Книга Мой бедный богатый мужчина - Мария Воронова

От рыбки Илья Алексеевич пришел в неописуемый восторг! Он ахал, заглядывал в баночку сверху, потом снизу, через дно, рассматривал рыбку на фоне окна и причмокивал так плотоядно, словно в банке плавала миниатюрная копия победительницы конкурса «Мисс Вселенная 2007».

– Ее срочно нужно выпустить в аквариум, – сказал он наконец. – Я назову ее в твою честь, ты не против?

– Как хотите! – прокричала Диана в спину начмеду, ибо он уже несся в реанимацию. – Илья Алексеевич, – она обогнала его на лестничном марше и преградила дорогу, – мне нужно с вами серьезно поговорить.

– Говори. Хочешь снова устроиться на работу?

– Нет, я насчет этой ужасной истории…

– А! Понял. Колдунов – мой сотрудник, и я борюсь за него… – Всадник бережно передал Диане банку с рыбкой, отошел к подоконнику и закурил. – Хотя, согласись, в обществе, где процветают мошенники, взяточники и олигархи, обобравшие свой народ, вполне логично привлекать к уголовной ответственности людей, искренне желающих помочь ближнему. Я обзвонил всех, кого мог, но, если честно, порадовать тебя нечем. – Он рассеянно стряхнул пепел прямо на подоконник. – Это ужасное чувство, когда не можешь защитить хорошего человека. А ведь Колдунов мне когда-то жизнь спас… Да, представь себе, – кивнул он, заметив ее удивленный взгляд. – Я об этом никому не рассказывал… В чеченскую кампанию у меня ранение сердца было, в госпиталь уже мертвым привезли. Ян прямо в коридоре мне торакотомию сделал, когда другие врачи собирались уже свидетельство о смерти выписывать. Он грудную клетку вскрыл и сердце мое рукой качал, пока меня в операционную везли. Если бы не он, я бы уже десять лет в земле гнил. Так что сама понимаешь, девочка… Сделаю все, что смогу, а заодно и Розенберга твоего отмазать попробую. Если только выходы на Дорохова найду.

– На кого? – Диана чуть не выронила банку.

– На Дорохова. Сейчас вся надежда на его экспертное заключение. Он незыблемый авторитет в пластической хирургии. Конечно, оперировать так, как твой муж, он даже не мечтает, но многочисленные научные статьи, монографии… В общем, имя у него есть.

– И он собирается писать отрицательное заключение?

– Он ничего не собирается. По суду назначены какие-то сомнительные ребята, которые с удовольствием спляшут на костях Колдунова и твоего Розенберга, но если Дорохов пожелает выступить на стороне защиты, его аргументы будут более весомыми. Ну, это все равно как если бы со своим мнением выступил Пирогов или Склифосовский. Другое дело, что пока у него нет причин ввязываться. Добровольно вступать в отношения с нашей системой правосудия – на это ни один человек в здравом уме не пойдет. Вот я и ищу к нему подходы. Пока, правда, безрезультатно.

– А как его можно найти? – быстро спросила Диана. – Ну, я имею в виду где он работает?..

В Петергофе она приняла душ, спустилась в кухню в одном полотенце и заварила кофе. Диана знала, что у Розенберга не так давно состоялся неприятный телефонный разговор с Дороховым. В подробности муж ее не посвятил, но она предполагала, что Дорохов хотел общаться с Милой, а Розенбергу это, понятно, не понравилось. Но даже если бы не было этого последнего конфликта, разве мог старик Дорохов испытывать теплые чувства к мужчине, который увел у него любовницу? Вряд ли… Пусть даже, выйдя замуж за Розенберга, Ольга продолжала отношения с Дороховым. Не исключено также, что старый профессор действительно любил ее… По мнению Дианы, страшненькая Ольга мало подходила для банального флирта.

Диана поднялась в кабинет мужа и взяла в руки фотографию в старомодной рамочке. Да уж! При такой внешности – и вот тебе, пожалуйста: муж, любовник и трое детей! Но сейчас не время ревновать. Нужно ехать и падать Дорохову в ноги.

Она выбрала терракотовый деловой костюм и туфли на шпильках. Надела тончайшие чулки цвета маренго, лучшую пару немецкого белья, подушилась «Аллюром» и соорудила сложную прическу. Словом, собиралась так, будто хотела соблазнить старого профессора.

Проникнуть в клинику Дорохова оказалось проще, чем она думала. Диана настроилась воевать с охранниками, даже разменяла на всякий случай пятьсот рублей, но, услышав безапелляционное «Мне нужно видеть профессора Дорохова», ее не только впустили, но даже показали, где находится кабинет. Тут же все объяснилось: профессор вел прием. Очередь к светилу была бесконечной, и, прежде чем попасть в кабинет, Диана успела дочитать предусмотрительно захваченный из дома детектив.

Первой ее мыслью при виде Дорохова было: как же он похож на Милу! Будто бы перед ней сидела дочь Розенберга, смеха ради загримировавшаяся, напялившая на себя очки в тяжелой оправе и седой парик.

В молодости Дорохов наверняка был красавцем… Потому и польстился на Ольгу Алексеевну. Такие никогда не выбирают себе красавиц. Лада Николаевна рассказывала, что, когда она работала в роддоме и там появлялся интересный, видный мужчина, она безошибочно определяла его жену, исходя из принципа: чем ярче мужик, тем незаметнее жена. И наоборот, за самыми красивыми женщинами являлись обычно такие квазимоды…

– Слушаю вас, – любезно произнес Дорохов. – Неужели столь очаровательная женщина желает что-то изменить в своей внешности?

– Нет, я по другому вопросу. – Диана села на предложенный стул.

Кабинет был выдержан в хайтековском стиле – легкая мебель с серебристыми гранями, жалюзи, на светлых обоях – дипломы в стальных рамках. Никаких старинных дубовых столов, бронзовых бюстов и шкафов с пыльными фолиантами. Напротив, обстановка сообщала о современном настрое хозяина кабинета.

– Я вас слушаю, – нетерпеливо повторил профессор.

– У меня к вам приватный разговор, – начала Диана и замолчала, не представляя, как перейти к делу.

– Вы меня заинтриговали, голубушка. Давно уже со мной не вели приватных бесед столь юные особы. – Наверное, подсознательно среагировав на слово «приватный», Дорохов стал изъясняться подчеркнуто интеллигентным стилем.

– Меня зовут Диана, я жена Якова Михайловича Розенберга, – представилась она. – Он ведь знаком вам, правда?

– Да… – Диане показалось, что Дорохов слегка растерялся. – Может быть, кофе? – предложил он после небольшой паузы.

– Нет, спасибо.

– Коньяку?

Она подумала, что разговор будет непростым и коньяк не помешает.

– Пожалуй.

Дорохов поднялся и подошел к узкому подвесному пеналу, обрамленному изящными стальными уголками. Некоторое время он осматривал его содержимое, потом достал начатую бутылку «Хенесси» и два пузатых бокала.

– Так что же вы от меня хотите? – спросил он, плеснув коньяк на донышки бокалов. – Вас, наверное, прислал муж?

– Нет, напротив… Я прошу вас не сообщать ему о моем визите. Видите ли, дело в том… – Она взяла бокал, и коньяк в нем вспыхнул глубоким янтарным светом. – Так вышло, что я многое узнала… Скажем так, я узнала гораздо больше, чем нужно для спокойной жизни.

– Вы имеете в виду Милу? – мрачно спросил профессор.