Книга Настоящая любовь - Мэри Бэлоу

— И ты послушался? — спросила Марджед.

— Нет, — ответил он. — Ни на одну секунду я не почувствовал к ней презрения.

Возможно, это было единственным его утешением. Но он так и не смог рассказать матери о своих чувствах к ней. Когда наконец он увидел ее, она была мертва.

— Марджед, — сказал он, — ей предоставили домик. Она прожила в нем лет шесть, до самой смерти. Она была совсем одна?

— Нет, — ответила Марджед. — Не совсем. Многие люди попытались загладить свою вину. Надо признаться, они бы не делали этого, если бы не выяснилось, что она состояла в законном браке, но все равно для этого им потребовалась определенная смелость. Некоторые заходили регулярно. Кажется, миссис Вильямс подружилась с ней. Я… я бывала у нее несколько раз. Она так и не вернулась в церковь.

Герейнт вдруг понял, что сжимает ее руку чересчур крепко, и ослабил пальцы.

— Мне не позволили ни вернуться сюда, ни написать кому-нибудь, — сказал он. — Мне предстояло стереть свое прошлое, как будто его никогда и не было. Не важно, что дедушка и все остальные называли меня Джералдом. Я превратился в Герейнта Марша, виконта Хандфорда — английского джентльмена, чья жизнь началась в двенадцать лет.

Сам того не сознавая, он повел ее вниз со скалы, и они еще немного побродили по холмам. Ему казалось естественным делиться с ней своими мыслями, своею болью. В конце концов, она была его возлюбленной, его любовью.

Она словно переступила границу времени. То, что происходило, не могло случиться ни в это время, ни в этом месте. Разумом она понимала, что не должна выслушивать подобные речи, которые могли бы сделать его в ее глазах человечным. Она могла бы сказать себе, что он ее враг, человек, которого она ненавидит больше всех на свете. И если он страдает, то все равно ей этого мало. Она могла бы напомнить себе, что любит другого мужчину, с которым сошлась, пусть и на короткое время. Она любила мужчину, который был этому человеку заклятым врагом. Она могла бы вспомнить, что предпочла отправиться на холмы, а не идти домой, потому что ей хотелось подумать, помечтать о Ребекке.

Но иногда разуму не справиться с естеством. Она шла рядом с Герейнтом, держала его руку, слушала его, внимая не только словам, но и его страдающему сердцу, и не могла ни думать, ни чувствовать того, что велел ей долг.

Это был Герейнт, и он нуждался в ней.

— Я всегда думал, что когда-нибудь вернусь, — сказал он. — Вернусь домой к матери, когда закончу образование. Мне казалось, они тогда будут удовлетворены. Я думал, что буду принадлежать сам себе. Я думал, что вернусь к ней и окружу ее заботой и любовью на закате дней, ведь она любила и заботилась обо мне в начале моей жизни. И даже когда узнал, что она умерла, мне казалось, что я возвращаюсь домой. Мне казалось, что я смогу здесь утвердиться и остаться навсегда. — Он набрал в легкие воздуха и с шумом выдохнул.

Ей вдруг захотелось идти с ним совсем рядом, чтобы можно было положить голову ему на плечо. Она подавила этот порыв, напомнив себе, что он граф Уиверн.

— Дома никакого не оказалось, — сказал он. — Его просто не было. Нигде. Для меня нигде не нашлось места. Я везде был чужим.

— Твой дедушка… — начала было она.

— Нет, — перебил он.

Она вспомнила красивого, высокомерного, самоуверенного юношу, который приехал из Англии на похороны матери и держался как настоящий англичанин.

— Марджед, — сказал он, — хотя, конечно, теперь поздно извиняться, но я сожалею о том, что произошло. Глубоко сожалею. Я, не подумав, решил добиться тебя силой, того утешения, которое, как мне казалось без всякой на то причины, ты сама мне предложила. Но я действительно тебя любил. Ты продолжала оставаться моим чудесным другом. Я так и назвал тебя, рассказывая своей матери о том дне, когда ты подружилась со мной и угостила меня ягодами. Ты помнишь?

Она сглотнула, подавив слезы.

— Да, — последовал ответ.

Он остановился и повернулся к ней.

— И за это тоже прости, — сказал он, приподняв ее руку, но так и не отпустив. — Я похитил тебя и заставил выслушивать жалостливые излияния. Вообще-то мне не свойственно жаловаться, Марджед. Просто тебе не повезло, что ты подвернулась мне под руку. Можешь послать меня к черту — там мне самое место, — чуть заметно улыбнулся он.

Да, она должна это сделать, подумала Марджед, прикусив нижнюю губу. Он больше не Герейнт. Он граф Уиверн. «Почему ты не обратил внимания на мои мольбы помочь Юрвину? — хотелось ей спросить. — Почему ты тогда забыл о нашей чудесной дружбе?» Но ей вовсе не хотелось услышать ответ.

Во всяком случае, не сейчас. Она пребывала в слишком большом смятении и расстройстве.

— Пошли, — сказал он, отпустив ее пальцы, но при этом продев ее руку себе под локоть. — Я провожу тебя домой.

У нее готово было сорваться с языка, что она и так зашла с ним далеко. Чересчур далеко. Она сама прекрасно дойдет домой. Но и этого она не смогла произнести. Она и не предполагала, что ненависть такое сильное чувство. Совсем как любовь. Иногда одно нельзя было отличить от другого. Возможно, если бы она не любила его когда-то, то потом не смогла бы возненавидеть. Она просто невзлюбила бы его и презирала.

Сердце ныло от ненависти и от воспоминаний о любви. Несколько минут они шли молча, вернувшись на тропу, которая вела вниз к Тайгуину. Тут она почувствовала возмущение. Ей двадцать шесть лет. Она уже не девочка, чтобы испытывать такое смятение чувств. Она теперь любит Ребекку — или человека в маске Ребекки. Хоть это и маловероятно, но все же могло случиться так, что сейчас она носит его ребенка. Когда любишь одного человека, не годится чувствовать нежность к другому. Особенно когда этот другой даже не достоин симпатии или уважения.

И все же Герейнт существовал в ее жизни всегда. И до сих пор, как видно, существует. Всегда, все годы, что она была замужем за Юрвином, все годы, что она любила мужа, существовал Герейнт. А теперь появился Ребекка — хотя в их отношениях не было ни настоящего, ни будущего, только прошлое, — а вместе с ним страстное, всепоглощающее чувство, но все равно даже сейчас Герейнт продолжал жить в ее сердце.

— Скоро нужно будет сеять, — наконец заговорил он так, как подобало графу Уиверну: отстраненно, высокомерно, довольно холодно. — И вывозить известь на поля. Тебе нужна помощь, Марджед? Может, мне прислать пару человек с фермы?

Она почувствовала долгожданный приступ гнева, который принес ей хоть какое-то удовлетворение. Но в первую очередь она испытывала гнев. Когда-то у нее был помощник. У нее был собственный мужчина. Но она лишилась его по вине графа Уиверна.

— Нет, спасибо, — холодно ответила она. — У меня есть помощник. Я наняла Уолдо Парри поработать на ферме.

— Вот как? — спросил он. — Я рад, Марджед. А то, когда я увидел, как ты собираешь камни в поле, у меня создалось впечатление, что у тебя нет средств нанять работника.