Книга Золотой шар - Сергей Извольский

«Вот так», – прозвучал у нее в голове голос, и она, как вживую, увидела в картинке воспоминаний, как его палец в мягкой на вид светло-зеленой перчатке перещелкивает рычажок.

Поводив большим пальцем по металлу, Алла нашла флажок предохранителя и попыталась его сдвинуть. Не получалось, рука налилась слабостью. Алла напряглась, но тут палец бессильно скользнул, и девушка даже всхлипнула от бессилия и досады.

– Понравилось? – послышался голос Гашникова. – Сейчас тебе еще будет, тварь. Сейчас, сейчас, подожди немного…

Хорошо, что он это сказал, – Аллу при звуке его голоса взяла злость. Откуда только силы взялись – и с предохранителя снять получилось, и даже перекатиться на спину, неуклюже раскинув ноги.

– Сама, что ли, предлагаешь? – посмотрел на голый живот и бедра девушки Гашников, стоящий рядом и осматривающийся по сторонам. – Ну, раз просишь, давай еще, – присел он на колени рядом с ней и начал снимать с девушки кроссовки, чтобы полностью освободить ее от штанов.

Резкий хлопок и айканье девушки прозвучали одновременно. Она, впрочем, едва пискнула от неожиданности и страха, что не попадет. Да и дернувшийся при выстреле назад затвор ударил девушку по кисти, которая слишком высоко за рукоять взялась.

Гашников же почувствовал тупой удар в живот и на мгновение решил, что девка умудрилась его ногой ударить. Но, увидев аккуратную красную дырочку, он вдруг почувствовал внутри испуг, а после его ожгло морозным холодом, от пяток до самых кончиков волос. Дырочка на животе пугающе медленно начала исходить кровью, кожа вокруг начала набухать, будто опухолью.

– Ты… – выдохнул Гашников, поднимая глаза, и столкнулся со взглядом Аллы. И тут же заметил пистолет в ее руке, направленный на него.

Рука у девушки лихорадочно дрожала, оружие подрагивало, и было видно, что пистолет она держит с усилием. Гашников рванулся к ней, но вдруг левую сторону, ближе к спине, пронзила немыслимая боль, и он упал на бок, не в силах даже вздохнуть.

– Нет, нет, – наконец выдохнул Гашников, глядя на Аллу. Лицо ее было страшным – узкое сейчас, будто иссушенное, с пергаментной белизной кожи. Там, где кожу было видно под маской, кровь из разбитых губ и носа еще сочилась, а после того, как Гашников повозил девушку по земле, вся нижняя часть лица у Аллы была замазана коростой кровавой грязи вперемежку с мелкими травинками.

Пистолет Алла держала неимоверными усилиями, от которых у нее даже нижняя губа начала дрожать. Гашников, увидев, куда целится девушка, невольно закрыл ладонью это место и попытался извернуться, чтобы бедро подставить. Но стоило ему шевельнуться, как бок снова прострелило дикой болью, которая по позвоночнику в шею отдалась. Хрипнув, Гашников судорожно дернулся, и снова раздался чахлый хлопок выстрела. Тут же в пах ему будто кипятком плеснули. По всему телу разлилась слабость, но необычайно ярко на фоне остальных ощущений Гашников почувствовал горячую, парную кровь на ладонях. Чуть шевельнув простреленной кистью, он ошарашенно понял, что под пальцами его сейчас ошметки разорванного мяса. Осознание беспросветности момента будто мобилизовало его, и, утробно застонав, он пополз к Алле. Уже не обращая внимания на заполонившую все сознание боль и желая сейчас только одного – вцепиться ненавистной девке в горло.

Раздался еще один хлопок выстрела, но эта пуля попала в руку, лишь слегка царапнув мясо по касательной.

– Убью… убью… убью… – выдыхал Гашников. Вместо крови сердце его сейчас адреналин качало, и он полз, съедаемый лишь одним желанием убить.

