Книга Летящая по волнам - Елена Сантьяго
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доминика
Лето 1652 года
Цена качала Фейт на руках и глубоко вдыхала ни с чем не сравнимый аромат ребенка – запах теплой, нежной, как цветок, кожи, немного скисшего молока и еще чего-то неописуемо сладкого. Все это наполняло девушку-туземку невероятной радостью. Она была уверена, что так пахнет счастье. Цена считала, что такой аромат исходит лишь от тех детей, которых зачали в любви. Она ни на секунду не сомневалась в том, что ребенок, которого она понесла от вонючего варвара, никогда бы не издавал такого благоухания. В ее животе вырос гнилой плод. Хорошо, что море поглотило его еще до того, как он успел созреть.
Иногда Цена вспоминала об этом, но уже не так часто. Осознание того, что она собственными руками зарыла бородатого незнакомца, как падаль, примирила ее с пережитым надругательством. Девушка узнала, что другие белые люди откопали тело и теперь искали убийц. Но она не очень беспокоилась из-за этого: хозяйка наверняка ее не выдаст. А кроме Элизабет никто не знает о том, что произошло. Нож, который Цена забрала у мужчины как трофей, она не носила при себе, а надежно спрятала. Когда она отправится назад, в свою деревню, то обязательно прихватит его с собой.
Цена что-то бормотала себе под нос и улыбалась девочке. Девушка была вознаграждена беззубой улыбкой, от которой на маленьких щечках появились ямочки. Глаза малышки, обрамленные ореолом темных ресниц, были ясными, как небо. Этой завораживающей красотой Цена могла любоваться целый день. Золотистые волосы, покрывавшие головку, и молочно-белая кожа казались такими незащищенными. Цена тщательно следила за тем, чтобы малышка никогда не находилась под прямыми солнечными лучами. Она берегла ребенка как зеницу ока, кормила его грудью и укачивала, когда девочка плакала, пеленала и мыла в подогретой воде, если малышка пачкала пеленки, берегла сон Фейт, когда та лежала в колыбельке. Хозяйка полностью доверяла Цене и была счастлива, что нашла такую славную кормилицу для своей дочки. Элизабет все еще периодически кормила малышку грудью, но молоко у нее постепенно иссякало, и Цена об этом знала. Так случалось всегда, как только у ребенка появлялась кормилица.
– Фейт, – пробормотала Цена и нежно поцеловала девочку в лоб и мягкие маленькие щечки. – Фейт…
Девушка уже научилась произносить имя девочки почти так же, как миледи Лиззи, с этим непривычным звуком в конце, который часто встречался в словах белых. Французы не знали этого звука, но они использовали другие, не менее странные. Французский Цена понимала намного лучше, чем английский, – ему она когда-то научилась у пастора Реймонда. Святой отец научил ее и других детей нескольким молитвам, а сам записывал слова, которые дети ему объясняли. Море. Лес. Дерево. Человек. Ребенок. Вождь. Он все хотел узнать и аккуратно записывал в книгу заостренным гусиным пером. Пастор наблюдал за Ценой незаметно и дружелюбно, никогда не забывал приносить с собой маленькие подарки. Этим он заслужил благосклонность старейшин и вождя.
Однажды он вернулся на остров, с которого прибыл. На его место приехал другой священник, но и тот тоже вскоре уехал. Теперь белый человек по имени Эдмонд хотел побывать у людей в лесу. Цена узнала, что он тоже был священником. Он разговаривал с ней и научился у нее новым словам, а она узнала у него значение многих английских слов. Мисс Джейн считала, что индейцы радушно примут Эдмонда, потому что приветливо отнеслись к французскому священнику. А миледи радовалась тому, что Эдмонд предупредит индейцев о вылазке полковника, иначе ей все равно пришлось бы посылать кого-нибудь из своих людей, чтобы выполнить это задание. Вот только Элизабет не понравилось, что Деирдре уехала вместе с Эдмондом, перед уходом оставив записку. Деирдре была свободной женщиной и могла идти куда угодно, но миледи Лиззи очень переживала за нее.
