Книга И снова о любви - Лорейн Заго Розенталь

— Твой отец поправится, Блейк. Ты бы все равно ничего не смог сделать.

— Но я должен был быть с ним, Ари.

Он ни единым словом не обвинил меня. Этого и не требовалось: он не поцеловал меня на прощание, и я все поняла.

Блейк не захотел встречать со мной новый 1987 год. Через несколько дней после Рождества он сообщил по телефону, что отца выписали из больницы, и будет неправильно оставить его одного. Он также сказал, что Рейчел ему помогает, но им с Ли очень хочется пойти на Таймс-сквер, а Дэл занят в клубе, поэтому сидеть с больным придется Блейку.

— Ты ведь понимаешь? — спросил он.

Я сделала вид, что понимаю. Уговаривала себя, что все это не имеет значения, что скоро мистер Эллис поправится и мы с Блейком сможем начать с того места, где остановились, — с его колючих одеял.

Потом мы с родителями отправились встречать Новый год в Куинс, где мой позитивный настрой внезапно испарился.

Охваченная страхом, я сидела в гостиной. Киран с Эвелин внизу гоняли машинки, папа и Патрик играли в карты в столовой. Мама плюхнулась на диван рядом со мной. Она открыла пачку «Пэлл-Мэлл», включила телевизор и стала смотреть «Эту прекрасную жизнь», а я, уставившись в никуда, теребила кулон на шее.

— Это не дешевый подарок, — произнесла я.

Мама схватила пульт и убавила звук.

— Что?

— Я говорю, это не дешевый подарок. Ты обвинила Блейка в том, что он дарит мне дешевые подарки. А это дорогая вещь.

— Конечно, — сказала мама, обняла меня и сжала мою ладонь. — Это чудесный подарок. Я уверена, если бы у Блейка не болел отец, он провел бы сегодняшний вечер с тобой. Но у него своя жизнь, а у тебя — своя. Поверь, через год в это самое время, в колледже, ты вспомнишь о сегодняшнем дне и улыбнешься.

На мгновение мне показалось, мама сочувствует. Я думала, она скажет, что все у нас с Блейком будет отлично и мне не о чем волноваться… Однако она считала, что вскоре я о нем и не вспомню.

При чем тут вообще колледж? Со вступительным экзаменом я справилась далеко не на высший балл, а заявление подано только в Парсонс. Если мистер Эллис и был способен помочь мне туда попасть, то ему, пожалуй, ничего не стоило сделать без всякой причины: так, чтобы меня туда не приняли. После разговора в машине у меня не осталось сомнений: без веской причины он для меня и пальцем не пошевелит. Теперь я поняла, почему мама ненавидит связи.

В первый день нового года позвонила Ли и позвала меня в пентхаус. Вообще-то это не ее дом и приглашать должен был Блейк. Я спросила, где он и чем занимается. Немного помолчав, она ответила:

— Уехал в какой-то кулинарный магазин на другом конце города за лапшой на курином бульоне. Дядя Стэн очень привередлив в еде.

В голосе прозвучала ирония.

Я представила, как продрогший от холода Блейк спешит домой из «Деликатесов Каца» или «Карнеги», стараясь не расплескать горячий суп, и еще больше разозлилась на мистера Эллиса. Но все же настроение не испортилось, ведь, судя по всему, это Блейк попросил Ли позвонить и сказать, что все в порядке.

Уложив волосы и накрасившись, я поехала на Манхэттен на машине, которую Ли прислала за мной в Бруклин. У меня сердце упало, когда оказалось, что Блейка еще нет.

— Он скоро придет, — сообщила Ли. — Ему нужно забрать какие-то протоколы… Что бы ни предписывали доктора, дядя Стэн все равно работает.

Она рассказала, что мистер Эллис отдыхает наверху, а Рейчел спит, поскольку до шести утра танцевала в клубе. В гостиной на диване Дэл курил сигарету и смотрел футбольный матч. Мы тоже сели рядом с ним, и я уставилась в телевизор, думая о том, что пентхаус без Блейка выглядит совсем иначе — пустым, скучным и унылым.

Через час вернулся Блейк, и я бросилась ко входу. С пачкой скрепленных спиралью документов в руках, он отряхивал с куртки снег.

— Посмотри! — Я убрала его ладонь и указала пальцем на снежинку. — Говорят, двух одинаковых не существует. Разве это неудивительно?

Он лишь еле заметно усмехнулся, будто ничего в этом удивительного нет и ему жаль, что я так думаю.

— Тебя, наверное, Ли пригласила, — заметил он.

Его слова привели меня в замешательство — я-то была убеждена, что именно он хотел меня видеть.

— Разумеется! — послышался из-за спины голос Ли. — По-моему, ты забыл сделать это сам. Любой парень проводит первый день года со своей девушкой, если только он не дал себе зарок стать распоследним негодяем.

Значит, Блейк не хотел, чтобы я пришла. А Ли определенно меня простила и переживала за меня. Мы вновь уселись на диван, Ли и Дэл смотрели матч, а Блейк старательно отводил взгляд от меня.

— Пойдем наверх, — прошептала я ему на ухо.

Я была уверена, что в плохом настроении он пребывает, потому что все утро служил мальчиком на побегушках, и я смогу его утешить.

— Наверх? — переспросил он. — Дома вся семья. Это неприлично.

Прилично — неприлично. Какая разница? Да и вряд ли кто-нибудь заметил бы! Рейчел еще спала, дверь в комнату мистера Эллиса была закрыта, а Ли с Дэлом горячо спорили о том, заслужили ли «Джетс» пенальти. Я дулась и канючила, пока Блейк не согласился. У себя в комнате он вновь стал таким же, как раньше. Поцеловал меня, я в ответ поцеловала его, потом мы оказались на кровати, и я принялась расстегивать ему ремень — я хотела его так сильно, что не могла больше ждать.

— Не надо, — сказал он.

— Все в порядке, — прошептала я. — Мы потихоньку. Никто не услышит.

Он помотал головой, сел и потер виски, словно у него разыгралась мигрень. Я села рядом и спросила, почему он в последнее время так странно себя ведет.

— Дело в том… — начал он. — Думаю, нам следует немного охладить пыл.

Его слова жалили как тысяча пчел. Он не смотрел в мою сторону. Сидел и царапал ногтем белое пятно на джинсах, будто от этого оно могло исчезнуть. Потом пробормотал что-то насчет того, что не попал в список лучших студентов, и о юридическом факультете, напомнил, что он нужен отцу и не может его подвести, особенно теперь, когда тот болен и стресс ухудшит его состояние.

А мне вдруг захотелось, чтобы состояние мистера Эллиса ухудшилось. Чтобы у него случился еще один приступ и он не успел в больницу вовремя. И было плевать, что грех желать такого, ведь мистер Эллис все портил.

— Мне жаль, — сказал Блейк, растерянно глядя на меня. — Не хотел говорить тебе, пока не кончатся праздники. Я еще не уверен, чем буду заниматься в жизни, поэтому мне пока лучше побыть одному. Продолжать врать отцу я не могу.

— А я вру маме постоянно, — ответила я. — Уже столько ей налгала, что сама запуталась. Тебе не стоит идти на поводу у отца. Он не так идеален, как кажется.

В его глазах вспыхнул гнев, и он нарушил свое правило не выражаться при дамах.