Книга Творец Бога - Дуглас Ричардс

Разумеется, разогнанный Дэш не был влюблен. Он был страшно далек от любви. Он лишился способности любить в тот момент, когда его мозг был трансформирован, как и предполагала Кира. Сейчас он мог спокойно смотреть в голубые глаза женщины и ничего не чувствовать. Он мог абсолютно беспристрастно изучать ее. Любовь – инстинкт примитивного мозга. Механизм выживания, взращенный среди видов, далеких от разума. Женщины чрезвычайно уязвимы во время беременности, а дети беспомощны на протяжении многих лет. Не имей человечество механизма для цементирования связи между мужчиной и женщиной, не осталось бы ничего, кроме эгоизма и беспорядочных сношений. Некоторые виды животных соединяла аналогичная связь.

Откуда он это знает?

А ведь он знает намного больше, с изумлением осознал Дэш. Он знал, что исследования степных полевок, млекопитающих с продолжительными моногамными связями, показали: самец становится преданным своему партнеру после спаривания, которое сопровождается мощным выбросом нейромедиатора дофамина. Последующие эксперименты показали, что дофамин реструктурирует часть мозга полевки, так называемое прилежащее ядро, которое есть и в человеческом мозге.

Дэш проследил эти воспоминания до их источника. Статья в журнале. Воспоминания были настолько яркими, будто он вновь оказался в том месте. Он первокурсник, летит домой навестить семью. В самолете витает слабый запах куриных котлет с грибами, разогретых в микроволновке. Он сидит рядом с пожилой женщиной, которая летела впервые… Дэвид видел ее лицо так ясно, будто сейчас смотрел на него. Он купил книгу, но не мог сосредоточиться на ней. Он достал авиажурнал, который торчал из каждого кармана на сиденьях. Он пролистал журнал. На странице двадцать восемь был порван уголок. Предыдущий пассажир вписал три слова в кроссворд.

А на странице девятнадцать начиналась статья о химии любви. Он мог видеть каждое слово, но сейчас читал и переваривал их намного быстрее и эффективнее, чем тогда. Самцы степной полевки влюбляются только после секса. Интересно. Жалкий примитивный мозг хомо сапиенс, которым он был до трансформации, был поражен Кирой Миллер, хотя они не обменялись даже поцелуем.

Дэш мог бы поклясться жизнью, что ничего не знает о спаривании степных полевок. Но он ошибался. Что же еще, доступное в любой момент, скрывается в его почти бесконечной памяти?

– Даже террористы не станут помогать вам уничтожить будущее всего человечества, – сказала Кира. – Ведь это затронет и их жен.

– Точно подмечено. Вот поэтому я им и не говорю, – самодовольно сказал Сэм.

Кира нахмурилась. Ей следовало это предвидеть.

– Они будут считать, что выпускают вирус Эбола, который нападет на Запад, так? – Сэм широко улыбнулся. – Думаю, их сердца покорила именно эта маленькая деталь – свинина в качестве триггера. Здорово сочетается с «перст Аллаха поразит неверных». Они просто влюбились в пауэрпойнтовскую презентацию, – язвительно сказал он. – Естественно, мой представитель продемонстрировал вирус, запущенный беконом, на специально отобранных заключенных. Когда террористы увидели, насколько жутко протекает болезнь, они влюбились в эту идею еще сильнее.

– Вы подделали демонстрацию?

– Вы правы, – кивнул он. – Создание чего-то подобного, да еще в условиях ограниченного времени, требует ваших способностей в сочетании с усиленным интеллектом. Мой представитель проследил, чтобы заключенные были заражены настоящим вирусом Эбола до того, как получат поддельный, якобы генетически сконструированный вирус простуды, и будут вынуждены съесть бекон. Поскольку настоящий вирус чрезвычайно заразен при контакте с кровью, он убедился, что никто и близко не подойдет к заключенным, пока они… выходят на свободу. Когда зрители ушли, убедившись в наличии инфекции, он сжег тела.

Сэм жестко улыбнулся.

– Совсем как вашего брата, – холодно заметил он.

Глава 34

Дэш сражался с терроризмом много лет, в его памяти хранилось целое богатство знаний. Он на тридцать секунд сосредоточился на антитеррористической стратегии и получал одно озарение за другим. В его разуме мелькали схемы организованных «спящих ячеек», упущенных американскими вооруженными силами. Он видел безупречный способ обнаружить их. И это совершенно очевидно. Можно значительно лучше развернуть группы спецназа. Значительно лучше их вооружить.

Он был ребенком в кондитерской. Куда бы он ни обращал свой интеллект, подкрепленный обширной базой знаний, а иногда и без нее, в сознании всплывали новаторские идеи. Дэш был способен следить за разговором Сэма с Кирой и анализировать его, причем сразу на нескольких уровнях, уделяя ему лишь малую толику внимания. Спокойный на вид, Сэм до головокружения наслаждался собой, особенно когда ему в очередной раз удавалось напомнить Кире об убийстве ее брата. Притворный стоицизм женщины мог одурачить других людей, но не Сэма. Он знал, как пес, который чувствует запах страха, что каждая его колкость бьет в цель, обнажая нервы не хуже бормашины дантиста.

Дэш продолжал исследовать новообретенные способности и вдруг осознал, что полностью контролирует вегетативную нервную систему. Она работала как обычно, без присмотра, пока он не решил взять управление на себя.

В спокойном состоянии его сердце билось с частотой около пятидесяти ударов в минуту. Дэвид снизил пульс до сорока. Потом до тридцати пяти. Потом вернулся к пятидесяти. Он подправил температуру тела, опустив ее на градус, а потом поднял до нормальной. Приказал кровообращению забыть о конечностях и сосредоточиться в теле: рефлекторный механизм, который организм использует в сильные холода, чтобы сохранить тепло. Кровообращение покорно подчинилось, и кровь ушла с обычного пути. Он приказал кровообращению вернуться, и кровь вновь устремилась в конечности. Дэш выполнял эти трюки, даже не представляя, как он это делает.

Несколько минут Дэвид обдумывал бытие. Он мог подвергнуть сущее намного более обширному анализу, но ему сразу стало ясно, что Кира права. Нет ни Бога, ни загробной жизни. Он был глупцом. Если лишиться эмоционального багажа, имея возможность вызвать в памяти все виденное или слышанное, этот вывод становится очевидным. Как и любовь, религия была полезным заблуждением – опиумом для народа. Дэш все еще испытывал слабый интерес и привязанность к хомо сапиенс, но этот интерес быстро угасал. Сила мысли, которой он сейчас обладал, опьяняла. Как Кире удавалось столько времени сопротивляться? Как ей удавалось игнорировать волю к власти – долг каждого живого существа? А ведь Кира достигла еще более высокого уровня оптимизации… Невероятно!

Дэш сидел настолько тихо, что Сэм практически забыл о его присутствии. Он не отрывал взгляда от Киры Миллер.

– Чтобы обдумать план стерилизации, мне хватило одной вашей капсулы, – похвастался он, – как только вы сбежали от Лузетти. Я немедленно начал фабриковать против вас обвинение – участие в заговоре с E.coli. Я дополнил заговор реальными доказательствами, поскольку сам работал над ним и сделал его реальным. По крайней мере, в отношении участия террористов.