Прошло некоторое время, прежде чем Цена поняла, что к чему. Миледи Лиззи и мисс Джейн часто об этом говорили, и девушка-туземка постепенно осознала, что произошло. Полковник хотел отправиться в индейскую деревню с отрядом мужчин и наказать аборигенов за смерть одного из солдат и тех мужчин, которых на самом деле убили миледи и Цена. Солдат погиб от руки индейца, это Цена знала. Но это было не коварное нападение, а самозащита. Солдат попытался изнасиловать жену индейца, и тот заступился за свою женщину.
Несколько дней назад сюда приплыло каноэ. Индейцы хотели обменять свежевыдубленные шкуры и калебасы на товары белых. Туземцы и рассказали Цене о смерти солдата. У полковника не было права нападать на индейцев. Тем более на целую деревню, которую он выбрал для мести. Индеец, убивший солдата, был родом совсем из другого поселка, расположенного дальше, на юге. Эта же деревня находилась ближе к крепости. Но Цена понимала, что полковник не хотел наказать настоящих преступников. По его мнению, все индейцы были виноваты. Он просто желал убить как можно больше людей.
Может, он выбрал эту деревню потому, что в ней жили чернокожие рабы? Такое предположение высказала миледи. Она считала, что полковник ненавидел негров еще сильнее, чем индейцев. В деревне жили два чернокожих мужчины, Цена видела их еще до того, как ушла оттуда. Эти негры приплыли некоторое время назад вместе с чужими индейцами, один из которых захватил власть, после того как старого кацика убил на охоте вепрь. Мужчины из деревни признали его новым вождем, потому что он был сильнее и быстрее, чем все остальные, и мог поражать любые цели из своего арбалета, который привез с собой с прежнего острова. Так этот мужчина и получил право стать новым вождем племени. Он смотрел на Цену с вожделением и наверняка взял бы ее в жены, но ее живот начал округляться, она ушла из деревни… И все же вождь нравился ей, девушке даже казалось, что он бы обрадовался ее возвращению. Позже она из своего укрытия за скалами наблюдала за тем, как кацик касался на пляже огненных волос Деирдре. Возможно, в тот день он забрал бы ирландку с собой, но вмешался большой человек с косичкой. Цена знала, что Олег обожал Деирдре. Он старался это скрывать, но туземка часто замечала, как киргиз смотрел на Деирдре, думая, что его никто не видит.
Цена прислушивалась к тишине, которую не нарушало ничто, кроме прибоя. Шум пил и стук молотков, которые слышались целый день, теперь стихли. Ребенок задрыгал ножками и открыл маленький ротик, зевая и вызывая этим изумление у Цены. Девушке больше всего сейчас хотелось прилечь рядом с малышкой на циновку и вздремнуть, но миледи Лиззи строго следила за тем, чтобы ребенок спал только в колыбели под москитной сеткой. Цена могла бы натереть кожу Фейт соком растения, отгонявшим комаров, но тогда бы от девочки неприятно пахло, поэтому пришлось оставить все как есть. Саму Цену не кусал ни один комар. Она никогда не задумывалась над этим обстоятельством, пока не узнала, как сильно страдают от укусов насекомых белые, например Деирдре. Казалось, для москитов она была любимым лакомством. Может, кацик уже забрал ее к себе в лагерь?
Цена осторожно поднялась, держа на руках малышку. Туземка аккуратно положила девочку в колыбельку, поправила москитную сетку, любуясь маленьким милым личиком. Любовь переполняла ее сердце. Когда-нибудь у нее будут собственные дети. Но Цена всегда печалилась при мысли о том, что рано или поздно ей придется расстаться с ребенком, рядом с которым она была так счастлива. Девушка беспокоилась, думая, что живущие здесь люди, которые пока что были так добры с ней, станут ее ненавидеть, если в деревне с Эдмондом и Деирдре случится что-нибудь скверное.
