Книга Гонка - Клайв Касслер

— Он не оставил своего адреса.

— Тем хуже для вас.

— А что вы сделаете? Сдадите меня шерифу? Кстати, он дядя моей жены.

— Вы хотите переизбираться. Вам ни к чему вражда с нашим клиентом, который печатает в вашем городе свою газету.

— Я не боюсь газет Уайтвея, — усмехнулся Фоли. — Никто в Чикаго не считается с этим щенком из Калифорнии…

Белл оборвал его.

— Жители Чикаго могут еще немного потерпеть ваше взяточничество и продажность, но ни за что не проголосуют за вас, если узнают, что олдермен Уильям Т. Фоли подверг опасности жизнь мисс Джозефины Джозефс, «Любимицы Америки в воздухе».

Фоли облизнул губы.

— Где Гарри Фрост? — повторил Белл.

— Уехал из города.

— Олдермен Фоли, не испытывайте мое терпение.

— Нет, я не шучу. Он уехал. Я сам видел.

— На каком поезде?

— На автомобиле.

— Какой марки?

— «Томас-Флаер».

Белл обменялся взглядом с Джеймсом Дэшвудом. «Томас» — надежный внедорожник. Именно поэтому Белл выбрал его для своих механиков. Такой автомобиль, способный передвигаться по плохим дорогам и пересеченной местности, даже по железнодорожным рельсам, когда другие пути невозможны, делает Фроста опасно мобильным.

— В какую сторону он поехал?

— На запад.

— В Сент-Луис?

Олдермен Фоли пожал плечами.

— Мне показалось, что скорее в Канзас-Сити, где будет проходить ваша гонка, если правда то, что пишут в газетах.

— Он один?

— С ним механик и водитель.

Белл снова обменялся взглядами в Дэшвудом. Между Чикаго и Канзас-Сити пятьсот миль открытой местности, и Фрост подготовился к долгому переезду.

— Оба стрелки, — добавил Фоли.

— Как их зовут?

— Майк Скоттс и Дэйв Мэйхью. Скоттс водитель, Мэйхью механик. Раньше был телеграфистом, пока его не застукали на том, что он продавал букмекерам результаты скачек. Вы ведь знаете, что телеграфисты дают клятву хранить в тайне содержание сообщений.

— Вот что непонятно, — сказал Белл, с любопытством посмотрев на Фоли, — с чего это вдруг вы стали таким разговорчивым, олдермен. Собираетесь использовать это, когда мы уедем?

— Нет. Я просто знаю, что Фрост больше не вернется. Я оказал ему последнюю услугу.

— Откуда вы знаете, что Фрост не вернется?

— Никогда не думал, что доживу до такого дня, но вы, проклятые ван дорны, выжили его из города.

Исаак Белл отвел Дэшвуда в ресторан; за едой тот рассказывал, что обнаружил в Сан-Франциско.

— В последней телеграмме, Дэш, вы сообщили, что узнали: прошлым летом Селер и ди Веккио оба были в Сан-Франциско. Селер приехал раньше, работал переводчиком, потом построил аэроплан, который впоследствии продал Гарри Фросту; тот перевез аэроплан в Адирондак и нанял Селера механиком для работы в «биваке» над летающей машиной Джозефины. И Селер, и ди Веккио сбежали из Италии от кредиторов. Ди Веккио покончил с собой. Что нового вы узнали?

— Они подрались.

Двое иммигрантов, итальянские рыбаки, объяснил Дэшвуд, подслушали долгий гневный спор на улице рядом с их меблированными комнатами. Ди Веккио обвинял Селера в том, что тот украл его способ укрепления крыльев.

— Это я знаю, — сказал Белл. — Селер говорит, все было наоборот. Что еще?

— Спор начал ди Веккио. Он кричал, что Селер скопировал всю его машину; Селер отвечал, что, будь это правдой, почему итальянская армия купила его машину, а не ди Веккио?

— Что ответил ди Веккио?

— Сказал, что Селер отравил рынок.

Белл нетерпеливо кивнул. Это он тоже слышал от Даниэллы.

— И потом?

— Потом он стал кричать, чтобы Селер держался подальше от его дочери. По имени…

— Даниэлла! — сказал Белл. — Какое отношение дочь ди Веккио имеет к тому, что итальянская армия собиралась купить самолет его конструкции?

— Ди Веккио кричал: «Найди другую женщину для своей грязной работы!»

— Что за грязная работа?

— Он использовал слово, которое не смогли повторить мои итальянские переводчики.

— Технический термин? Alettone?

— Нет, нет технический. Девушка знала, что он значит, но не смела повторить в присутствии матери-настоятельницы.

— Матери-настоятельницы? — повторил Белл, смерив своего протеже ледяным взглядом. — Дэш, чем вы занимались?

— Они монашки.

— Монашки?

— Вы всегда учили меня, что люди любят поговорить. Но для этого надо, чтобы им было комфортно. Девушка — единственный переводчик, с которым согласились поговорить рыбаки. А когда начали рассказывать, не могли остановиться. Я думаю, это потому, что монашка красавица.

Исаак Белл потянулся через стол и хлопнул Дэшвуда по плечу.

— Молодчина!

— Я потратил столько времени, потому что трудно было ее найти. В общем, она все переводила, пока это слово не заставило ее замолчать. Я умолял ее, я даже пообещал помолиться с ними, и наконец она прошептала: «Жиголо!»

— Ди Веккио обвинил Марко Селера в том, что он жиголо?

Белл не удивился. Он вспомнил, что вскоре после появления в Сан-Франциско Джозефины и Гарри Фроста юная новобрачная уговорила мужа купить биплан Селера.

— Он упомянул какие-нибудь подробности?

— Ди Веккио сказал, что Селер уговорил дочь итальянского генерала помочь ему продать машину. Судя по тому, что они слышали, рыбаки поняли, что он не в первый раз использует в своих делах женщин.

— Он обвинял Селера в том, что тот берет у женщин деньги?

— В Париже на встрече конструкторов он купил какую-то машину. Похоже, деньги на покупку ему дала женщина. Но в Сан-Франциско он опять лишился машины. Думаю, поэтому у него и сорвалась сделка с армией.

— Машина разбилась вместе с генералом.

— Вот почему ди Веккио кричал, что Селер продал армии плохую машину и тем самым уничтожил рынок.

— Обвинял ли ди Веккио Селера в том, что он и с Даниэллой ведет себя как жиголо?

— Именно об этом он и кричал: «Не трогай мою дочь!»

— Похоже, ваши рыбаки подслушали крупную ссору.

— Они не подслушали. Они просто там живут.

Белл внимательно посмотрел в лицо молодому детективу.

— Вы раздобыли много сведений, Дэш. Может быть, достаточно, чтобы оправдать долгое ожидание. Вам повезло, или вы знали, что ищете?