Книга Личный счет. Миссия длиною в век - Андрей Ерпылев

– Ё-ё-ё… – рухнул на землю, прикрывая голову руками, Михалыч: сработал вбитый раз и навсегда инстинкт человека, хоть раз в жизни побывавшего под артобстрелом. – Ложи-и-и-сь! Командир! Ложи-и-ись!

Но Саша, будто во сне, продолжал стоять во весь рост, глядя на огненные «кометы», грозящие через мгновение разорвать, перемешать с землей, превратить в пепел все живое на многие десятки метров вокруг…

«А если пробьют? – успел нервно поинтересоваться граф. – Что тогда?»

Но, еще не договорив, уже знал: не пробьют.

Черно-оранжевые дымные разрывы, напоминающие чудовищных спрутов, вспухли на поверхности гигантского силового пузыря, окутывающего Корабль. Непробиваемая оболочка заметно прогнулась на пару-другую метров, заиграв радужными переливами еще интенсивнее – наверное, Корабль несколько недооценил разрушительную мощь смертоносных «гостинцев» и теперь спешно вносил коррективы. Следующая порция реактивных снарядов даже не взорвалась, а зависла в воздухе причудливой россыпью, будто вмерзнув на лету в сверхпрозрачный лед. Никакого страха Саша уже не испытывал: технологии Корабля настолько превосходили земные, что их соревнование неминуемо должно было привести к поражению последних.

Он наклонился и легонько похлопал ладонью по лысине Семецкого, не прекращающего попыток зарыться в шар земной, но уже не так интенсивно, как в начале: похоже, отсутствие взрывов его тоже несколько озадачило.

– Подъем, Михалыч! Самое интересное пропустишь!

Тот, в любой момент готовый снова пасть ниц, неохотно приподнялся, чтобы увидеть метаморфозы, происходящие с неразорвавшимися снарядами. Одни из них вращались в воздухе, словно кто-то заинтересованно крутил их в пальцах, разглядывая со всех сторон, другие постепенно таяли, как кусочки сахара в стакане с горячим чаем, один взорвался, но как-то неубедительно, будто понарошку…

– А если он их обратно отфутболит? – поинтересовался вертолетчик, садясь на земле.

– Не думаю, – покачал головой Александр. – Он не причиняет вреда людям.

А опомнившиеся от потрясения артиллеристы тем временем поочередно испытывали купол на прочность всеми доступными им способами: снаряды посылались прямой наводкой и по настильной траектории под различными углами, с разных сторон, но с одним и тем же результатом – защитное поле уже напоминало стеклянную банку, изрядно засиженную мухами. Откуда-то из низких облаков вывалилось звено реактивных самолетов, нанесло ракетный удар, добавив свои «подарки» к солидной коллекции предыдущих, и резко отвалило в сторону.

Наверное, готовилось и что-то более серьезное, вроде тактических или крылатых ракет, но у Корабля истекло терпение…

– Вот ни фига себе…

Михалыч уже снова стоял на ногах, приникнув к биноклю, но все было видно и без него: купол разом очистился, растворив без остатка сотни смертельных «игрушек», и его радужные переливы стали стремительно удаляться от наблюдателей по всем направлениям. В какие-то мгновения граница защитного поля достигла изрыгавших огонь самоходных гаубиц и покатилась дальше, оставив их, неподвижных и безмолвных, позади. Замолчали «Грады», «Тюльпаны», замерли начавшие было разворачиваться танки…

– Неужели он их всех… того… – обернулся к шефу бледный Михалыч. – Убил?..

– Не знаю… – Саше стало не по себе: как-то не укладывалось такое зверское поведение в сложившийся у всех стереотип Корабля как сосредоточие гуманности и доброты. – Надо проверить… У тебя тачанка на ходу?

Вездеход на антиграве добрался до расположения противника через несколько минут. Вокруг застывших слонов-самоходок было пустынно. Екнуло сердце при виде неподвижной фигуры, на поверку оказавшейся застегнутой на все липучки, но пустой внутри военной формой, лежащей так, будто внутри находился человек. Кепи, бушлат, штаны, берцы, зашнурованные по уставу до последней дырочки… Внутри нашлось «хабэ» и еще теплое белье…

– Чертовщина какая-то… – Семецкий держал в руке серебряный крестик на веревочке, который выудил из груды одежды, напоминающей сброшенную рептилией кожу. – А куда сам-то человек делся? Тело где?

