Книга Манипуляция сознанием. Век XXI - Сергей Кара-Мурза

Это настолько не вяжется со здравым смыслом, что один очень хорошо информированный специалист по международным делам из газеты «Бостон глоб», осуждая тайную поддержку США красным кхмерам, привел как верх абсурда такую аналогию: «Это все равно как если бы США подмигивали подпольному движению нацистов, которое боролось против Советов в 1945 г.». Но именно это и делали США в начале 50-х годов – и не ограничиваясь тем, чтобы только подмигивать!»

Стереотип «нельзя помогать врагу союзника» не только защищал ЦРУ от разоблачения в начале 50-х годов, но даже затруднял, по аналогии, разоблачение в 70-е годы.

Антисоветский (на деле антирусский) стереотип так силен, что он действует и через много лет после развала СССР и прихода к власти в России антикоммунистов. Вот в 1996 г. в Австрии обнаружили массовые захоронения расстрелянных людей. Жадное до зрелища смерти телевидение с ханжескими предупреждениями («сцена, которую мы покажем, слишком тяжела для восприятия») во всех деталях показало извлечение останков. От двух до трех тысяч трупов в каждой яме.

Кто же расстрелял австрийцев? Автоматически возникла версия: русские. Известный обозреватель испанской газеты «Эль Пайс» Э. Аро Текглен пишет с сарказмом: «Русские продолжают быть убийцами по своей природе, такова уж их раса – убивают чеченцев и вообще кого попало. Они такие плохие, потому что были коммунистами? Или они были коммунистами, потому что такие плохие?»

И далее газета сообщает, что вышел конфуз – русские в 1945 г. до тех мест в Австрии не дошли. Значит, предположила пресса, эти останки принадлежат заключенным какого-нибудь концлагеря, которых нацисты вывезли и расстреляли, чтобы замести следы.

Опять конфуз – во всех черепах обнаружены здоровые крепкие зубы, говорящие о хорошем питании. Да и остатки тряпок явно офицерские. Никак не могли их хозяева быть изможденными узниками. Нашелся проницательный историк, который объяснил: это останки австрийских офицеров, расстрелянных Наполеоном. Но археологи над этой гипотезой посмеялись – не тот культурный слой, не тот возраст останков. Наконец, промелькнуло сообщение, что эти массовые расстрелы – дело рук добрых янки, и всякие упоминания об этом событии исчезли. Не укладывается в стереотип, ломает всю канву прессы! Если бы советские войска побывали в той зоне Австрии, то никакой проблемы вообще не возникло, никто бы ничего не расследовал и не сомневался.

Кампания 1993–1995 гг. по сатанизации сербов была большим экспериментом по манипуляции сознанием западного обывателя. В завершение были опубликованы и важные статьи, посвященные «сатанизации» сербов как технологии. Главный вывод их был таков: если непрерывно и долго помещать слово «серб» в отрицательный контекст (просто включать в описание страшных событий и в окружение неприятных эпитетов), то у телезрителей, независимо от их позиции, возникает устойчивая неприязнь к сербам. Кроме того, надо, разумеется, не давать доступа к телекамере никому из сербов – любая разумная человеческая речь, произнесенная сербом (даже на постороннюю тему), снимает наваждение.

Как показатель того, что неприязнь к сербам была создана, приводились два события и реакция на них общественного мнения (хотя подобных событий было немало). Первое – обнаружение войсками ООН на территории Сербской Краины, занятой хорватами, массовых захоронений мирных сербских жителей, убитых боевиками в ходе операции «Гроза». Расследование велось двумя независимыми комиссиями – Миссией наблюдателей Европейского сообщества и группой экспертов ООН по правам человека. Как заявил корреспонденту газеты «Гардиан» некий видный дипломат, доклады этих миссий не будут опубликованы, поскольку хорваты – союзники Запада. Этот дипломат, имя которого газеты не назвали, пояснил: «Существует нечто вроде пакта с Хорватией не открывать этот ящик Пандоры».

Похожие и даже гораздо меньшие преступления сербов вызывали в то время на Западе бурную реакцию и часто бомбардировки. В данном случае реакции не было никакой. Социологи зафиксировали наличие в общественном мнении устойчивого двойного стандарта.

Второе событие, на которое обратили внимание социологи, – обнародование в начале 1996 г. того факта, что США переправили боснийским мусульманам оружия на 300 млн. долларов, которые ассигновала Саудовская Аравия. Переправили в нарушение эмбарго ООН, которое именно США должны были охранять. Эти тайные поставки оружия начались уже при Дж. Буше – для подготовки войны в Боснии, но развернулись при Клинтоне.

Поставки велись через Хорватию, которая в уплату за соучастие в этой операции получила половину оружия. Иногда, при необходимости, совершались секретные ночные авиарейсы с оружием непосредственно в Туслу, к Изетбеговичу. Если бы вскрылся факт нарушения эмбарго в пользу сербов, это повлекло бы огромный международный скандал и репрессии против сербов – с одобрения всей западной публики. В данном же случае не было никакой реакции. Стереотип работал.

Хорошо разработана технология «создания» политиков с опорой на стереотипы. Особенно сильным воздействием на сознание обладает образ, в котором символ-стереотип сочетается с архетипами – символами, отложившимися в коллективном бессознательном народа. Так сознание подключается к мифу. Примером может служить название избирательного блока «Медведь» (выборы 1999 г. в Госдуму РФ). В подсознании медведь символизирует русский народ, и изображение медведя в символике блока было неосознаваемым тотемом, как бы указывающим на родовую принадлежность его членов. Этот прием сработал, но долговечным он быть не может – избиратели проголосовали за «образ медведя», а не за программу блока. К новым выборам придется обновлять образ.

Жаргонное слово «раскрутка» обозначает целую систему методов продвижения на высшие уровни политики людей независимо от их личных качеств или уже завоеванной популярности. Одним из сложных стереотипов является имидж – специально выстроенный в ходе целой программы действий стереотипный образ политика или общественного деятеля. Как пишут в учебниках, в имидже «главное не то, что есть в реальности, а то, что мы хотим видеть, что нам нужно». То есть имидж должен соответствовать активным ожиданиям людей – активным стереотипам массового сознания.

Составитель речей Никсона в его избирательной кампании 1968 г. Р.Прайс писал: «Нам надо изменять не человека, а воспринимаемое впечатление. А это впечатление зачастую зависит больше от средств массовой информации, чем от самого кандидата». На самом деле СМИ лишь распространяют, внедряют в сознание образ, разработанный специалистами. Специалисты выбирают главные черты этого образа или исходя из уже готовых и «разогретых» стереотипов массового сознания, или, если позволяет время и средства, предварительно видоизменяют, достраивают и усиливают нужные стереотипы.

Например, в 1992 г. в выборной кампании в президенты Клинтона для создания его имиджа технологи выбрали бытующий в американском массовом сознании стереотип «новое лучше старого». Главным лозунгом Клинтона был сделан такой: «Перемены или продолжение старого?» Себя Клинтон представлял как движущую силу обновления, перемен, а своего противника-республиканца как сторонника «продолжения старого». Если, например, Клинтон говорил о реформе медицинского обслуживания, вопрос звучал так: изменения или продолжение того, что было? Если он говорил об образовании, экономике, социальных благах или чем-либо еще, вопрос оставался тем же: изменение или продолжение старого? Этот простой стереотип прекрасно сработал[26].