Книга Амрита - Банана Есимото

– Сакуми, мне было очень страшно. Очень-очень. Я тогда еще подумала: вот, например, кольца, серьги, браслеты – это ведь все металлическое, правда? Ну, по крайней мере, чаще всего…

Я даже растерялась, настолько это было неожиданно. Может быть, ее мама где-то поблизости и Эйко приходится маскироваться?

Но нет. Оказывается, дело было совсем не в маме.

– Все эти украшения я ношу каждый день, и со мной ничего не происходит. Я даже сплю с ними иногда, ну, в смысле, не снимаю на ночь. И так к ним уже привыкла, что они мне кажутся как бы продолжением меня. Дополнительной частью тела. Но когда сквозь махровый халат мне в живот вошло лезвие ножа – я только тогда все поняла. Металл и живая плоть – это две абсолютно несовместные вещи. И как только я это поняла, я уже больше ничего не могла чувствовать – даже боли. Ничего! Только присутствие в моем теле инородного вещества.

Она говорила с таким напором, что я растерялась еще больше и теперь вообще не знала, что сказать.

– Да, понимаю. Чувство инородного вещества, – наконец выдавила я из себя довольно тупую реплику. Но лучше уж так, чем молчать в трубку.

– Ты-то наверняка знаешь. Тебе же операцию головы делали. – Эйко засмеялась.

– Ага, только не забывай, что операцию мне делали под общим наркозом. Кстати о голове. Ты себя нормально чувствуешь, в смысле психически? Шок уже прошел?

– Ну, первый день я, конечно, была никакая. Вообще мало что соображала. Но потом довольно быстро пришла в себя. Хотя не знаю… Мне сейчас больше всего хочется поскорее выписаться из больницы, поехать в Синдзюку и поесть карэ-райс[26]где-нибудь в «Накамурая» или на худой конец зайти в «Вадамон» и съесть бифштекс. Короче, мне уже хочется в город. Погулять, повеселиться. А потом приехать домой и принять ванну. Чтобы с пенкой и теплым паром. И платье хочу себе купить от «Дольче и Габбана». Так что планов, как видишь, громадье. Я только теперь поняла, что повседневная жизнь – это и есть самое большое счастье. Скорее бы меня выписали! Единственная проблема – я боюсь возвращаться в эту квартиру. Он, правда, говорит, что мы там больше жить не будем. Но я все равно боюсь. А вдруг в один прекрасный день в мою дверь снова кто-нибудь вот так вот позвонит? Я догадываюсь, что это мое больное воображение. Но пока меня отсюда не выпишут, и я не пойму, что фантазии, а что реальность, – все равно буду бояться.

– А он что, приходил тебя навещать?

– Нет. Мы по телефону говорили.

– А родители как? Сердятся?

– Не то слово. Мама плачет все время. Папа бесится, даже в больницу отказался прийти. Я даже не знаю, что будет после того, как я выпишусь. Поэтому, когда мама приходит, я изображаю из себя депрессивную дамочку. Ха – ха. Кажется, у меня неплохо выходит. Еще приходили из полиции… Жаль, что ты не можешь меня навестить. Такая скука. Просто туши свет.

И это она говорит после того, как чудом выжила! Мне стало смешно, но я удержалась от смеха.

– Слушай, а что его жена?

– Кажется, тоже в больнице. Но ее уже скоро выпишут. Хотя не знаю. И что дальше будет, тоже не знаю. И даже не хочу об этом думать. Мне гораздо интереснее думать о том, что произойдет в завтрашней серии «Токийской любовной истории».

– Тебе и правда лучше пока что отдохнуть. Думать будешь, когда выпишешься. Тем более что выбора у тебя особого нет.

– Ага. Незапланированные летние каникулы. Задание по внеклассному чтению. – Эйко снова засмеялась, потом сказала: – Знаешь, Сакуми, когда я лежала на полу, ну еще до того, как «скорая» приехала, и не знала – умру я или нет, я все время думала о нем и почему-то о тебе. Больше ни о ком не вспомнила. Ты поверишь? Это, наверное, потому, что у меня мало друзей, – она хихикнула.

Я решила не говорить ей о том, что почувствовала в самолете по дороге на Сайпан. Скорее всего, эта ментальная вспышка, а также и тот факт, что Эйко ни с того ни с сего в момент опасности вспомнила обо мне, имели самое непосредственное отношение к моей «наполовину-мертвости». Но как я могла ей это объяснить, чтобы она не приняла меня за сумасшедшую?

– Ты когда вернешься, меня, наверное, уже выпишут. Ты мне позвони, ладно? Я, как это ни обидно, скорее всего, буду под домашним арестом.

После этих слов Эйко повесила трубку.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – сказал Рюичиро.

Кажется, он имел в виду именно то, что сказал. По крайней мере, мне не удалось увидеть в этом его высказывании никакого подтекста.

Я смотрела, как он лежит на сбившейся простыне, на его широкие плечи, на то, как поднимается и опускается его грудь… все это было так красиво и гармонично.

Почему и он, и я, все мы принимаем нашу жизнь как должное?

Я вдохнула полной грудью влажный воздух, наполнявший комнату, и попыталась подумать о раскинувшемся за окном ночном океане, о солоноватом запахе ночи. Еще я подумала о трепангах. О том, как их уносит отливом, а потом вновь приносит приливом. И как они лежат на берегу, освещенные лунным светом. Холодные и черные.

На небе поблескивают звезды, деревья дрожат на ветру посреди кислородного рая. Я напрягла слух, пытаясь расслышать нежный звук, с которым ночь принимает мир в свои объятия.

Соприкасаясь телами, мы изо всех сил стараемся прильнуть к телу другой вселенной, существующей независимо от нас, но сделанной из того же материала, что и мы сами.

Во сне мы храпим, разговариваем, скрипим зубами. Наши волосы и ногти растут, из глаз льются слезы, из носа – сопли. На коже выскакивают прыщи, потом исчезают. Мы потребляем жидкость и выводим ее из организма. Жизненный процесс не прекращается ни на секунду. Соки текут. Без остановки. Без конца. С физиологией трудно спорить. Она просто есть, и все.

Бьется сердце.

Я лежу в темноте и отчетливо слышу, как оно бьется.

Слышу собственными ушами.

– Рюичиро. Ты не спишь? Скажи мне только одну вещь. Как Кодзуми почувствовал, что Эйко в опасности, если он ее никогда в жизни не видел и даже не знал о ее существовании? Я уже не говорю о том, что она находится за тысячи километров отсюда.

– Я точно не уверен, но где-то слышал, что главное – захотеть узнать, ибо, захотев, – узнаешь, – произнес Рюичиро, немного растягивая слова на манер старинного песнопения.

– Это еще что такое? Цитата?

– Нет. Я просто хочу сказать, что в мире существует гораздо больше людей со сверхъестественными способностями, чем нам кажется. Причем эти способности даны им от рождения. Съезди в Индию или в Тибет, и ты сама в этом убедишься. Но это вовсе не значит, что экстрасенсы от природы не рождаются в других точках земного шара. Ты можешь наткнуться на них где угодно – в магазине, в офисе, в чистом поле, да мало ли где еще. И вот эти-то люди – они самые крутые! Они умеют сочетать свои необычные способности с обыденной, повседневной жизнью. Вдумайся, они же совсем как мы – где-то едят, где-то спят. И так каждый день. Просто невероятно!