Книга Человек, который улыбался - Хеннинг Манкелль

Валландер покачал головой.

– Этот контейнер, – сказал он. – Расскажи о нем поподробнее.

– Я уже все сказал, что мог, – удивился Нюберг.

Валландер сел за стол и внимательно посмотрел на Нюберга. Свен был не просто отличным криминалистом. У него к тому же были превосходно развитое воображение и потрясающая память.

– Ты сказал, что видел и раньше похожий контейнер.

– Не похожий, а точно такой же, – поправил Нюберг.

– Значит, это не обычный контейнер. Можешь описать его поподробнее?

– Я могу просто его принести.

– Давай вместе сходим и посмотрим.

Они прошли по полутемным тихим коридорам управления. Где-то было включено радио. Нюберг отпер дверь комнаты, где хранились вещественные доказательства.

Контейнер стоял на полке. Нюберг достал его и протянул Валландеру. Он чем-то напоминал сумку-холодильник. Валландер поставил контейнер на стул и попробовал открыть крышку.

– Закрыт очень плотно, – сказал Нюберг. – К тому же совершенно герметичен. Вот здесь, сбоку – окошко, для чего, понятия не имею. Можно только догадываться. Скажем, чтобы видеть показания термометра внутри.

– Такой же был в лундском госпитале, – Валландер задумчиво вертел в руках загадочный предмет. – А где именно? В каком отделении стоял?

– Он не стоял, – неожиданно улыбнулся Нюберг. – Он двигался по коридору в операционном блоке. Его несла какая-то медсестра, причем явно торопилась.

– Ничего больше не запомнил?

– Нет.

Они пошли назад в кабинет

– Похож на сумку-холодильник.

– Наверное, это и есть сумка-холодильник. Может быть, для крови.

– Разузнай, – попросил Валландер. – Мне важно знать, как этот контейнер попал в машину Густава Торстенссона в день его гибели.

Валландер сел в кресло и вспомнил слова Нюберга:

– Ты сказал, что эта штука сделана во Франции.

– На ручке написано «Made in France».

– А я и не заметил, – огорчился Валландер.

– Буквы почти не заметны, так что ничего удивительного, – утешил его Нюберг. Он так и остался стоять у дверей.

– Может быть, я ошибаюсь, – помедлив, сказал Валландер, – но мне почему-то кажется странным этот контейнер. Что он там делал? Ты уверен, что его не использовали?

– Даже ни разу не открывали, прямо с фабрики. Тебе рассказать, как я это установил, или обойдешься?

– Мне достаточно того, что ты уверен. А ваши технические фокусы я все равно не пойму.

– Значит, тебе кажется, что эта штука может нам что-то рассказать… – задумчиво сказал Нюберг. – Но учти, что в аварийных машинах может отыскаться все что угодно.

– В этом случае мы не имеем права проходить мимо любой, самой незначительной детали.

– А в других случаях? – удивился Нюберг. – Мы, по-моему, никогда и не проходим мимо.

Валландер поднялся.

– Спасибо, что пришел, – сказал он. – Хорошо бы ты сумел рассказать мне побольше об этом чертовом контейнере уже завтра.

Они расстались у подъезда. Валландер поехал домой, съел несколько бутербродов и лег. Но уснуть не удалось. Он вертелся с боку на бок, потом встал и, не зажигая света, прошел в кухню. В свете уличного фонаря все предметы выглядели загадочными, чуть ли не потусторонними. Он не находил себе места от нетерпения. Слишком много боковых тропок в этом следствии. И хотя они более или менее определили направление главного удара, но он совершенно не был уверен, что оно правильное. Не пропустили ли они что-то важное? Он вспомнил день, когда Стен Торстенссон неожиданно появился на юландском берегу. Он помнил разговор с ним слово в слово, но теперь ему казалось, что за словами Стена стояло что-то еще, а он этого не понял.

Был уже пятый час, когда он снова лег. На улице поднялся ветер, стало холодней. В квартире тоже было довольно прохладно, так что его немного знобило, когда он разделся и залез под одеяло. Ему не удавалось сохранять выдержку. То, что он требовал от своих сотрудников, у него у самого получалось плохо. Сохранять терпение и выдержку.

Он пришел на работу рано – не было еще и восьми. Ветер был почти штормовой, и в приемной говорили, что возможен ураган. Он подумал, что крыша в отцовском доме в Лёдерупе может не выдержать. Его все время мучила совесть, что он так и не перекрыл ее, хотя собирался уже давно. Он сел в кресло и решил первым делом позвонить отцу. Они так и не разговаривали после той драки в «Систембулагете». Он уже взялся за трубку, как раздался звонок.

– Тебе звонят, – сказала Эбба. – На улице просто ураган.

– Я утешаюсь тем, что может быть еще хуже, – сказал Валландер. – А кто звонит?

– Фарнхольмский замок.

Валландер выпрямился:

– Соедини.

– Это дама с примечательной фамилией. Ее зовут Дженни Линд.

– По-моему, самая обычная фамилия. Ничего странного.

– Я не сказала, что фамилия странная. Я сказала – примечательная. Ты ведь слышал о знаменитой оперной певице Дженни Линд?

– Ладно, соединяй, – улыбнулся Валландер.

Голос был молодой. Наверно, еще одна из его многочисленных секретарш.

– Комиссар Валландер?

– Это я.

– Если я не ошибаюсь, во время вашего визита к нам вы хотели попросить аудиенции у доктора Хардерберга?

– Я не прошу ни у кого аудиенций, – сказал Валландер, подавляя раздражение. – Мне надо с ним поговорить в связи с делом об убийстве.

– Я понимаю. Сегодня утром доктор Хардерберг прислал телекс с сообщением, что он приезжает домой сегодня во второй половине дня и завтра готов вас принять.

– А откуда телекс?

– А это имеет значение?

– В противном случае я бы не спрашивал, – соврал Валландер.

– Доктор Хардерберг сейчас в Барселоне.

– Я не могу ждать до завтра, – сказал Валландер. – Мне надо поговорить с ним как можно скорее. И если он приезжает сегодня, то пусть примет меня сегодня.

– Насколько мне известно, вечер у него свободен, – сказала Дженни Линд. – Но, прежде чем дать вам ответ, я должна позвонить в Барселону.

– Вы можете звонить куда угодно, – сказал Валландер, – только передайте ему, что я приеду сегодня в семь часов вечера.

– К сожалению, я не могу на это пойти. Доктор Хардерберг сам планирует свои встречи.

– Не в этом случае, – отрубил Валландер. – Не забудьте – мы приедем в семь часов.

– Комиссар будет не один?

– Да.

– Тогда я попрошу вам назвать имя вашего спутника.