Книга Вампир - Вольфганг Хольбайн

Внезапно Мария резко вскрикнула, одним прыжком оказалась возле клетки и попыталась дотянуться до скрючившейся фигуры. Андрей слышал, как она ахнула, поранившись о металлический шип. Когда он подошел ближе, чтобы помочь ей, в нос ему ударил сладковатый запах крови. Глубоко в нем что-то шевельнулось — голод, который перерос бы в неутолимую жажду, если бы он поддался ему.

Андрей с трудом подавил это чувство, нежно, но сильно отодвинул Марию в сторону и вытащил тело Доменикуса из клетки. Казалось, оно ничего не весит. Снова неодолимо запахло кровью, и он из последних сил подавил пылающую в нем жажду.

Угрожающим взглядом отогнал он Димитрия в сторону, перенес Доменикуса на два шага и осторожно положил на землю. Инквизитор был еще жив. Острые металлические шипы нанесли ему многочисленные раны, частично уже воспалившиеся. Палящее солнце изнурило его тело и сожгло кожу. Андрею показалось чудом, что он не умер от жажды.

— Доменикус! — в ужасе шептала Мария. — О боже мой! Что они… с тобой сделали?

— Что ему и причиталось, — пробормотал Андрей.

Мария бросила на него негодующий взгляд, но тут же снова склонилась над братом. Внезапно Андрей раскаялся в том, что вообще что-то сказал. Он не испытывал больше мстительных чувств при виде этого разбитого, жалкого, умирающего человека, которого Мария держала на руках. Доменикус заслужил смерть и испытываемую ежесекундно боль, но при этой мысли Андрей не чувствовал никакого удовлетворения.

— Он умирает, — всхлипывая, произнесла Мария. — Андрей, он умирает! Пожалуйста, сделай что-нибудь. Ты должен ему помочь!

— Я не могу, Мария. Поверь, это не имеет никакого отношения к тому, кто он и что сделал. Я вовсе не ненавижу его. Уже нет. — Он трагически покачал головой. — Я не могу.

Мария словно не слышала его.

— Ты можешь получить от меня все, что захочешь. Я принадлежу тебе, если ты этого требуешь, но… помоги! Спаси его!

— Прошу тебя, Мария, — бормотал Андрей. Ее слова настроили его на трагический лад и в то же время пробудили в нем нечто такое, что ему не нравилось и что он старался в себе подавить. — Я не могу. Я не волшебник. Он умирает. — Мгновение Деляну колебался. Но потом продолжил, зная, что делает ошибку: — Все, что я могу для него сделать, это облегчить его смерть.

Что-то во взгляде Марии сломалось.

— Ты должен ему помочь, — настаивала она, но уже изменившимся тоном, от которого у него мороз по спине пробежал.

Андрей обернулся к Димитрию. Если бы солдат достаточно быстро реагировал, он мог бы воспользоваться случаем и убежать, но тот продолжал неподвижно стоять в двух шагах и во все глаза смотрел на Андрея и Марию.

— Открой ворота, — приказал Андрей.

— Этого я… не могу, — запинаясь, промямлил караульный. — Цепеш за это…

— Открой ворота и беги как только можешь быстро, — резко повторил Андрей. — Очень скоро тут не останется живых. И твоего господина тоже.

Димитрий еще раз удивленно взглянул на него, потом бросился к воротам.

Андрей снова обратился к Марии:

— Тебе надо уходить. Воины Мехмеда скоро будут здесь. Я не смогу тебя защитить. Мне надо найти Фредерика.

Мария кивнула. Она встала и закинула руку Доменикуса за свое плечо, чтобы помочь ему встать. Он тихо застонал от боли, но сил подняться у него уже не было.

— Подожди, — сказал Андрей. — Я помогу.

Он подошел и хотел перехватить Доменикуса, но умирающий инквизитор выдернул руку и даже попытался ударить его:

— Не прикасайся ко мне, колдун! Я скорее умру, чем позволю, чтобы твои безбожные руки осквернили меня.

— Доменикус! — упрекнула Мария брата.

— Не трогай меня! — повторил он. — Я лучше умру.

Мария сделала нетвердый шаг. Она качалась под тяжестью Доменикуса, но изо всех сил старалась удержаться на ногах.

— Абу Дун ждет в лесу за замком. С ним еще несколько человек, — сказал Андрей. — Но это довольно далеко. Он слишком тяжел для тебя.

— Я его не оставлю, — ответила Мария. — Он мой брат.

— Я могу ей помочь, господин. — Димитрий отодвинул тяжелый засов и вернулся. Он тяжело дышал.

В первый момент это предложение показалось Андрею неприемлемым. Потом он понял, что солдат печется о своей жизни. Андрей пригрозил ему, что похитит душу, чтобы сделать его сговорчивым, но солдат все принял всерьез.

— Ты знаешь, что будет, если ты обманешь? — спросил Андрей. — Где бы ты ни спрятался, я найду тебя!

— Я знаю, господин, — с трудом проговорил солдат. — Я вас не обману.

Если Андрею когда-нибудь доводилось смотреть в глаза человеку, которые казались ему честными, то это были глаза Димитрия.

Он кивнул:

— Хорошо, отведи ее к людям, которые ждут в лесу. А потом беги.

Димитрий повторил его нервный кивок, быстро подошел к Марии и без слов взял отца Доменикуса на руки. Мария вздохнула с облегчением и, пошатнувшись, сделала шаг в сторону. Она посмотрела на Андрея, и выражение ее глаз вновь заставило его содрогнуться.

В них не было больше ничего. Если между ними когда-то и возникло что-то вроде любви, то все угасло, задохнулось и исчезло навсегда от той ненависти и зла, которые принес ей Цепеш.

— Иди к Абу Дуну, — сказал Деляну. — Он тебе поможет. И твоему брату тоже. Скажи ему, что я об этом прошу.

Он обнажил меч и повернулся к замку. Его руки были в крови. Он знал, где найдет Влада Дракулу.

18

Когда Андрей вошел в большой холл мрачного здания, то наткнулся на стражников. Их было двое, и относились они к своей службе так же небрежно, как их товарищи во дворе. Один спал, когда Андрей появился, но вскочил и схватился за оружие, второй реагировал чуть проворнее и бросился на Андрея с поднятым копьем. Деляну убил его молниеносным уколом меча, развернулся и сбил с ног его товарища, прежде чем тот обнажил свой меч. Оба умерли быстро и беззвучно, но копье одного из них упало на пол с долго не смолкавшим дребезжанием, которое могло разнестись по всему зданию.

Закрыв глаза, Андрей ждал. Для его неестественно обостренных чувств этот звук казался грохотом большого церковного колокола, но никакой реакции не последовало. Однако, когда звон у него в ушах стих, он услышал и другие звуки. До него доносилось теперь дыхание людей, неравномерное похрапывание, шевеление во сне. Сотни новых сигналов обрушились на него так быстро и с такой силой, что чуть не захлестнули. Голова шла кругом. Ему не без труда удалось устоять против этой лавины звуков, картин и запахов и оттеснить их настолько, что он смог уже сосредоточиться на важной для него информации.

Все еще были слышны крики, хотя теперь они больше напоминали стоны. Поблизости находились четверо или пятеро спящих. Но сон этот был, видимо, не очень крепким. Один-единственный крик или предательский шорох мог разбудить людей. Андрей должен был устранить их.