Книга Курорт - Бентли Литтл

— Где этот Ласло? — спросил Турман. — И где моя машина? Если аккумулятор здесь, я и сам его поставлю.

— Этого мы вам не можем позволить, — улыбнулся консьерж. — Это наша обязанность.

— Я могу подписать отказную.

— Не понимаю, чего вы так разнервничались. Реата из кожи вон лезет, чтобы вам угодить. Вам не придется буксировать машину в Тусон, мы починим ее прямо здесь, и аккумулятор вы получите по оптовой цене благодаря скидкам, которые предоставляют нашему механику. Все, что вам нужно, это немного терпения. Можете вы сделать мне одолжение?

Лоуэллу захотелось двинуть старика по лицу.

— Мы сегодня уезжаем, — проговорил он медленно. — Мне нужна моя машина.

— Гости выезжают в час, — так же медленно ответил консьерж. — Машина будет готова к полудню. Так что у вас останется еще уйма времени.

Они смотрели друг другу в глаза, и Турман наконец отвернулся. Чего он пристал к человеку? Консьерж просто сидел за стойкой и отвечал на звонки. Он понятия не имел, что происходило на самом деле. Что действительно стоило сделать, так это разыскать здешнюю мастерскую и поговорить с кем-нибудь из механиков лично.

Райан стоял рядом и неторопливо вращал стойку с открытками.

— Смотри, — показал он на деревянный контейнер для почты, когда его отец подошел поближе. — Написано, что можно бесплатно отсылать открытки. Можно отправить одну для Гэри?

— Конечно, — ответил Лоуэлл.

Ему больше не хотелось тратить здесь ни цента. Хотя он чувствовал, как его злость постепенно шла на убыль. Турману вспомнился похожий эпизод из «Звездного пути», в одной из первых серий, когда на планете под воздействием спор какого-то растения всех охватывало безразличие и сонливость и люди забывали обо всем, что действительно имело для них значение.

Что-то похожее происходило и здесь. Хотя Лоуэлл не понимал, как и для чего это было сделано.

И к тому времени, как он купил для Райана открытку и они вышли из вестибюля, его уже ничто не беспокоило.

25

Патрика, как он и просил, разбудили по телефону. Он поблагодарил чересчур болтливую девицу на том конце провода и тут же завалился обратно в постель. Ему не хотелось ехать сегодня на кинофестиваль, и, черт бы его побрал, он не собирался на него ехать! Плевать на Таунсенда. Ублюдок затащил его в это дерьмо, устроил поездку хуже, чем в «Плате за страх», ради какого-то фестиваля. Вот пусть и катится к чертям собачьим!

Журналист осознавал, что злится сверх меры, и не мог понять, откуда в нем взялась эта злость. Возможно, виной всему было разочарование прошлой ночи. Шлегель задумался, где могла находиться Вики, чем она сейчас занималась. Не исключено, что она провела ночь у кого-нибудь в номере. Патрик отбросил эти мысли. Его это не касалось.

Он закрыл глаза и снова уснул. А когда проснулся, стрелки уже перевалили за восемь. Превосходное чувство! Кинокритик любил прогулы. Всегда. То же чувство он испытывал, когда в средней школе прогуливал уроки или отпрашивался с работы по болезни. Чувство свободы. Он включил телевизор фоновым шумом, принял душ и побрился. Затем взял пачку апельсинового сока и яблоко из мини-бара. Публицист никогда не завтракал и решил, что этого должно ему хватить до ланча.

Он поел, затем почистил зубы и попытался решить, посмотреть ли ему «Ужин на пять персон» по «Ай-Эф-Си» или позагорать немного у бассейна. Чем ему действительно стоило заняться, так это второй статьей о событиях вчерашнего фестиваля. Но Шлегель уже решил, что отложит это дело до вечера. Пусть Таунсенд понервничает.

В дверь постучали. Патрик пересек комнату, раздумывая, кто бы это мог быть. Неужели кто-то пришел разузнать насчет вечеринки, которая не стихала всю ночь? Вряд ли, учитывая, что он в этот раз не стал никому жаловаться. Кинокритик открыл дверь. У порога стояла Вики, одетая в шорты и обрезанную футболку. С белым листком в руке.

— Обыскалась я вас, — сказала она. — Знаю, вы говорили нам номер своей комнаты вчера ночью, но я его забыла. А эти придурки на регистрации не пожелали разглашать личную информацию. Вот я и бродила от номера к номеру в надежде, что рано или поздно мне повезет.

Девушка застенчиво улыбнулась:

— Это четвертая дверь по счету.

Шлегель не сразу нашелся с ответом, поэтому она поспешно добавила:

— Очень жаль, что так получилось ночью. Простите. Не знаю, как до такого дошло. Будто из-под контроля все вышло…

— Все нормально, — ответил публицист сухо.

По лицу Виктории пролегла тень.

— Наверное, все из-за чертового бассейна. Который в фитнес-центре. Что-то с ним… — Она встряхнула головой и принужденно засмеялась. — И тут я произношу что-нибудь избитое из второсортного фильма!

Они оба сами вели себя избито. Но тому имелась причина: они вели себя правдиво. Патрик отступил в сторону.

— Может, войдете? — предложил он.

Вики признательно улыбнулась.

— Да, — она вошла в комнату, и соски выступили у нее под футболкой. — У них тут и кинозал есть. Знали вы об этом?

Шлегель покачал головой.

— Нет, — признался он.

— Я сама только сегодня узнала. — Девушка протянула ему листок. — Вот, принесли вместе с завтраком. И я сразу про вас подумала.

Патрик просмотрел отпечатанный лист. Невообразимо. «Летний кинопоказ Реаты», — гласило заглавие. И ниже расписание фильмов на ближайшие два месяца — показ шел каждое воскресенье в кинозале. Сегодня, в десять часов и в два часа, показывали два его любимых фильма: «Крот» и «Голова-ластик». Ни тот, ни другой он не смотрел со времен колледжа. Слава богу, что он решил не ехать сегодня в Тусон!

— Ого, — произнес кинокритик, поднимая глаза. — Это…

Слова застряли в горле.

Вики сняла футболку и стояла перед ним с голой грудью. Смотрела на него. Ждала его. Встретилась с ним взглядом и спустила шорты.

Патрик бросился на нее.

В суматохе он уловил краем глаза какое-то движение. Что-то черное мелькнуло на полу возле мини-бара. Паук? Но Виктория уже схватила его там, где не следовало, а он входил в нее все глубже и жестче. Все мысли о пауке вытеснила безумная гонка к оргазму.

После, пока они одевались, журналист рассказывал девушке о «Кроте». Выяснилось, что Вики не то что не смотрела фильм, а даже не слышала про него. Поэтому к тому времени, как они оделись, ей уже не терпелось его посмотреть.

— Ну что, где этот кинозал? — спросил Патрик.

— В главном здании. В конце коридора, где все эти конференц-залы.

Публицист взглянул на часы:

— Фильм начинается через двадцать минут. Сомневаюсь, что там куча народу соберется, но все равно стоит занять места получше.