Книга Многополярный мир. Идеология и экономика. Конец доминирования Западной цивилизации. Что дальше готовит нам история? - Виктор Волконский

Типичный пример положительной обратной связи (и нарушения стабилизирующих свойств конкурентного рынка) дают спекулятивные технологии на финансовом рынке, не связанном с реальным производством. Если удается чисто информационными средствами обеспечить приток инвестиций в покупку акций определенных компаний и соответственно рост стоимости этих акций, это не ведет к росту производства какого-либо товара и к снижению доходности дополнительных вложений. Наоборот, рост стоимости акций повышает привлекательность дополнительных вложений для инвесторов (они верят в связь стоимости акций с увеличением дивидендов). Возникает положительная обратная связь. Растут финансовые пирамиды, многие из которых являются «мыльными пузырями», увеличивающими вероятность банкротств и кризисов (см. разд. 3.3).

Из оптимизирующих свойств моделей равновесия выводится идеологическая «истина», что рыночная конкуренция есть главная движущая сила экономического прогресса. Однако при этом остается в тени тот факт, что в реальности при современной частоте технологических и политических изменений даже ценовые пропорции, не говоря уже об отраслевой структуре производства, оказавшись вдали от состояния равновесия, как правило, не успевают к нему возвратиться до возникновения очередного резкого изменения «исходных данных модели». В результате оказывается, что реальная экономика может быть описана только неравновесными моделями. А если экономика постоянно находится вдали от равновесия, то оптимизирующие свойства свободного рынка оказываются проблематичными.

3) Типичной чисто идеологической «аксиомой» либеральной концепции (в общем виде не доказанной и не отвечающей реальности) служит, например, утверждение: частная собственность на производственные предприятия и другие активы обеспечивает более эффективное их использование, чем государственная собственность. Для таких общих утверждений нет никаких надежных данных. Влияние институтов частной или государственной собственности на эффективность всей экономической системы или ее частей в решающей степени зависит от духовно-нравственной и политической ситуации в стране и от структуры той отрасли экономики, о которой идет речь.

В 2012–2013 гг. опубликована большая работа академика В. М. Полтеровича [10], посвященная вопросу, острому для экономической политики Росси, – о целесообразности приватизации. Общий вывод: «Ни международный, или собственно российский опыт, ни эмпирические или теоретические исследования не позволяют утверждать, что приватизация обязательно или хотя бы в большинстве случаев идет на пользу народному хозяйству».

На практике решение вопроса о приватизации, как правило, принимается, исходя из политических интересов. Его собственно экономическую часть более корректно ставить как вопрос о рациональном сочетании частной и государственной собственности. Главными факторами для теоретического решения этого вопроса служат качество управления, которое государство может обеспечить государственным предприятиям, и качество рынка, когда речь идет об эффективности частных предприятий. Оба фактора на практике, конечно, невозможно «научно» количественно измерить и сопоставить. В условиях России сейчас оба «качества» очень низкие. Мы обозначили бы отношения людей к приватизации как две разные «веры»:

• «по большому счету» нет на свете большей силы, чем силы рынка, или

• в России легче добиться, чтобы государство стало сильным и честным, были такие примеры в истории.

4) Другой пример: рыночная конкуренция является главной движущей силой экономического развития. Это утверждение перестает быть истиной, если в обществе недостаточно Духа предпринимательства, т. е. нет необходимого количества предпринимателей, которые смыслом своей деятельности считают увеличение прибыли как доказательства успешности своего Дела. Это проблема для теории цивилизаций.

Согласно теории, главным орудием конкурентной борьбы является создание более совершенных и качественных изделий или применение более экономичных технологий производства. Однако возможности завоевать и поддерживать доминирующее положение на рынках, положение «вне конкуренции», приносящее часто более весомую добавочную прибыль, достигаются далеко не только этими «собственно экономическими» методами. Барьеры, устраняющие конкурентов, могут иметь самую разную природу. Это может быть и близость к власти, и лоббирование определенных вариантов законодательства (вспомним принятие в России законов по соглашениям о разделе продукции в период правительства «младореформаторов» в середине 90-х годов), и информационную асимметрию, способность воздействовать на массовый спрос, и неразвитость финансово-посреднических структур, не говоря уже о теневых и прямо криминальных методах. Все это свидетельствует, что конкуренция, если и была когда-нибудь главной движущей силой экономики, то в современной экономике она явно уступила первенство внеэкономическим факторам. Все более актуальным и, главное, более плодотворным как в теории, так и для практических приложений экономической науки становится исследование не экономики конкретных рынков и отраслей производства, а барьеров между ними и механизмов их поддержания или устранения. Часто сама конкуренция принимает характер конкуренции за право стать монополистом.

5) Еще пример: устранение барьеров, ограничивающих свободное перемещение любых ресурсов между разделенными рынками (в частности, ограничение для импорта и экспорта и для движения капиталов между странами) ведет к экономическому и технологическому прогрессу, к повышению общих суммарных показателей системы. В последние десятилетия в рамках Программы международных сопоставлений ООН проводятся регулярные (каждые три года) сопоставительные обследования по более, чем 130 странам. Основной целью данной Программы является измерение паритетов покупательной способности национальных валют по отношению к доллару. Эти обследования свидетельствуют, что существуют устойчивые диспаритеты цен и доходов (см. разд. 3.3). Несмотря на более низкие затраты в бедной стране, по многим товарам рентабельность их производства для внутреннего рынка оказывается очень низкой. Последствия сложившейся системы диспаритетов для бедных стран чаще бывают отрицательными. Объяснение ищут в наличии барьеров, которые препятствуют прохождению товаров и услуг с одного рынка на другой. Конечно, понятие «барьеры» можно трактовать как угодно широко. Например, можно назвать «психологическим барьером» приверженность и работников, и предпринимателей традиционным технологиям и традиционной структуре потребления.

Политики-глобалисты делают вывод, нужный для политики развитых стран Запада: в диспаритетах и их негативном влиянии виноваты административные (тарифные и нетарифные) барьеры, препятствующие межстрановой конкуренции. В разд. 3.3 будет показано, что главная причина этих явлений – требование клуба развитых стран о полной внешнеэкономической открытости. Почему, например, российская сельскохозяйственная техника не конкурентоспособна по сравнению с европейской? – Потому что на внутреннем рынке России недостаточно конкуренции. Вот когда вступит Россия в ВТО, российским производителям придется конкурировать с импортной техникой, тогда и российским производителям придется переходить на новые модели и технологии… или закрыться. Последний вариант теоретики-экономисты обычно не анализируют. А ликвидация этой отрасли в России может иметь негативные последствия не только для России, но и для общемирового экономического и технологического развития.