуорт, отвечающий за нью-йоркский район, по указанию Гувера вызвал должностных лиц «Френч Лайн» и «Кьюнард – Уайт Стар» и передал им полученные от Даньелза данные для усиления безопасности на борту пароходов.
Гувер также приказал Фоксуорту проинформировать нью-йоркскую полицию и удвоить полицейский патруль в районе порта. Автомобилям запретили замедлять скорость и останавливаться возле причалов, а пешеходов направляли по восточной стороне 12-й авеню. В дальнем конце пирса № 88 на постоянную стоянку встал небольшой полицейский катер, чтобы наблюдать за плавающим мусором, среди которого могли оказаться мины.
