Книга Новая зона. Время туманов - Сергей Недоруб

— Скорее всего брехал сталкер, — согласился Шелихов. — Чего с макаки-то взять? Но, как бы то ни было, Слизняку он таки сторговал за неплохие шиши несколько эксклюзивных бутылочек и комплект не гнилой, вполне себе крепкой офицерской формы со всеми значками да всякими нашивками. Тот не раздумывая взял, видать, были у него на примете подходящие покупатели.

— Не исключено, что это тоже частный случай петли времени, — задумчиво проговорил Лазарев. — Но так, чтобы не дубликаты по образам, а немалые объекты переносить, тем более через столько лет… но как бы то ни было, я слышал, что сталкеры иногда продают торговцам оружие времен Великой Отечественной. И в очень неплохом состоянии… а у одного из сталкеров, по-моему, наемников, видели как-то немецкий автомат «Шмайссер».

— Пэ-пэ. Пистолет-пулемет. И не «Шмайссер», а эм-пэ сорок один. Да, говорили о таком, причем надежные, не трепливые люди говорили. Лично, правда, не видел.

— Петли… хм. Почти наверняка виноваты петли, — пробормотал ученый.

На кухне послышалось шипение кипящего сала, и капитан снял сковородку с примуса. На троих горячая каша с кусочками мяса разошлась быстро, за обедом пару раз перемолвились парой ничего не значащих фраз. Шелихов вскоре уснул — сказалась очень серьезная усталость и последствия приема препаратов. Перед тем, как забыться сном, Шелихов подумал, что Москва как-то не особо богата на мутантов. По крайней мере за целый день не встретилось ни одной серьезной твари. Сталкеру очень хотелось, чтобы и завтра не состоялось никаких непредвиденных встреч.

— Тихо, мужики. Лучше постоим немного… посмотрим, чем дело кончится. — Шелихов поднял руку. — Если что, стрелять по моему сигналу.

Просто выйти из подъезда и проследовать уже намеченной за вчерашний день тропинкой не получилось. У площади, прямо через дорогу, широким кругом сидели полтора десятка крупных псов. Здоровенные, все как один косматые, они отдаленно напоминали старых, больных кавказских овчарок. Но это если смотреть издалека… в бинокль собаки вовсе выглядели древними, сильно побитыми молью музейными чучелами со свалявшейся в грязные колтуны шерстью и стеклянными, неживыми глазами. Только в отличие от чучел собаки время от времени двигались. Движения их были неловкими, дергаными, псы вихляли задами, подволакивая тощие лапы, чесались, пуская на ветер большие клочья вылинявшей шерсти. Некоторые собаки тряслись крупной дрожью, сгорбившись, словно от сильных внутренних болей, но то один, то другой зверь приподнимал губы, демонстрируя толстые желтые клыки, и с неожиданной яростью щелкал челюстями, словно пытаясь словить невидимого врага. Из здания супермаркета, где, видимо, и было логово стаи, на площадь выходили новые собаки, и Семен внутренне порадовался тому, что вчера удалось пройти мимо магазина без приключений.

Псы собрались на площади не просто так. В центре круга, образованного серыми облезлыми спинами и ощеренными пастями, стояло нечто такое, что Семен не смог даже подобрать к нему название. Черно-багровое, перекрученное жгутами тело со штакетником выпирающих ребер и несколькими несимметричными костлявыми конечностями, было почти двух с половиной метров в высоту и издалека напоминало неровную, согнутую корягу с беспорядочно торчащими ветвями тощих, словно иссушенных лап. Откуда-то сбоку из бугристого ствола туловища отрастала короткая жилистая шея, на которой с поразительной скоростью крутилась и дергалась во все стороны длинная, отдаленно похожая на лошадиную голова. Монстр, раскрыв впечатляющую пасть с толстыми, почерневшими пнями зубов, непрерывно вопил, на асфальт падала пузырящаяся пена. Несмотря на то что глаз у существа, похоже, был всего один, так как на месте другого была просто заросшая шкурой яма, тварь умудрялась отслеживать движение всех собак. Стоило какому-либо псу хотя бы привстать, «коряга», мотая костлявыми лапами, стремительно оборачивалась, и окрестности оглашал очередной вибрирующий, ржавый скрежет и визг.

