Книга Любовь мексиканского сыщика - Наталья Александрова

Обманутый инвестор отклеил скотч, вытащил из кармана мобильник и выкрикнул в него:

– Гоша, давай сюда! Я все записал!

Затем он повернулся к нам, схватил Стаса за руку и затряс ее:

– Спасибо! Большое вам спасибо! Если бы не вы – я не знаю, что со мной было бы! Я приехал сюда не один, а с группой поддержки, но не успел их вызвать…

Тут двери распахнулись, и в комнату ворвались четверо парней в камуфляже. За ними шел плотный мужчина средних лет.

– Гоша! – бросился ему навстречу наш «инвестор». – Я чуть не погиб! Если бы не этот человек… если бы не эти люди, я не знаю, что бы со мной было!

– Полковник Маслов, – представился Гоша.

– Стас Рябоконь, – в свою очередь назвался мой спутник. Я пока решила промолчать, предоставив мужчинам решать мужские дела.

В углу парни в камуфляже вязали уголовника.

«Инвестор» тем временем достал из кармана маленькую коробочку и отдал ее полковнику:

– Вот, здесь я записал весь наш разговор!

– Отлично! – Полковник спрятал магнитофон и повернулся к Максиму Петровичу: – Ну, здравствуй, Опер! Давно не виделись! На этот раз ты у меня не отвертишься, сядешь лет на десять!

– Ну, Георгий Иванович, – отозвался мошенник, – вы же знаете, хорошие адвокаты делают чудеса! Больше двух лет мне не дадут!

– Это мы еще посмотрим! – хмуро проговорил полковник.

Тут я все же решила вмешаться:

– Хочу вам сообщить, что этот человек, судя по всему, провернул такую же аферу три года назад в Феодосии. Свяжитесь с тамошней милицией, они вам все подтвердят.

Я хотела еще добавить, что он же, скорее всего, виновен в убийстве Анфисы Болотниковой… то есть Альбины Семицветовой, но не успела. Максим Петрович заверещал:

– Ложь! Инсинуация! Георгий Иванович, не слушайте ее! Вы же знаете, три года назад я сидел на зоне! Меня там все видели! Я был на хорошем счету, участвовал в художественной самодеятельности! Художественный свист и чечетка! Я только год как вышел! Так что Феодосию мне не надо шить, это не моя работа!

– Да, это так, – подтвердил полковник, повернувшись ко мне, – четыре года назад Максим Оперативный по кличке Опер был осужден за мошенничество на пять лет, отсидел три и досрочно вышел в прошлом году за примерное поведение. Так что к афере в Феодосии он не имеет отношения. А вы, собственно, кто такая?

На такой прямой вопрос нужно было так же прямо отвечать. И я ответила:

– Василиса Селезнева, сотрудник частного детективного агентства.

И протянула полковнику визитку.

К счастью, я недавно заказала себе и дяде Васе приличные визитки – на твердом серебристом картоне, с логотипом в виде крупной собачьей головы, очень похожей на Бонни. Так что хоть не стыдно перед полковником.

Он мне в ответ тоже дал визитку, на которой я прочитала:

«Полковник Г. И. Маслов. Отдел по борьбе с экономическими преступлениями».

– И какой у вас интерес в этом деле, коллега? – спросил Георгий Иванович, рассмотрев мою визитку.

Ну, надо же – коллега! Я испытывала приступ гордости. Впрочем, недолгий.

– Да мы этого человека подозревали в убийстве. – Я покосилась на Оперативного.

Он побагровел и возмущенно воскликнул:

– Георгий Иванович, вы же меня знаете! Я всегда избегал насилия! Мой профиль – интеллектуальные преступления!

– Ага, а что вы хотели вколоть клиенту – витамины или противогриппозную сыворотку? – напомнила я.

– Ничего опасного! Всего лишь снотворное!

– Так или иначе, раз три года назад его не было в Феодосии, значит, к нашему делу он не причастен, – проговорила я. – Придется отрабатывать другие версии…

– Если что, коллега, звоните! – И полковник улыбнулся мне очень душевно.

Мы со Стасом дали Маслову свидетельские показания и покинули особняк «Новостроя». Как выяснилось, Оперативный арендовал его всего на две недели, для проведения своей аферы.

Садясь в машину, Стас посмотрел на меня с уважением и проговорил:

– Интересная у тебя работа!

– И ты мне сегодня очень помог! – ответила я комплиментом на комплимент.

– Да мне самому понравилось. Если понадобится моя помощь – ты только свистни, я всегда готов!

Он подвез меня к нашему офису, точнее – к дяди-Васиной квартире.

Дядя Вася и Бонни ждали меня в дверях.

– Ну что? – осведомился шеф. – Судя по твоему довольному виду, тебе удалось продвинуться?

И только тут до меня дошло, что вся сегодняшняя блестящая операция завела нас с дядей Васей в тупик. Это полковник Маслов поймал преступника, и мы со Стасом ему помогли. Но наше-то расследование вернулось на исходную точку.

– Это не тот человек, – сообщила я разочарованно.

– Что значит – не тот? – переспросил дядя Вася.

– У него нет мотива. Он не причастен к делу в Феодосии.

– Как это не причастен? – возмутился шеф. – Не может быть! Тот же самый почерк…

– Насчет почерка спорить не стану, но по Феодосии у него алиби. Три года назад он сидел на зоне.

– Да, это действительно надежное алиби! – расстроился дядя Вася. – А мы-то так все хорошо продумали… Что же теперь делать?

Он посидел пару минут, уныло глядя перед собой, и вдруг вскочил, заходил по комнате, говоря то ли со мной, то ли с самим собой и энергично размахивая руками:

– Главное – не сдаваться, не раскисать! Главное – не сидеть сложа руки!

– Если вы думаете, что лучше ходить, размахивая руками… – начала я язвительно, но он меня тут же перебил:

– Нужно начать сначала! Еще раз прийти на место преступления, в тот офис, где убили Анфису, и снова там все осмотреть!

– Да там милиция все уже десять раз перешерстила, – вяло возразила я. – Неужели вы думаете, что мы после них еще что-то найдем?

– А может, и найдем! – И он снова завел: – Главное – не сидеть сложа руки!

Я подумала, что спорить с ним – безнадежное дело, легче уступить. Пускай поползает по полу, глядишь, израсходует лишнюю энергию и успокоится.

– Только не знаю, как мы попадем в офис, – проговорила я с сомнением. – Прошлый раз Кристинка помогла мне стащить ключи у тамошнего завхоза, но второй раз тот же номер не пройдет.

– Ну, поехали! – отмахнулся он. – Как-нибудь решим этот вопрос. Будем действовать по обстоятельствам. В конце концов, скажу этому завхозу все как есть, предъявлю свое удостоверение…

– Ну, вы уж, дядя Вася, определитесь – либо говорить правду, либо предъявлять удостоверение: оно же у вас липовое…