Такие же пустые коконы обнаружились внутри боевых машин, в покинутом лагере – мертвая техника и оболочки отсутствующих людей… Тягостная картина.

– Люди… Люди, наверное, где-то там, – махнул Саша в сторону от Корабля.

– Мертвые? – на Семецкого жалко было смотреть.

По всему было видно, что он от души сочувствует бывшим коллегам. Хотя военные бывшими не бывают.

– Не думаю… – Саша оглянулся на свой персональный портал, маячащий там, где и было ему положено. – Возвращайся один – я сейчас.

Очутившись в космосе, он нетерпеливо приблизил земной шар, нашел местоположение Корабля, снизился, невидимый для наблюдателя с земли, едва ли не до верхушек деревьев…

Корабль растянул защитный купол километров на двадцать: всюду были видны покинутые палаточные лагеря, брошенная техника, россыпи камуфляжных шкурок – силы, судя по всему этому, для штурма Корабля были стянуты немалые. Государство, по своему обыкновению, не жалело ничего для достижения цели. И шло напролом, игнорируя препятствия.

– Ага! Вот они где!

Он был прав: Корабль не отнял ни одной человеческой жизни – понурые толпы голых людей выстраивались в длинные очереди к уцелевшим автофургонам и палаткам, видимо, затем, чтобы получить хоть какую-нибудь одежку и прикрыть наготу. Александр от души пожалел их – еще недавно бравых вояк, готовых выполнить приказ и разобраться с никак не желающим сдаваться противником, но теперь жалких и деморализованных, растерявших весь боевой запал.

«Ничего, погода не слишком холодная, – ротмистр тоже наблюдал за разгромленной без единого выстрела армией. – Не замерзнут. Разве что комары…»

Смотреть больше было не на что.

«Вы понимаете, что это значит? – Ланской был взволнован. – Это же означает окончание всех войн! Это же самое совершенное оружие в истории человечества! Это же революция!»

«Вы же ненавидите революции».

«Ну… это же совсем иное…»

«К тому же, – охладил пыл собеседника еще на градус Саша, – с чего вы взяли, что Корабль будет использовать это оружие по нашему желанию? До сих пор мы научились лишь пользоваться малой частичкой чудес Корабля, но не управлять им».

«Вы правы…»

* * *

Военных попыток разобраться с Кораблем и его обитателями больше не предпринималось, чего нельзя сказать о мирных: предприятия концерна «Ланц» подверглись атаке налоговых, санитарных и всевозможных прочих служб по всему миру. Были закрыты мастерские «водяных фильтров» во Франции, Германии и Италии, авиапредприятие в Бразилии, цеха по сборке «вечной» электроники в добром десятке стран Азии, были выданы ордера на арест банковских счетов во множестве государств мира, включая офшорные зоны… Но концерн, несмотря на потери – французам, например, к их безмерному разочарованию, досталось лишь несколько рулонов «волшебной» сетки и подробная, но ничего секретного или нового не содержащая документация на изготовление фильтров, – не только не сворачивал свою работу, но наоборот, даже расширял ее, выбрасывая на рынок все новую и новую продукцию. Миллионы потребителей во всем мире, не обращая никакого внимания на газетные, сетевые и телевизионные пасквили, живописующие вредность для здоровья изделий с хорошо знакомой всем маркой – смеющимся симпатичным солнышком, – с нетерпением ждали новинок, порой становясь жертвой недобросовестных конкурентов «Ланца». Да-да, контрафакта с похожими логотипами на рынке было больше, чем всех прочих фальшивок. Но, увы, поддельный «Ланц», чем бы он ни был, в подметки не годился реальному – антигравитационным платформам всевозможного калибра от одноместных гравициклов до многотонных грузовиков, солнечным батареям с близким к идеальному выходом энергии, всевозможным катализаторам, уже не только превращающим воду в бензин, но и способным на такие трансформации веществ, что на полном серьезе ходили слухи, будто кто-то где-то купил всамделишный философский камень. Разумеется, тоже с маркировкой «Ланц».