Книга Расстрелянная разведка - Владимир Антонов

О том, что ПОУМ готовит мятеж против законного правитель­ства Испании, советская разведка узнала еще в декабре 1936 года от своих источников, внедренных в эту партию. А в начале 1937 года подтверждение этой информации пришло от источника берлинской резидентуры НКВД «Старшины» (Харо Шульце-Бойзен), который сообщил, что агенты гестапо проникли в троцкистские круги в Бар­селоне с целью организовать в ближайшее время путч. В 1942 году, когда «Старшина» и другие члены подпольной антифашистской организации, окрещенной нацистами «Красной капеллой», были арестованы, передача «Старшиной» этой информации советской разведке фигурировала на суде в качестве доказательства его «под­рывной работы» против Третьего рейха.

После провала путча Нин был арестован и помещен в тюрьму. Впоследствии возглавлявший в Испании резидентуру НКВД Алек­сандр Орлов разработал и осуществил операцию «Николай» по дискредитации связей ПОУМ с франкистами и нацистами. ПОУМ была объявлена вне закона, а Нин был вывезен из тюрьмы и рас­стрелян на шоссе около населенного пункта Алькала-де-Аренас. Троцкий откликнулся на ликвидацию своего сторонника статьей «Убийство А. Нина агентами ГПУ», которая была опубликована в «Бюллетене оппозиции». В статье он подчеркивал, что «Нин являлся старым и неподкупным революционером. Он защищал интересы испанского и каталонского народов против агентов со­ветской бюрократии».

Нельзя не упомянуть и о том, что Троцкий активно сотрудничал с «Комитетом по расследованию антиамериканской деятельности» палаты представителей Конгресса США (так называемый «Комитет Дайса»). В октябре 1939 года этот «пламенный революционер» дал показания на ряд лидеров компартии США, обвиняя их в антиаме­риканской деятельности. Оказавшись в Мексике, Троцкий стал пере­давать представителям американской разведки «конфиденциальные меморандумы» на известных ему деятелей международного комму­нистического движения, активистов Коминтерна, агентов советской внешней разведки в США, Франции, Испании, Мексике и других странах. Таков был его вклад в «мировую революцию».

Разумеется, для западных спецслужб антисоветская деятельность Троцкого была «даром небес», а троцкистская оппозиция — благо­датной агентурной базой. Так, видный руководитель испанской троцкистской партии ПОУМ Хулиан Горкин был завербован аме­риканской контрразведывательной службой ФБР, а по прибытии во Францию в 1938 году предложил свои услуги генеральному директору французской контрразведки ДСТ Вибо, заявив, что име­ет разведывательную сеть во всем мире. Услуги троцкиста были, разумеется, приняты с благодарностью.

Безусловно, советская внешняя разведка внимательно следила за подрывной деятельностью Троцкого за рубежом и имела «своих людей» в его ближайшем окружении. Одними из первых были вне­дрены к нему братья Соболсвичусы, сыновья богатого еврейского торговца из Литвы. Позднее они стали известны как Джек Собл и Ричард Соблен. После высылки Троцкого из СССР в 1929 году братья в течение трех лет были ближайшими доверенными лицами изгнан­ника, получили доступ к шифрам и адресам сторонников Троцкого в СССР. Через них проходила практически вся его переписка, которая незамедлительно передавалась в ОГПУ.

9 января 1937 года Троцкий вместе с женой и внуком прибыл в мексиканский порт Тампико. Оттуда на специальном поезде пу­тешественников доставили в Мехико. Некоторое время они жили на вилле симпатизировавшего троцкистам известного живописца Диего Риверы. Но вскоре Троцкий арендовал, а затем и купил большой дом в предместье мексиканской столицы Койоакане на улице Вены.

Тем временем проживавший с 1935 года в Париже сын Троцкого Лев Седов начал издавать «Бюллетень оппозиции», в котором актив­но печатался его отец. Одновременно Седов установил надежную связь со сторонниками отца в СССР. Троцкий и Седов явились ор­ганизаторами так называемого IV (троцкистского) Интернационала, учредительный съезд которого открылся 3 сентября 1938 года под Парижем и на котором присутствовал 21 делегат из И стран, что говорило об истинном масштабе влияния троцкистов на междуна­родное коммунистическое движение.

С 1936 года разработкой Седова и его окружения занималась группа разведчиков-нелегалов, возглавляемая болгарином Борисом Афанасьевым.

В 1934 году резидент советской разведки в Париже Станислав Глинский завербовал ровесника Седова Марка Зборовского, родив­шегося в состоятельной семье на Украине и эмигрировавшего в 1920 году в Польшу. В 1935 году Зборовский, которому был присвоен псевдоним «Мак», познакомился с Седовым через жену последнего Жанну Молите. Спустя несколько месяцев Глинский сообщил в Москву:

«"Мак" стал работать в "Международном секретариате троцки­стов". В настоящее время источник встречается с "Сынком" (псев­доним Седова, который использовался резидентурой в оперативной переписке с Центром. —Авт.) чуть ли не каждый день. Этим самым считаем выполненной вашу установку на продвижение источника в окружение Троцкого».

Первоначально у «Сынка» были определенные подозрения в от­ношении связей «Мака» с ОГПУ. Однако впоследствии резидентуре удалось их рассеять. Как писал Глинский в оперативном письме в Центр в 1936 году, «Седов извинялся перед "Маком" и почти со слезами на глазах просил у него прощения за то, что в начале их знакомства подозревал его в том, что он агент ГПУ».

Зборовский, имевший в троцкистских кругах подпольную кличку «Этьен», получил доступ к документам Седова и имел возможность информировать резидента ОГПУ Глинского о всех действиях, пла­нах и намерениях Троцкого и его сторонников. Поскольку агент ОГПУ имел непосредственное отношение к выпуску «Бюллетеня оппозиции», советская разведка через него заблаговременно по­лучала номера этого издания, которые Сталин читал раньше самого Троцкого.

Следует отметить, что активная деятельность Троцкого и его сторонников все больше раздражала Сталина. В конце концов он пришел к выводу, что только смерть «трибуна революции» может положить конец его антисоветской деятельности.

В этой связи отметим, что в решении пленума ЦК ВКП (б), состо­явшегося в феврале—марте 1937 года и обсуждавшего деятельность Троцкого и его последователей, в частности, подчеркивалось:

«Обязать Наркомвнудел довести дело разоблачения и разгрома троцкистских и иных агентов до конца, с тем чтобы подавить ма­лейшее проявление их антисоветской деятельности.

Укрепить кадры ГУГБ, Секретно-политического отдела надеж­ными людьми.

Добиться организации надежной агентуры в стране и за рубежом. Укрепить кадры разведки».

В НКВД приняли к исполнению указание партии.

В середине 1937 года деятельность НКВД по борьбе с троцкиз­мом была перенесена во Францию. Ведь проживавший в Париже Лев Седов активно занимался организацией I съезда IV Интернационала. В Париже находились и основные архивы Троцкого. В ближайшее окружение Седова, как мы уже отмечали, была внедрена надежная агентура, через которую удалось добыть большую часть архивов Троцкого и самого Седова, архив международного секретариата по подготовке IV Интернационала, а позже — новый архив этого секретариата. Были также добыты списки адресов приверженцев Троцкого как в СССР, так и в странах Европы.