Книга Под созвездием Меча - Сергей Куприянов

Маркус слез с седла, похлопывая себя по мокрому заду, а потом стал стряхивать капли дождя с пиджака, явно не предназначенного для поездок на мотоцикле, особенно в дождь. Вскоре Маркус понял, что он промок насквозь. Теперь ему срочно требуется тепло и порция выпивки, лучше бы коньяка. Впрочем, и от обычной водки он бы не отказался.

В кузове было темно и отчетливо пахло горячим двигателем.

– А где Карина? – спросил он.

– Скоро увидишь, – ответил ему голос из темноты.

Он кивнул, хотя в темноте этот его жест не мог быть замечен, и опустился на корточки, спиной прислонившись к стенке фургона. Неизвестно, когда наступит это «скоро», а так и простудиться недолго. И он принялся растирать себя ладонями, разгоняя кровь.

Пару раз грузовик притормаживал, а однажды даже остановился, и Маркус подумал, что уже приехали, но движение возобновилось. Он начал терять терпение. Сколько они уже едут? Минут пятнадцать? Или больше? Его уже начал бить озноб; растирания помогали слабо. Хотелось спросить, когда же они наконец приедут, но мотоциклист явно не горел желанием общаться, и Маркус решил молчать, сколько хватит сил, что, в общем-то, противно его живой журналистской натуре и оттого было вдвое мучительнее.

Его терпение иссякло быстрее, чем он предполагал. В конце концов-то, какого дьявола! Он не подписывался в молчанку играть, и потом у него стресс. То его похищают, то освобождают чуть не в самом центре города.

– Послушай, а ты не боишься, что тебя по реджику найдут? – спросил он, назвав встроенный в каждое транспортное средство чип-регистратор так, как его называют на улицах.

– У меня его нет, – раздался голос из темноты и совсем не с того места, где, как предполагал Маркус, находился его освободитель.

Оп-па! Реджиками еще на заводе оснащались все машины, мотоциклы, велосипеды, катера, самолеты и прочие транспортные средства, кроме, наверное, скейтов и коньков, которые к транспортным средствам можно отнести с большой натяжкой. Использовать транспорт без них запрещается категорически, да это считается и невозможным из-за их неизвлекаемости, хотя порой машины все же воруют. Значит, как-то чипы все же вытаскивают и заменяют или перепрограммируют, что вероятнее. Но чтобы регистратора не было вовсе? Как на такой машине или хоть мотоцикле можно проехать по городу хотя бы пару кварталов? Разработчики системы и полиция уверяют, что подобное невозможно в принципе. Да и многолетний опыт подтверждает, казалось бы, эту уверенность. Интересные же люди работают у Карины. И мотоциклы у них интересные.

После такого ответа продолжать разговор Маркусу отчего-то расхотелось. Только дрожать он стал сильнее. К счастью, третья остановка оказалась окончательной. Остановившись, грузовичок опустил задний борт, и журналист зажмурился от электрического света, резанувшего по глазам. Но сразу же поднялся и пошел на выход, даже не дождавшись, пока борт опустится до конца. В этом передвижном гробу он не желал задерживаться ни на секунду.

Выскочив наружу по подрагивающему при спуске трапу, он оказался в каком-то большом, если не сказать огромном помещении, похожем на ангар или пустой заводской цех, освещенный прожекторами. Едва он ступил на бетон, как грузовичок тронулся, даже не успев закрыть борт. Тут неожиданно оказалось холоднее, чем внутри фургона. Ну и куда он попал?!

Неожиданно опять захотелось в туалет. Просто мучительно. Оглянувшись, Маркус поискал местечко потемнее, но все пространство вокруг было залито таким ярким светом, будто какой-то идиот вознамерился найти потерянную запонку на этом стадионе.

Сжав кулаки, он решительно направился в ту сторону, где по его предположению должны были находиться ворота.

– В другую сторону, – сказал громкий голос, искаженный дрянными динамиками, превращающими человеческую речь в звук многократно гнущейся под напором ветра жести.

– Мне в сортир, – громко ответил Маркус, продолжая движение.

Все, мать их, хватит! Натерпелся. И бояться ему надоело. Мотоциклы у них, видишь ли, без реджей!

Место для опорожнения взбунтовавшегося мочевого пузыря знаменитого журналиста нашлось под прожектором, где Маркус испытал одно из высших наслаждений в жизни, даже не думая о том, что кто-то в этот интимный момент смотрит ему в спину или даже наоборот. Его организм торжествовал и, не совсем отошедший от шока, требовал хорошей порции спиртного.

Передернув плечами от наслаждения, Маркус лихо застегнул ширинку и обернулся. В десяти шагах от него стоял Карина, крепенький мужчина лет под пятьдесят, с грубо вырубленным лицом, в последние годы сильно оплывшим.

– Испугались? – спросил он.

Бодрый после отправления естественной надобности Маркус решительно взбунтовался предположению о его моральной несостоятельности.

– А вам бы этого хотелось? – сварливо спросил он.

– Ну что вы! Наоборот. Мы сами за вас испугались, кода узнали, что вас похитили. Кстати, кто это был?

– Они не представились. А как вы узнали, что меня... ну, похитили?

– Почти случайно. Э, да вы совсем промокли. Тут вам придется нас извинить; действовать пришлось в жутком цейтноте. Ну пойдемте, у меня в машине найдется что-нибудь согревающее.

Он первым двинулся в противоположную сторону. Идя за ним, Маркус подумал, что в этом огромном сарае должно бы быть гулкое эхо, но, как ни странно, ничего подобного. И еще он отметил, что Карина, вопреки обыкновению, не подал ему руки. Побрезговал. Ну так раковины же здесь нет. Впрочем, как и писсуара.

Сбоку от больших, чуть не до потолка ворот, имелась пристройка или каморка, куда Карина и направился, по-хозяйски уверенно открыв дверь в нее. Когда журналист, отстававший на несколько шагов, вошел следом, то сначала даже растерялся. Внутри никого не было. И, можно сказать, ничего, если не считать стоящего у стены стула. Ни двери, ни какой-либо щели, в которую мог бы просочиться не самый последний человек в Агентстве.

Ну и как это понимать? Опять шуточки? То у них нет реджика на мотоцикле, то люди исчезают только что не на глазах.

Он уже хотел было повернуть назад, как сообразил и сделал пару шагов вперед. Так и есть. Посреди каморки круглое пятно на полу диаметром эдак с метр было заметно светлее остального пространства. Так называемый моноциркулярный лифт. Сначала его изобрели действительно как лифт, устройство для мгновенного перемещения с одного этажа на другой. Судя по архивам, в свое время этот проект вызвал немалый интерес и даже ажиотаж. Только довольно скоро выяснилось, что в реальной эксплуатации устройство очень дорого, а кроме того, лифт мог перемещать людей и груз только с одного строго определенного этажа на другой, тоже строго определенный. Без промежуточных остановок. Впрочем, «ездил» он в обоих направлениях. Поэтому на практике он применялся крайне, если не сказать исчезающе, редко. Маркус, например, таким пользовался всего дважды, хотя ему приходилось общаться с весьма высокопоставленными и далеко не бедными людьми, стремящимися окружить себя максимальной роскошью.