Алла, видя перекошенное лицо ползущего к ней мужчины, вместо того чтобы выстрелить еще раз, начала из последних сил отталкиваться ногами, пытаясь увеличить расстояние между ними. Но голые пятки за примятую траву цепляться категорически не хотели, проскальзывая. Неожиданно Гашников рванулся вперед, схватив девушку за голень, и рывком потянул к себе.

Аллу протащило чуть по земле, но мужчина вдруг изогнулся, застонав от приступа боли, и уронил голову вниз, уткнувшись лицом в траву. Она, еле двигая руку по земле, уже не в силах поднять ее, положила пистолет так, что дуло смотрело на голову ткнувшегося в землю Гашникова, и нажала на спуск. Пуля, чуть задев кость глазницы, прошлась по передней части лица, по линии глаз. Голова лишь дернулась, и Гашников так и остался лежать, уронив голову в натекающую бурую лужу. Он еще был жив, но двигаться уже не мог, с трудом, булькая кровью, пытаясь дышать.

Не в силах даже всхлипнуть, Алла уронила голову, закрывая глаза. Но сразу же она почувствовала сильное головокружение, затягивающее и крутящее тошнотой. Красноватая темнота перед глазами замелькала, но Алла сейчас не в силах была даже глаза открыть. Чувствуя, что ее вот-вот стошнит, девушка дернула головой и вдруг ударилась виском и скулой обо что-то твердое. Открыв глаза, она увидела перед собой глянцевый блеск металла стойки кузова, о которую только что стукнулась.

Сглотнув тягучую, вязкую слюну, девушка почувствовала, как к горлу подкатывает ком тошноты, и рванулась в сторону. Перегнувшись через борт, держась за него руками, она свесилась из кузова, и ее тут же стошнило. Раздались встревоженные возгласы, скрипнули тормоза, выругался от неожиданности водитель, а Алла, выпрыгнув из машины, стараясь не наступить на забрызганную землю, подошла к обочине, упав на колени. Ее рвало долго, будто наизнанку выкручивая и не давая вздохнуть, но девушка почти не обращала на это внимания.

Все еще находясь будто в плавающем состоянии, не окончательно проснувшись, Алла воспринимала мир с вывертом, будто со стороны. Но, придерживая волосы руками (обеими руками!), она с испугом и недоверием перебирала пальцами правой кисти, все еще не силах поверить. И хотя внутренности выворачивало, а горло рвало сухой болью, больше не чувствовалось болезненной слабости и тяжести в теле.

Убрав непослушные локоны за уши, Алла поднялась и недоверчиво посмотрела на свои руки. Особенно на правую, где виднелось несколько красноватых пятен и отпечаток ткани сиденья. Как раз сейчас кожу начинало покалывать – видимо, пока спала, рука затекла. Алла не понимала, в чем дело, ее все еще мутило. И ей сейчас была совершенно непонятна природа испуга и удивления, которые волнами накатывали на нее при взгляде на правую кисть. В голове метались осколки воспоминаний, липких от страха и ужаса, гнусных, но ни за что ухватиться не получалось. Перед глазами было столько картинок, что они сливались в одну, совсем непонятную. Лишь одно чувство было определенным – облегчение от того, что рука на месте.

Но почему ее там быть не должно?

Неожиданно у Аллы стянуло кожу между лопатками, и ее всю передернуло, как бывает от осознания того, что могло случиться страшное, но не случилось.

– Укачало? – послышался рядом негромкий голос. Обернувшись, Алла встретилась взглядом с Викой. – Держи, – сфокусировав взгляд, Алла увидела, что вышедшая из машины девушка протягивает ей влажную салфетку.

Благодарно кивнув, Алла, не отрывая взгляда широко открытых глаз от лица Вики, вытерла себе рот и подбородок. «Вроде нормальная, – краем мелькнула у нее мысль, – и чего она меня бесила?»