Книга Считать виновной - Тесс Герритсен

Миранда лежала на переднем сиденье.

Чейз выключил зажигание и, кашляя и задыхаясь, выволок ее сначала из машины, а потом из гаража. Признаков жизни она не подавала. Он подхватил ее на руки, перенес на лужайку и опустил на траву.

– Миранда! – Чейз схватил ее за плечи и встряхнул. Голова безжизненно мотнулась. Как у куклы. – Ну же, очнись! Черт возьми, Миранда. Не сдавайся. Открой глаза!

Она не шевелилась.

Охваченный паникой, не зная, что делать, он хлестнул ее по щеке. Удар получился сильный, даже ладонь обожгло. Он наклонился, приник ухом к груди. Сердце билось. И… она дышала!

– Миранда!

Она застонала, качнула головой.

– Да! – крикнул он. – Да! Давай! Очнись.

Она снова впала в беспамятство, и ему ничего не оставалось, как прибегнуть к единственному верному средству. Он снова хлестнул ее по лицу.

На этот раз она шевельнула рукой, инстинктивно пытаясь защититься от удара.

– Нет…

– Миранда, это я! Очнись. – Он убрал с ее лица прядь волос и принялся целовать – лоб, щеки, виски. – Пожалуйста, пожалуйста. Посмотри на меня.

Она медленно открыла глаза и сразу попыталась ударить его, словно продолжая бороться за свою жизнь.

– Это я, я! – крикнул он, прижимая ее к груди. Она еще отбивалась, но сопротивление слабело. Паника постепенно уходила. Наконец она затихла.

– Все кончено, – прошептал он. – Все кончено.

Она отстранилась и посмотрела на него непонимающе:

– Кто…

– Ноа. Это был Ноа.

– Отец Эвелины?

Чейз кивнул:

– Да. Это он пытался убить тебя.

– Вы не имеете права задерживать меня. Понимаете, Лорн? Не имеете права. – Ноа – лицо его распухло и побагровело – сердито уставился на полицейского. Из-за закрытой двери доносились привычные для полицейского участка звуки: треск пишущей машинки, звонки телефона, голоса патрульных, заступающих в ночную смену. Но здесь, в задней комнате, стояла мертвая тишина.

– Вы не в том положении, чтобы командовать, – спокойно ответил Лорн. – Так что давайте поговорим.

– Мне нечего вам сказать. По крайней мере, до тех пор, пока не приедет Лес Харди.

Лорн вздохнул:

– Строго говоря, вы правы. Но нам всем было бы легче, если бы вы просто сказали, почему пытались убить ее.

– Ничего подобного. Я пришел поговорить с ней. Услышал в гараже звук мотора. Подумал, что она хочет покончить с собой, и решил посмотреть. Тут и появился Чейз. Наверное, я запаниковал. Поэтому и побежал.

– И это все? Вы просто явились к мисс Вуд с визитом?

Ноа сдержанно кивнул.

– В таком-то виде? – Лорн выразительно посмотрел на почтенного горожанина, облачившегося в этот вечер в черные брюки и рубашку.

– Что я ношу, это никого не касается.

– А вот Чейз утверждает другое. По его словам, вы затащили женщину в гараж и оставили там при включенном двигателе.

Ноа презрительно фыркнул.

– У меня сильные сомнения в объективности Чейза. Особенно в том, что касается Миранды Вуд. Кроме того, это он напал на меня. Кто, по-вашему, наставил мне синяков? Посмотрите сами! Посмотрите на мое лицо!

– На мой взгляд, досталось обоим, – заметил Лорн.

– А что мне оставалось делать? Я защищался.

– Чейз полагает, что вы преследуете мисс Вуд. Что это вы подожгли ее дом. Пытались совершить на нее наезд, используя угнанную машину. И как насчет сегодняшнего инцидента? Вы собирались выдать его за самоубийство?

– Она окрутила его. Переманила на свою сторону. На сторону убийцы…

– Так кто здесь виновен, а, Ноа?

Вероятно, почувствовав, что сказал лишнее, Ноа Деболт осекся.

– Все. Больше ни слова до приезда Леса Харди.

Лорн раздраженно смял пустой картонный стаканчик из-под кофе.

– О’кей. – Он опустился на стул. – Мы подождем. Сколько потребуется. Нам спешить некуда.

– Ничего не получится, – прошептала Миранда. – Я точно знаю, у нас ничего не получится.

Они сидели на скамеечке в приемной. Эллис Снайп принес им кофе и булочки, возможно выражая таким способом личное сочувствие за причиненные неудобства. Полицейский протокол – нелегкое испытание: вопросы, отчеты, показания. В какой-то момент появился доктор Стейнер. Лорн Тиббетс вызвал его, чтобы проверить состояние пострадавшей. Приступив к осмотру, доктор практически атаковал Миранду с применением стетоскопа. Дышите глубже, черт бы вас побрал! Мне нужно проверить ваши легкие. Думаете, мне очень нравятся все эти ночные вызовы? Если такое будет продолжаться, вам придется взять меня на содержание!

Теперь, когда все необходимые формальности были, похоже, соблюдены, сил у нее осталось ровно столько, чтобы сидеть, прислонившись к плечу Чейза. Сидеть и ждать. Чего? Признания Ноа Деболта? Или выхода Лорна Тиббетса с заявлением, что все ее кошмары наконец позади?

Нет, на это она не рассчитывала.

– Он выкрутится, вот увидишь. Найдет способ.

– На этот раз не выкрутится.

– Но я ничего не смогу доказать. Я даже лица его не видела. В чем его смогут обвинить? В незаконном вторжении? – Миранда покачала головой. – Нет. Речь ведь не о ком-то, а о самом Ноа Деболте. В этом городе ему все позволено. Даже убийство.

– Только не убийство Ричарда.

Она недоверчиво посмотрела на него:

– Думаешь, он убил Ричарда? Своего зятя?

– Все сходится. Помнишь, что сказал тот адвокат, Фицхью? Почему Ричард оставил Роуз-Хилл тебе? Он не хотел, чтобы земля досталась Эвелине.

– Не понимаю. К чему ты ведешь?

– Кого, по-твоему, слушает Эвелина? Кому доверяет? Только одному человеку, своему отцу. Ноа мог убедить ее продать участок.

– Думаешь, все завязано на контроле над Роуз-Хилл? Не уверена, что это веский мотив для убийства.

– А угроза банкротства? Если инвестиции не дадут ожидаемой отдачи, в собственности у Ноа окажутся акры никчемной земли. Огромные территории, на которых ничего нельзя сделать.

– Ты имеешь в виду северный берег? Думаешь, за «Стоун коуст траст» стоит Ноа Деболт?

– Если это так, то получается, что Тони Граффам всего лишь прикрытие, что сам по себе он ничего не значит. Я полагаю, что Ричард каким-то образом узнал обо всем. У него были финансовые документы «Стоун», не забыла? Номера счетов, налоговые декларации. Думаю, по этим счетам он и вышел на Ноа.

– Но в таком случае ему ничего не стоило разоблачить Ноа, – указала Миранда. – Достаточно было одной статьи в «Геральд». Но он сам ее снял.