Книга Кровавая луна - Джеймс Эллрой

Ллойд усилием воли усмирил бушующую в голове бурю и выбежал из кабинета Макгрудера. Он проехал три квартала до мотеля «Тропикана», заранее подготавливая себя к иллюстрациям из жизни в аду и к встрече с роком.

Он увидел оцепленную полицией бойню. От нее разило кровью и порушенной плотью. Молодой помощник шерифа, дежуривший у дверей, снабдил его кровавыми деталями.

– Думаете, дело плохо, сержант? Эх, вам бы приехать сюда пораньше! Весь сервант был забрызган мозгами этого парня. Коронеру пришлось соскребать их и собирать в пластиковый мешок. Они не смогли даже обвести контур жмура мелом, пришлось пустить в ход ленту. Господи Боже!

Ллойд подошел к серванту. Светло-голубой ковер рядом с ним все еще хлюпал от крови. В середине темно-красного пятна металлической лентой был выложен контур распластанного человеческого тела. Ллойд обвел глазами комнату: двойная кровать, застеленная пурпурным велюровым покрывалом, статуэтки культуристов, картонная коробка, набитая цепями, хлыстами и искусственными мужскими членами.

Вновь осматривая комнату, Ллойд заметил, что часть стены над кроватью закрыта коричневой оберточной бумагой, и позвал помощника шерифа.

– Что это за бумага на стене?

– А, да, забыл вам сказать, – ответил помощник. – Там что-то написано. Кровью. Детективы специально закрыли, чтобы репортеры с телевидения не увидели. Они считают, что это может быть уликой.

Ллойд схватил уголок оберточной бумаги и дернул. Надпись на стене, выведенная огромными кровавыми буквами, гласила:

Я не клоун Кэти.

На секунду компьютер у него в голове заклинило со скрежетом. Потом полетели все пробки, слова расплылись и превратились в шум, а затем наступила тишина.

Кэтлин Маккарти и ее свита… «Следом за нами ходили такие же одинокие, увлекающиеся чтением мальчики. Книжные черви. „Клоуны Кэти“ – так их называли». Все убитые женщины были на одно лицо: они напоминали здоровых, благонравных школьниц начала шестидесятых. Мертвый мужчина-проститутка и его извращенный, коррумпированный приятель-полицейский, и… и…

Ллойд почувствовал, что молодой помощник шерифа тянет его за рукав. Тишина в голове превратилась в сатанинский шум. Он схватил помощника за плечи и с силой прижал спиной к стене.

– Расскажи мне о Хейнсе, – прошептал он.

Молодой офицер задрожал и переспросил, заикаясь:

– Ч-что?

– О помощнике шерифа Хейнсе, – по слогам повторил Ллойд. – Расскажи мне о нем.

– Уайти Хейнс? Он одиночка. Держится особняком. Ходят слухи, что он балуется дурью. Я-я б-больше ничего не знаю.

Ллойд отпустил его плечи.

– Не надо меня бояться, сынок, – сказал он.

Помощник шерифа судорожно сглотнул и поправил галстук.

– Я не испугался.

– Вот и хорошо. О нашем разговоре – никому ни слова.

– Да… сэр.

Зазвонил телефон. Помощник шерифа снял трубку и тут же передал ее Ллойду.

– Сержант, это офицер Нэглер из лаборатории, – прозвучал взволнованный запыхавшийся голос. – Часами не могу до вас дозвониться. На коммутаторе в центре мне сказали…

– В чем дело, Нэглер? Говори толком.

– Сержант, есть совпадение. Указательный и мизинец из дела Нимейер в точности совпадают с указательным и мизинцем, которые я снял с магнитофона.

Ллойд бросил трубку и вышел на балкон, посмотрел вниз, на стоянку, забитую зеваками – любителями поглазеть на кровь, потом перевел взгляд на улицу. Все увиденное показалось ему таким же страшным, каким кажется младенцу мир в момент появления на свет из материнской утробы.

Глава 14

Подхваченный то ли ураганом, то ли сплетающимися судьбами, Ллойд отправился к дому Кэтлин Маккарти. На дверях висела записка: «Уехала за книгами, вернусь к полудню. Просьба оставлять почту на крыльце».

Ллойд взломал замок на двери одним коротким пинком, закрыл ее за собой и прошел прямо в спальню. Сначала обыскал комод. Обнаружил белье, ароматические свечи и коробочку с марихуаной. Потом проверил гардеробную. Все полки были забиты книгами и пластинками. Одну из полок частично скрывали гладильная доска и скатанный ковер. Ллойд провел по ней ладонью и почувствовал, как гладкая полированная поверхность подается под его рукой. Вытянув непонятный предмет, он увидел сундучок из полированного дуба с крышкой на бронзовых петлях. Ллойд с трудом взвалил его на плечо, унес в спальню и, опустив на пол, подтянул к кровати. Встав перед ним на колени, он подцепил накладной бронзовый замок браслетом наручников.

Сундучок был набит картинками в тонких рамках с золочеными краями. Ллойд вытащил одну наугад. В рамке хранились засушенные лепестки красной розы, зажатые между стеклом и пергаментом. Под лепестками он заметил неразборчивую надпись мелкими буквами, перенес рамку поближе к торшеру, включил свет и, прищурившись, разобрал надпись:

13 декабря 1968 года. Знает ли он, что я рассталась с Фрицем? А вдруг он меня ненавидит за мои краткие романы? Кто он? Может, тот высокий мужчина, листавший «Рынок фермера»? Знает ли он, как сильно я нуждаюсь в нем?

Ллойд вынул еще несколько цветочных сувениров в рамках, следовавших за первым, и прочитал:

24 ноября 1969 года. О, дорогой, можешь ли ты читать мои мысли? Знаешь ли, как я отвечаю на твои подарки в своем дневнике? Знаешь ли, что все это для тебя? Что я буду всегда избегать славы ради наших безымянных отношений?

15 февраля 1971 года. Дорогой, я пишу эти строки обнаженная. Знаю, ты выбираешь для меня цветы. Чувствуешь ли ты мою поэзию телепатически? Она исходит из моего тела.

Ллойд опустил рамку. Что-то не так, он это чувствовал. Слова Кэтлин должны были тронуть его сильнее. Он замер, стараясь не форсировать мысли. Знал, что только спугнет нечто вызревающее внутри, если начнет суетиться. Он закрыл глаза, чтобы еще глубже погрузиться в тишину. И тут…

В тот самый миг, когда его осенило, он яростно затряс головой. Ему не верилось. Не хотелось верить. Это было слишком невероятно.

Ллойд высыпал содержимое дубового сундучка на кровать. Одну за другой он подносил рамки к свету и прочитывал даты под увядшими лепестками. Они соответствовали убийствам женщин в его компьютерной распечатке. Точные совпадения с резкими отклонениями максимум на два дня. Но рамок было не шестнадцать, а двадцать три. Самая старая датирована 1964 годом.

Ллойд вспомнил слова Кэтлин, сказанные, когда они сидели в тени электростанции: «В первый раз он прислал вместе с цветами стихи без подписи. Очень печальное стихотворение. Во второй раз пришли только цветы. Много лет безвестный возлюбленный посылал мне букеты. Больше восемнадцати». Он еще раз перебрал рамки с цветами за стеклом. На самой старой стояла дата: 10 июня 1964 года. Больше восемнадцати лет назад. Следующая по хронологии рамка была датирована 29 июля 1967 года, то есть тремя годами позже. Чем был занят монстр? Что он делал эти три года? Скольких еще убил? И главное, зачем? Зачем? Зачем?