Книга Шепот черных песков - Галина Долгая

– Пошли к Цураам, пусть узнают, вернулась ли она! – приказала Камиум, и Мея не замедлила выполнить ее приказание.

Дочка, хоть и не стала царицей, как пророчествовала Цураам, но она была Главной жрицей Иштар, ее ипостасью на празднике плодородия. Мея гордилась своей девочкой, но порой ее одолевала тревога. Ведь однажды они едва не потеряли свою красавицу, которую вместе с другими слугами царицы чуть не оставили в могиле.

– Расскажи мне о сыне Цураам, о том, что вернулся, – прервала ее размышления Камиум, – кто он, как он нашел дорогу к нам?

– Я знаю только то, о чем люди говорят. А люди все знают от его друга – певца.

– Певец? Я бы тоже послушала…

– Он сейчас болен. Цураам его лечит. Но я попрошу. Для тебя, моя красавица, споет любой, даже умирающий.

Как ни старалась Мея угодить дочери, а лишь раздражала ее. Камиум отвечала резко.

– Сейчас некогда мне его песни слушать. Не так много времени у меня. Скоро царь с охоты будет возвращаться, за мной пришлет гонца. Так что ты расскажи.

– Что ж, он называет себя Кудим, Цураам зовет его Эрум. Все знают, что отец обменял его на верблюда. Давно это было. Но Цураам всегда верила, что он вернется…

– Я знаю об этом! Эх, Мея, да скажи же, чем он занимается, смотрит ли на девушек? – Камиум теряла терпение.

– Он ювелир. На девушек смотрит, конечно! У нас много красивых девушек. Приглядится, приметит кого… – Мея заметила, что дочь теребит край подушки. Замолчала. И вдруг спросила: – Камиум, он тебе понравился?

Жрица вздрогнула. Что-то сдавило в сердце. Невольно Камиум сравнила царя с молодым и пылким юношей – с сыном Цураам. Она даже представила, как он ласкает ее… Дыхание Камиум сбилось, она так разволновалась, что это не укрылось от глаз матери. И это только добавило раздражения.

– Что ты глупости какие-то спрашиваешь! Я – жрица любви, забыла? – в голосе Камиум прозвучал вызов.

– Не сердись, дочка. Я подумала…

– Все! Хватит! Не за тем я пришла, чтобы о твоих думах слушать! Мне с Цураам надо поговорить. Где твоя служанка? Или ты черепаху к жрице послала?

Цураам! С тех пор как провидица забрала Камиум к себе, девочка забыла, кто ее вырастил, выкормил, кто любит ее больше жизни и готов отдать за нее все. Раньше сердце Меи горело от ревности, но теперь лишь зола осталась от того пожара. И все же нет-нет да сожмется оно, заболит. Кто она для Главной жрицы Иштар? Мать? Служанка? Но разве о служанках так заботятся? Разве служанкам делают такие дорогие подарки? И все же Мея любила свою приемную дочку и прощала ей грубость, неуважение, а обида… зачем обижаться на того, кого любишь?

– Я сейчас, дочка, сейчас все узнаю.

Мея не по годам резво выскочила за порог. Камиум спустила пары. Безропотность и услужливость матери пробудили в ней стыд. Ей стало жалко некогда стройную и красивую женщину, волосы которой поседели, но когда, Камиум даже не заметила. Казалось, что та Мея, с которой в детстве она здесь, в этой комнате играла, смеялась, просто вышла куда-то и долго не возвращается. А другая Мея – с растрепанной прической, в несвежей рубахе, с заскорузлыми стопами и узловатыми, корявыми пальцами на руках – это другая женщина, чем-то похожая на ту.

Мея быстро вернулась.

– Иди, дочка, Цураам тебя ждет, – радостно сообщила она, но в ее глазах Камиум увидела грусть, и ей захотелось обнять мать, но она только постояла рядом, опустив свою прекрасную головку. Не поднимая глаз, Камиум тихо проговорила:

– Не сердись на меня, Мея, я все еще люблю тебя, – и порывисто вышла.

Служанка, увидев свою госпожу, услужливо приподняла ткань паланкина. Жара гуляла по пустынным улицам города, но любопытные горожане посматривали на жрицу царя, прячась в темноте за дверными проемами своих жилищ, опасаясь попасться на глаза ее стражникам. Камиум помедлила, оглядывая знакомую улицу. Она сощурилась от слепящего света, но не торопилась влезать в паланкин. С каким удовольствием она бы сейчас побежала по сухим глиняным улочкам, босой, как это бывало раньше, не думая ни о прическе, ни о чистоте ног и одежды. Рано закончилось детство… А если бы она не пошла в услужение царицы?.. Что бы с ней стало? Какой она была бы сейчас? Камиум передернуло от этой мысли. Какой? Да такой, как ее мать! Выдали бы ее замуж, рожала бы она детей, занималась хозяйством. Нет! Спасибо Цураам! Бабушка все сделала правильно! Решительно шагнув в паланкин, Камиум развалилась на подушках, гордо держа прелестную головку и упиваясь своим превосходством над всеми женщинами города Белого Верблюда.

Цураам ожидала свою воспитанницу в тени навеса рядом с домом. Старая жрица в отличие от молодых женщин не стремилась спрятаться от горячих лучей солнца. Она с удовольствием грелась на жарком воздухе, избегая лишь прямых лучей светила, от которых ее кожа становилась еще суше и потом болела. А вот для старых костей солнечное тепло было в самый раз!

Когда паланкин с Камиум внесли во двор вождя, Цураам подозвала слуг, и они помогли ей подняться. Камиум, увидев свою наставницу, кинулась к ней ланью.

– Бабушка! – она присела перед провидицей на колено и прижала ее раскрытые руки к своему лицу. – Бабушка, как давно я не видела тебя, как давно твоя горячая ладонь не прикасалась к моим щекам…

Цураам наклонилась к головке Камиум, поцеловала ее в макушку.

– Встань, дочка, пойдем в дом, я угощу тебя прохладным молоком. Это для меня, старой, тепло Шамаша целительно, а тебе не стоит долго оставаться под его жаркими лучами: морщинки покроют твое личико.

Они перешли в дом, где устроились на лежанке Цураам. Камиум млела, слушая ее трескучий голос, который с годами становился все резче, и все больше напоминал шепот сухих стеблей камыша. Голос молоденькой жрицы звучал весенней трелью жаворонка на фоне того перешептывания, и казалось странным, что звонкая пичуга летает среди сухих зарослей. Будто она перепутала времена года.

– Бабушка, мне нужен совет. Я долго ждала, когда царь отправится в наши края, чтобы повидаться с тобой. Он, знаешь ли, уже не так часто ездит охотиться. Все больше сидит в своих покоях.

Цураам понимающе закивала. Знала она, что и Шарр-Ам уже не молод. Хватило бы сил на управление страной, а охота – удел молодых!

– Да и ездит туда, куда уходит солнце, там нет барханов, а в зарослях кустарников прячутся быстроногие лани. Но царю принесли весть, что за барханами, в одном оазисе, видели барсов. Не мог он устоять против соблазна сразить одного из них.

– Играет еще кровь! – улыбаясь уголком рта, вставила Цураам. – А тебя часто он зовет к себе, дочка?

– Для услады? Не часто, – созналась Камиум, – я все больше скучаю…

Цураам прижала к себе головку Камиум.

– Такова участь жрицы, смирись. Да и не так это плохо. Обрати свои мысли к Иштар, проси у нее мужа. Среди царских сыновей не осталось ли кого без жены?