Книга Носители совести - Сергей Чекмаев

Следователь вздрогнул.

«Как там было?… „Грустно видеть у дороги дней ушедших обелиски. И лукавят уже ноги, и конец пути уж близок…“

Так вот значит, какой ты был, певец имперской мощи Лин Черный! Знал о собственной смерти, но не боялся ее, встретил, как подобает истинному поэту – до последнего вздоха слагая слова в рифмованные строчки. И не остановился даже тогда, когда услышал шаги за спиной».

– …А вот Алина просто почувствовала. Мне читали материалы дела – там сказано, что она почему-то вышла за две остановки до собственного дома… Или за три? Не помню. Зато помню, как меня спрашивали, не было ли у нее там знакомых. Наверное, потому и выскочила, что ощутила близость собственной смерти. Думала, что автобус в аварию попадет или еще что-нибудь подобное… Но все оказалось совсем не так. У Богдана все записано. А! – Коллекционер хлопнул себя по лбу, приподнялся, покачиваясь, и, забыв костыль, сильно припадая на искалеченную ногу, побрел куда-то в дальний угол комнаты. По дороге он чуть не налетел на столик и толкнул коробку с солдатиками. Слава богу, она устояла.

Марк порылся в одном из ящиков, бесцеремонно разбрасывая раскрашенные фигурки по полу. Наконец нашел, что искал, и радостно сказал:

– Вот она! – В руках Сивур держал потертую тетрадь в коричневой обложке с чешуйками, словно кто-то обернул бумажные листы в настоящую крокодиловую кожу. – Богдан привез с какой-то медицинской конференции, сказал, что вручали всем участникам. Сюда он как раз все и записывал.

– Что – все?

– Ну, это был его талмуд, сборник записей… нечто вроде дневника.

Нетвердой походкой Марк дошел до кресла, с трудом сел. Арсений хотел помочь, но коллекционер отстранил его движением руки.

– Спасибо, я еще не настолько беспомощен. Вот, держите лучше тетрадь. В ней много интересного, надеюсь, окажется полезной… Месяца полтора назад Богдан неожиданно приехал ко мне и оставил ее на хранение. Сказал: «Если вдруг со мной что-то случится, пусть будет у тебя».

– Вы думаете, он уже тогда просчитал собственную смерть?

Наверное, не стоило распрашивать Сивура дальше, наверное, ему нужно было дать отдохнуть, успокоиться, выспаться наконец. Но Арсений упорно давил в себе жалость: в таком состоянии человек не слишком контролирует свой язык. А значит, вполне может сказать все, что думает. Правду.

А ее больше всего не хватало в этом деле. Правды и ясности.

– Прочтите, не пожалеете. Там очень много отвлеченных рассуждений… Богдана, но есть и полезные факты. Например – кое-что из природы Носителей. Круковский сам проводил эксперименты… да и Алина с Никой ему во многом помогали.

Следователь взял тетрадь, пролистал несколько страниц. Бумага была густо исписана крупным, размашистым почерком, на полях стояли знаки восклицания, галочки, а то и короткие комментарии. Иногда попадались строчки, написанные другой рукой, скорее всего – женской.

Коллекционер клевал носом, глаза его были закрыты. Арсений понял, что он избавился от вечного страха – отдал самую опасную, по его мнению, вещь, смертельную, как тикающая под кроватью адская машина, да еще вдобавок переложил ответственность на чужие плечи. Умиротворение и спокойствие накатили с невиданной силой, наложились на небольшое алкогольное опьянение, и Сивур поплыл.

– Последний вопрос, Марк. Скажите – Носители носят свой дар с рождения? Или получают его извне.

– Нет, – ответил тот, встрепенувшись, – вроде бы нет. Мы с Богданом в свое время тоже задумались над этим вопросом… там, в тетради все есть. И сам Круковский, и Лин, и Ника, и Алина – все, кого я знал, вспоминали свои плохие поступки в детстве, юности, некоторые даже совсем недавно.

– То есть дар всегда приобретенный?

– Ну, в общем, да. Почти всегда.

Марк что-то недоговаривал. Сознательно или случайно, но не договаривал.

– Почему почти? – спросил Арсений. – Вы знаете об исключениях?

– Понимаете, – неохотно ответил Марк, – среди нас ходили слухи, только слухи, непроверенные, что такой человек существовал. Один. Первородный Носитель, который якобы обладал невероятной силой и мог передавать свой дар другим.

– В смысле? Вы сказали, что каждый Носитель, предчувствуя собственную смерть…

– Вы не поняли. Он может делиться даром. Делиться, а не передавать перед смертью. Говорят, что он родился в семье Носителей. Алина, наслушавшись всех этих идей, считала, что от их с Лином любви… – Марк с грустью посмотрел на Арсения, – может получиться такой же.

– А где настоящий Первородный Носитель?

– Никто не знает. Это лишь слухи, не более. Говорят, что при Империи он был еще жив, но так ли это на самом деле?… Мифы, Арсений, редко оказываются правдой, хотя одним своим существованием поддерживают веру.

Сивур уронил голову на руки и замолчал. Арсений поначалу испугался, бросился к Марку щупать пульс, бить по щекам и… остановился. Коллекционер солдатиков спал. Измученный эмоциями и коньяком, организм не выдержал и отключился.

«Марк! Спасибо за информацию. Нику обязательно найдем. Буду держать вас в курсе. Догай».

Записку следователь положил на столик, прикрыв блюдечко с лимоном. Не заметить ее было невозможно.

Потом Арсений сунул тетрадь в портфель и, пройдя через прихожую, вышел на лестничную площадку, аккуратно прикрыв дверь за собой.

Замок клацнул, и Марк Сивур остался один на один со своими страхами.

13

Концерт был великолепен.

Вообще весь день прошел как в сказке. Сначала Ксюха до двух провалялась в постели, радуясь, что не нужно вскакивать, торопиться бежать куда-то… Потом, когда солнце перевалило за полдень, забралось в окно и кинуло на кровать солнечный лучик, от которого сразу стало неимоверно жарко, она вскочила, торопливо распахнула окно и побежала умываться.

После был кофе, вроде бы обычный утренний кофе, если не считать того, что было время его сварить и выпить! Не заглотнуть разом полчашки, шипя и обжигаясь, а спокойно насладиться вкусом, ароматом и всем прочим, что отличает молотый кофе от растворимого.

А в три часа позвонил Мартин:

– Ксения? Привет. Ну что, идем сегодня? Ты не передумала?

– Нет, с чего ты взял?

– Ну, я пытался тебе дозвонится вчера. Никто не брал трубку. Думал, уехала куда-нибудь.

Ксюхе стало стыдно. Как раз вчера, находясь не в самом хорошем настроении, она решила отгородиться от внешнего мира. Не появляться на улице, отключить телефон, сократить, в общем, контакты… Как ни храбрись, а события последних дней изрядно потоптались по нервам. Сама себя уговаривая не бояться, Ксюха будто бы невзначай подходила к окну и, прикрывшись занавеской, высматривала во дворе дома темно-синюю «астру».

Машина не появлялась, подозрительные фигуры тоже, по крайней мере, в пределах прямой видимости, но спокойнее почему-то не становилось.