Книга В объятиях порочного герцога - Александра Хоукинз

— Твое лицо! Вы с Норгрейвом дрались.

Девушка протянула руку, и мужчина подвинулся ближе, чтобы она смогла погладить его по щеке.

— Это должно было случиться. Я не мог позволить ему уйти безнаказанным.

— Вы сражались на дуэли?

Имоджен попыталась сесть на постели.

Тристан покосился в сторону дремлющей герцогини, положил руки на плечи Имоджен и нежно заставил ее вернуться в прежнее положение.

— Зачем мне шпага или пистолет, когда можно обойтись кулаками?

— И ты убил его?

— Нет, — ответил он, стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно. — Ни ты, ни моя тетушка этого не одобрили бы. Но зато я сказал все, что хотел, и Норгрейв меня услышал. Теперь он знает, что я брошу ему вызов и убью, если он посмеет причинить тебе хоть малейшее беспокойство. Отныне между нами все кончено. Он для меня умер.

— Мне так жаль, Тристан!

— Не стоит, — прошептал герцог, однако скорбь во взгляде была красноречивее всяких слов. — Я жалею только, что не разорвал эту дружбу раньше.

«Норгрейв не сделал бы этого с тобой, если бы не я!»

— Ты любил его…

Тристан помотал головой.

— Не думаю, чтобы я вообще любил кого-то, кроме себя, пока не встретился с тобой. Я люблю тебя, Имоджен. И, когда ты поправишься, я хочу, чтобы мы поженились.

Она отвела взгляд, и это молчание стало для него ударом в самое сердце.

— Я слишком тороплюсь. Мы поговорим, когда ты окрепнешь.

— Я тоже тебя люблю.

— Знаю, — произнес он, думая о том, что эти слова девушки оставляют ему надежду. Он погладил Имоджен по щеке. — Я бы с удовольствием лег спать у твоей кровати, как верный пес, но сомневаюсь, что дракону понравится это!

Имоджен вознаградила его улыбкой.

— Тебе не следует больше называть мою маму драконом!

— Почему? — Он подавил стон — подняться на ноги оказалось мучительно больно. — Это лучший комплимент, который я только мог придумать.

Тристан не удивился бы, если б герцогиня и вправду дохнула огнем, узнав, что он намеревается стать ее зятем, но с этой новой битвой придется подождать.

— Закрывай глаза и засыпай! — Тристан поцеловал пальчики Имоджен. — Мы скоро увидимся снова, моя прелестная леди!

— Хорошо…

Он отпустил ее ручку, а Имоджен, послушно кивнув, закрыла глаза.

Тристан двинулся к выходу из комнаты, но был слишком занят своими мыслями, чтобы заметить, что герцогиня больше не посапывает во сне. И, только когда его шаги в коридоре стихли, леди открыла глаза и еще долго задумчиво смотрела на дверь.

Глава 19

Имоджен сидела на бортике большого мраморного фонтана, установленного годом ранее по приказу ее матушки в саду городского дома Треветтов. Когда-то этот фонтан составлял часть архитектурного ансамбля старинного замка, герцогиня приобрела его, желая украсить свой jardin d’amour, или «сад любви». В последние две недели Имоджен полюбила это место. Ее раны понемногу заживали, и каждый новый день отдалял девушку от Норгрейва и его предательства.

Однако сказать, что ей удалось совершенно изгнать этого человека из своих мыслей, было бы преувеличением.

Ее матушка настаивала на отъезде из города. Герцогиня полагала, будто свежий воздух и провинциальный пейзаж лишь поспособствуют выздоровлению старшей дочери. К удивлению Имоджен, отец не согласился с этим. Герцог Треветт заявил: необъяснимое исчезновение в разгар сезона станет поводом для сплетен. Новость о том, что Блекберн с Норгрейвом чуть не убили друг друга в одном из самых сомнительных заведений Лондона, мужском клубе «Акрополь», молниеносно распространилась по городу. Имоджен слышала, как отец рассказывал матушке, что досужие языки быстро нашли всему объяснение: Тристан застал Норгрейва с одной из своих бывших пассий и началась драка. Вседозволенность и пьянство — вот в чем большинство видело истинную причину случившегося… Но в beau monde нашлись и более прозорливые умы. Взоры многих обратились к Имоджен, чью благосклонность эти два джентльмена с некоторых пор оспаривали друг у друга. Дискуссии не затихали, и что бы ни привело к разрыву, одно стало ясно: Блекберн с Норгрейвом больше не были друзьями. Узы товарищества, которые связывали их с детства и с годами становились все крепче, верность, братские чувства, искренняя привязанность — все это было утрачено вследствие одного-единственного акта насилия.

Приятели Блекберна и Норгрейва ожидали нового обострения отношений и делали ставки в своих клубах. Однако до сих пор ни один из предполагаемых дуэлянтов не оправдал надежд. Тристан жил своей обычной жизнью, и, если кто-нибудь интересовался, что приключилось с его лицом, он попросту игнорировал вопрос. Норгрейва совсем не было видно, из чего возникло предположение, что он поправляется после увечий, полученных в драке.

Имоджен тоже не показывалась в свете. Родители и родственники охотно объясняли любопытствующим, что девушка мучится несварением и ей придется провести какое-то время в постели. Тетушка Тристана поспособствовала распространению этой лжи, рассказывая всем и вся, что Имоджен лишилась чувств в ее доме и пришлось вызывать семейного доктора. Обе семьи делали все возможное, дабы избежать огласки.

— Я рассчитывал найти тебя здесь, — сказал Тристан, подходя к фонтану. Улыбаясь, он взял протянутую ручку и поцеловал ее.

Девушка почувствовала, что он желает большего, нежели целомудренный поцелуй, но мужчина уже отпустил ее руку. С той ночи, когда он пробрался к ней в спальню и прошептал, что любит ее, Тристан был внимательным и терпеливым. Он навещал Имоджен каждый день, и она с нетерпением ждала этого визита. Даже ее родные спокойно отнеслись к тому, что он стал частью их жизни. Блекберн не раз получал приглашение присоединиться к герцогу Треветту за карточным столом в любимом клубе последнего, отчаянно флиртовал с Верити и, к удивлению Имоджен, был дважды зван на ужин ее матушкой.

Тристан присел на узкий бортик фонтана рядом с девушкой.

— Если не надевать шляпку, у тебя будут веснушки.

— Мне нравится подставлять лицо солнцу, — ответила Имоджен. — Или, если у меня появятся веснушки, ты разлюбишь меня?

Он потер лоб, словно вопрос заставил его всерьез задуматься.

— Надо поразмыслить…

Девушка вздохнула в притворном отчаянии.

— Тристан!

— Кощунство — испортить такой прелестный носик веснушками!

Мягким движением он обхватил ее талию ладонями, притянул Имоджен и поднялся, увлекая девушку за собой.

— Я спросила в шутку! — не унималась она.

— Все, что касается тебя, я воспринимаю очень серьезно. Даже твои воображаемые веснушки. — Тристан наклонил голову и нежно поцеловал ее в нос. — Все в тебе для меня важно.