Книга Эльфред. Юность короля - Вера Ковальчук

Кто-то из эрлов согласился с правителем, но были и такие, кто усомнился. Эрлы неуверенно переглядывались, один из них — молодой, всегда державшийся Эльфреда и привыкший, подражая, смотреть на мир его глазами — выразил уверенность, что северные разбойники еще появятся на границе.

— С чего бы, — фыркнул Этельред. — На поле боя остались многие их предводители: например, король Бегсцег…

— Конунг Берси, — негромко поправил принц.

Правитель недовольно покосился в его сторону и продолжил:

— И не только он — еще графы Эск, Сидрок Младший и Сидрок Старший, Осберн, Френи и Гарольд…

— Графы на севере тоже называются эрлами. То есть ярлами.

— Эльфред, это нам знать не обязательно.

— Прошу прощения.

— Все эти имена мои люди узнали от пленных. Это серьезная потеря даже для северных бандитов.

— Уверен, в этом году они больше не появятся на границах Уэссекса.

— Но я бы все-таки постоял у Басинга — для надежности, — мрачно заметил Эльфред. — Я слышал, будто датчане сейчас грабят Мерсию.

— Вот именно! Они заняты в Мерсии и завязнут там надолго.

— Они пока не завязли в Мерсии глубоко, и появление их на границах Уэссекса вполне возможно. Сколько знатных людей погибло у Эсцедуна, а датчане мстительны. Ассер говорил мне, что…

— Твой монах нам не указ, — решительно ответил Этельред. — Что он знает о военном деле?

— Да, разумеется, — миролюбиво ответил принц. — Я не о том. Они всегда почитали себя непобедимыми. Если они не тряпки, то попытаются отомстить. А то, что они не тряпки, все знают, — Эльфред обвел эрлов взглядом, и те согласно загудели. — Да и трудно ли в этом убедиться? Граница близко. Достаточно лишь выступить вперед и взглянуть, не кружат ли северяне поблизости.

Король оглядел своих людей — даже тем, кто был уверен, что датчане получили свое и больше не сунутся, показалось неплохим ходом еще и помаячить на границе, мол, мы здесь, на страже и вас, заморские головорезы, дальше порога не пустим. Хмель победы бушевал в жилах саксов, и они, пожалуй, не отказались бы еще разок помериться силами с датчанами.

Впрочем, и сам Этельред не видел в предложенном шаге ничего плохого. Он не торопил своих людей, но спустя три дня войско было готово выступить. И выступило бы, если б к полудню, когда успели только конников вывести мимо Басинга, а пехота еще месила грязь под самыми стенами старых укреплений, на пути саксов не встали датчане.

Появление северян стало полной неожиданностью, но воины были опытные и мгновенно развернули конный строй. Эльфред повернул своего жеребца и, расталкивая воинов, заспешил к брату.

— Здесь стоило бы пехоту направить влево, там земля ровнее и есть шанс охватить датчан с двух сторон, а, может, и с трех, — сказал он.

Старший брат ответил ему холодным взглядом.

— Возвращайся на свое место. Я тебе отдаю право повести на датчан конницу. Тебе в прошлый раз отлично дался этот шаг. Но если собираешься самовольничать, лучше сразу скажи. Либо ты повинуешься всем моим приказам, либо я прикажу увести тебя отсюда, и в битве ты участия не примешь.

— Я буду повиноваться, но, брат, сейчас нельзя пускать конницу. Посмотри, какие буераки, сколько кустов. Лошади ноги могут переломать. По мне, так вывести скорее пехоту вперед и занять вот тот удобный пригорок. А потом пусть северяне нападают первыми — мы им покажем второй Эсцедун.

— Я покажу, а не ты! — шепотом рявкнул Этельред, и в глазах его зажегся опасный огонек. — Я не собираюсь давать датчанам возможность делать первый шаг.

— Но на этот раз так было бы лучше.

— Молчать!

Эльфред прикусил губу. Ярость рвалась из тисков сдержанного характера, да так зло, что на миг у принца потемнело перед глазами. Но он сдержался. Ссора не принесет плодов. Если брат что-то решил, он сделает. Молодой воин слегка поклонился и, непочтительно развернув своего коня репицей к королю, ударил его пятками. Жеребец закусил удила и рванулся вперед. Это был не тот конь, на котором принц ездил прежде, а черный и норовистый скакун, на котором он преследовал убегавших, должно быть, доставшийся ему от погибшего эрла. Конь был неплох, отличался выносливостью и силой, а норов… Ну, так Эльфред и сам был норовист.

Он не хотел вести своих людей в атаку на плотно сбитый строй датчан. На всех этих выбоинах придется снизить бег лошадей почти до рыси, иначе кони переломают ноги, и какой тогда толк от конной атаки? Хорошо, когда конница налетает на строй пеших на всей скорости, какую только могут позволить четыре ноги и крепкие мышцы животного. Если конник умело управляется с длинным копьем, пехотинцу несдобровать. Удара, усиленного скоростью бега коня и его тяжестью, не выдерживают ни щиты, ни шлемы, ни, зачастую, нервы.

Только кто может испугаться лошадки на рыси? У кого дрогнут руки при виде легкого прогулочного бега? Вернувшись к своим людям, Эльфред оглядел их мрачным взглядом и, поколебавшись, ничего не стал говорить. В войске Этельреда было две с половиной сотни конников, и лишь шестьдесят из них подчиняются сейчас младшему брату короля.

Принц оглядел своих людей и буднично, негромко сказал:

— Ну, что ж…

Рядом с ним тут же появились Кенред и Эгберт, оба с решительным выражением на лицах, полускрытых шлемами.

Эльфред улыбнулся. Глупо будет выглядеть конное войско, если разгонится на ровном месте, в поле, а потом на буераках примется лихорадочно сбрасывать скорость. Датчане обхохочутся. Но здесь можно предпринять кое-что, чем он погнушался в прошлый раз. Перед глазами мелькнули лица Аларда и Этельреда. «Если старик прав, брата это взбесит еще сильнее».

— Так, ребята, — Эльфред оглядел двести пятьдесят человек взглядом, от которого им хотелось подтянуться. Принц умел смотреть взглядом, который становился для подчиненных ему воинов крепкой уздой. Каждый солдат должен чувствовать эту узду даже тогда, когда не видит командира. И сейчас принц видел — здесь все готовы повиноваться ему. — Так. До буераков скачете вместе, а там делитесь на две части и, пока я отвлекаю датчан, обходите их строй справа и слева. Атаки с наскока уже не получится, но и не надо. Атакуете, когда дам знак.

— Это как же ты собираешься отвлекать их? — с подозрением осведомился Кенред.

Эльфред отбросил в сторону копье и вынул из ножен меч. Усмехнулся.

— Самым простым и понятным способом. Давайте, вперед.

Когда конница разгоняется и несется единым строем, это очень красиво, как красивы и сами скачущие кони, и рвущиеся вперед люди. Когда эта конница несется на тебя, это еще и страшно, и ладони начинают отпотевать на древке. Впрочем, тот, кто пережил хоть одну конную атаку, уже не так пугается несущегося на него вала. Человек начинает понимать, что это можно пережить, и что крепкое копье в его крепких руках вернее защитит его, чем бегство.