Книга Блики - Виталий Цориев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нам нужна жертва, которая бы выглядела невинной!
Мальчик-слуга подкладывает гашиш в кальян, но, когда очередь сделать затяжку доходит до Артура, он отказывается – его всё еще мутит от всего увиденного и прочувствованного, хотя, возможно, это всего лишь побочное действие черных капсул. Виктор и Хасан, развалившись на кушетках, изредка обмениваются репликами, их голоса переполнены негой и ленью, речь медлительна, а ее смысл почти всегда ускользает от Артура – он понимает только значение отдельных слов и то не всегда. Он закрывает глаза и уже почти начинает дремать, когда кто-то прикасается к его руке.
– Пойдем, я отведу тебя к твоей подружке, Яне, ты не забыл, что хотел встретиться с ней? – говорит слуга Хасана и в его лице Артур замечает сострадание, – Хозяин сказал, что вам нужно попрощаться.
«Хозяин… Наверное, он считает себя и моим хозяином. А что, если я не захочу прощаться, что, если я предложу ей убежать вместе со мной подальше от этих фанатиков? Что, если Хасан ошибается, и битва в этом мире еще не проиграна? Возможно, и битвы-то никакой нет, все это его навязчивые фантазии, которыми он заражает всех вокруг, заставляя делать их то, что он хочет. Чем он отличается от того бомжа на свалке? Этот мир разнообразен и полон приключений, зачем мне покидать его?» – неожиданно для себя слышит свой внутренний голос Артур. Он звучит по-детски наивно и, что еще более странно, ему отвечает другой голос, уставший и разочарованный, вызревавший в нем все это время:
«Ты же все видел и чувствовал сам, другого выхода нет, Артур. Все будет повторяться, становится пошлым. Все твои друзья исчезли, остались там, за границей. Ты так и не выбрался из болота. Чары не спадут сами собой, и ты будешь блуждать тут до тех пор, пока не примешь смерть. Но смерть может прийти слишком поздно, когда ты уже будешь во власти Антихриста, и тогда твоя душа перенесется в мир, еще более отвратительный, чем этот. Еще больше крыс, еще больше сорняков – никакой надежды».
«Но откуда мне знать, что Хасан не слуга Антихриста?».
«Только твоя душа сможет дать тебе ответ, прислушайся к ее мелодии, к ее ритму и ответ появится сам собой».
Артур трясет головой, и голоса замолкают – он встает с кушетки и послушно плетется за слугой. Они проходят по коридору, потом через несколько задрапированных проемов в стене. Артур пошатывается при ходьбе, словно пьяный, думая о том, сколько же здесь потайных комнат и как легко заблудиться в этих покоях без провожатого. Наконец, мальчик-слуга, смуглый, с курчавыми черными волосами, останавливается перед дверью, давая понять, что это та комната, которая нужна Артуру. Они ровесники, слуге тоже около пятнадцати и, прежде чем зайти в комнату, Артур подмигивает ему, стараясь показать, что не потерял присутствие духа несмотря ни на что. Тот отвечает широкой искренней улыбкой:
– Позвоните в колокольчик, если я вам понадоблюсь.
Артур кивает, берется за латунную ручку, поворачивает её, распахивает дверь и входит в спальню.
В комнате тепло, немного душно, пахнет свежим потом, словно тут недавно закончилось энергичное соитие. Тусклый свет бра, ковры на стенах, большая кровать под балдахином, тонкий силуэт нагого женского тела, размытый муслином. Он подходит ближе, смотрит в приоткрытые занавеси.
– Артур, это ты? Как ты меня нашел? – ее голос звучит непривычно, он не похож на тот, которым она обычно говорила с Артуром. Из него пропало напряжение, порывистость, он стал каким-то томным, умиротворенным, словно раньше она была голодна, а теперь наелась, получила то, что долго, но неосознанно, искала.
– Меня привез Виктор, – мрачно отвечает он, продолжая разглядывать ее лицо, шею, грудь. Ее образ двоится – она видится ему то прежней, немного испуганной девочкой, которую он встретил в резиденции мэра, и к которой он хочет прижаться всем телом, разделяя с ней всю горечь и радость своей души, то опытной и достаточно коварной женщиной, такой же, какой была Кира, всегда готовой рассмеяться над ним и уйти к другому, чем-то в роде квинтэссенции природы этого мира, – Почему ты ушла, ничего мне не сказав?
– Я не знаю. Извини, но… – только сейчас вспомнив, что на ней нет одежды, она накидывает на себя шелковую простыню, заворачиваясь в нее, словно в сари. – Я знаю, мне надо было поговорить с тобой. Вчера, или даже раньше. Но все так запутанно, ты же знаешь.
Яна делает паузу, давая возможность Артуру вставить реплику, но тот молчит и тогда она продолжает:
– Я думаю, наши отношения это ошибка, они не серьезные и никогда такими не станут. – Произнеся главное, она мельком смотрит в глаза Артура, чтобы прочитать его реакцию, – Мы не подходим друг к другу, тебе нужен кто-то другой.
Артур отводит взгляд в сторону, чувствуя, что может расплакаться, как ребенок. Он вдруг понимает, что никакой испуганной девочки нет и не было – он придумал этот оторванный от реальности образ Яны, чтобы обмануть самого себя, заставить себя поверить, что она нуждается в нем, что у них много общего, и она боится остаться наедине с этим миром, также как и он. К электрическим вибрациям в позвоночнике, остаточному явлению после приема наркоты Хасана, добавляется щемящая тоска, чувство обреченности, непоправимости всего и вся. Наконец, поборов эмоции, он смотрит в ее насмешливые глаза. Именно тут, рядом со своей бывшей подругой, он окончательно осознает, что теперь готов участвовать в ритуале Хасана, хотя еще десять минут назад спорил сам с собой об этом и хотел воспользоваться любым предлогом, чтобы не умирать.
Взгляд Яны избавил его от внутренних противоречий. Он берет с прикроватного столика колокольчик в виде бронзовой статуэтки апсары – ее левая полусогнутая в танце нога стоит на куполе, правая оторвана от него так, что пятка почти касается коротких листьев ткани, закрывших промежность. В изгибе ее тела, в застывшем движении рук и ног, в ее улыбке столько гармонии, женственности, энергии. Артур перехватывает статуэтку так, что его пальцы сжимают ее обнаженную талию, затем трясет ее, заставляя стальной язычок ударяться о купол.
Вернувшись обратно в триклиний, Артур садится на свое место, протягивает руку к мундштуку кальяна, делает затяжку, смотрит на Виктора и Хасана, которые продолжают о чем-то говорить. Вдруг ритм меняется, размеренная беседа резко обрывается, все начинают куда-то спешить, словно наркоманы-заговорщики или террористы, узнавшие, что на их притон уже спланирована облава и в двери вот-вот начнут ломиться полицейские. Хасан исчезает, как будто превратившись в дым кальяна и растворившись в воздухе. Яна бегает по комнатам в поисках своего рюкзака – она должна накраситься перед выходом на улицу. Виктор тормошит и торопит Артура, заражая его своим суетливым безумием, заставляет его встать и пойти следом за ним. И вот, моргнув несколько раз по пути, так, что каждый раз смежая веки, он словно делает монтажную склейку, Артур опять оказывается у него в машине.
– Пилюли у тебя? – Артур не сразу понимает, о каких именно пилюлях идет речь, за последнее время их было так много, и вначале он решает, что Виктор спрашивает о тех, которые им подали на блюдце в гостях у Хасана.