— Это… что за дрянь там орет? — шепотом спросил Ткаченко.

— Не знаю. — Ученый делал один снимок за другим. — Скорее всего не классифицируемый, так называемый промежуточный организм. Появляются, как правило, всего в нескольких, часто даже в единичных экземплярах и быстро уничтожаются местной фауной или аномалиями. Профессор Зотов называл таких выродков «пробными шарами сбрендившей эволюции».

— Мутант это, капитан. — Шелихов был немногословен. — Подождем, пока ему ласты не открутят и эти твари не нажрутся. Там их больше двадцати уже… эх, как бы сейчас граната пригодилась. Даже если бы и не посекло всех, то этот зоопарк точно разбежался бы — взрыв на таких тварей действует просто волшебно. Выстрелов-то они обычно не боятся, а вот при хорошем ба-бахе улепетывают не разбирая дороги.

— Мутанты они только отчасти, Семен. — Ученый отрицательно покачал головой. — Изменения генотипа и фенотипа настолько серьезны и всеобъемлющи, что в половине случаев не удается даже определить вид-прародитель. Причем изменения почти всегда нелетальны в отличие от мутаций, которые, напротив, зачастую приводят к смерти еще до рождения. Здесь качественно другие факторы и, соответственно, качественно другие изменения. Тем более, сколько мы ни пытались, путем мутаций не удалось создать ни одного нового вида животных и растений. Здесь же скорость видообразования потрясает воображение… и нервы в том числе.

Один из псов, секунду назад мирно сидевший и чесавшийся за ухом, вдруг с места молча кинулся в неожиданную быструю атаку. Но «коряга» оказалась быстрее — немощная с виду костлявая лапа ухватила собаку за загривок, легко подняла к разверстой гнилой пасти, и пес успел только сдавленно каркнуть в то время, пока кривые челюсти не раздавили ему череп. Двухметровая тварь, зажав зубами голову уже мертвой псины, с небольшим усилием оторвала ее от тела и далеко зашвырнула обезглавленный труп. Псы заворчали, некоторые с писклявым, сиплым лаем метнулись за останками невезучего сородича. «Коряга», неловко переваливаясь, поползла к супермаркету, но сзади ее атаковали сразу несколько собак. И снова каркающий взвизг смертельно раненного пса, костлявые лапы тут же метнулись к еще одной собаке, недостаточно быстро отскочившей назад, ухватили ее за задние лапы. Тварь, пока ее челюсти перемалывали первого пса, с размаху приложила о землю второго, да так, что на асфальте осталось большое влажное пятно. Чудовище, бешено вращая огромным глазом, сделало несколько неуклюжих выпадов, и псы тут же отбежали на безопасное расстояние. Вопль «коряги» стал особенно сильным и долгим, тварь с исступленной яростью растерзала останки собак на несколько больших кровавых лоскутов. И псы вдруг разом собрались в стаю и не спеша потопали прочь, направляясь к бывшей автобусной остановке и газетному ларьку. Шелихов заметил, что стаю вел не особенно крупный кобель со странно деформированной, уплощенной головой и заметным горбом за лопатками. Остальные собаки построились за ним гуськом и повторяли за вожаком все зигзаги и обходы. Шелихову показалось, что уродливый пес оглянулся на них, прежде чем увести свою стаю дальше по улице Константинова и скрыться за деревьями, после чего сталкера долго не покидало ощущение присутствующего рядом внимательного зверя, изучающего людей. «Тоже проводник, небось, — подумал Шелихов. — Собачий сталкер, блин…»