Книга Форс-ажурные обстоятельства - Валентина Андреева

– И точно не похож на Альфонса-Альфреда! – тихо засмеялся Мишурик, но его смех тут же перешел в болезненный кашель, от чего нас с Наташкой перекосило точно так же, как и его самого.

– Хватит ржать! – строго приказала подруга. – Собирайся, лидер гонки на выживание, поедем к другим пенатам. К нам на дачу. Я так понимаю, ты за этим нас призвал? Времени в обрез. Скоро темнеть начнет. Надо отсюда сматываться.

Справившийся с приступом кашля Шурик смотрел на нас и улыбался:

– Спасибо вам. Только зачем так торопиться? Марина обед приготовила. Мы здесь пока в полной безопасности. Пообедаете и поедем. Надеюсь, никому об этой поездке не рассказывали?

Мы с Наташкой переглянулись, и Шурик не мог не заметить сомнения и обеспокоенность, прочно осевшие на наших физиономиях. Он терпеливо ждал ответа.

– Арсению, – расстроенно призналась Наташка. – Ты же сам просил с ним связаться. Минувшей ночью мы с ним собирались выкрасть тебя из больницы, но тебя уже успешно украли.

Улыбка медленно сползала с лица Мишурика. Такое впечатление, что он не совсем доверял тому, что слышал.

– Но мы с Арсением недавно договорились встретиться совсем в другом месте! – осенило подругу. – Он, наверное, там нас и ждет. – И окончательно полинявшим голосом добавила: – Я назвала ему номер участка и название товарищества.

– Так, дружок, давай-ка собирайся, – вскочил Юрий Алексеевич. – Я тебе помогу.

– Это куда все так быстро намылились? – весело поинтересовалась прибывшая из кухни Марина, руки которой были заняты большим блюдом с рассыпчатой отварной картошкой, необходимым дополнением к дарам лета, украшавшим стол на веранде. Я невольно повела носом, умопомрачительный запах свежего укропчика невольно отвлекал от неприятных мыслей. По краям блюда виднелись желтенькие следы холестерина. Масла девушка не пожалела. В сочетании с зеленым ковровым покрытием из укропа красота необыкновенная. А еще этот замечательный парок.

– Ты тоже собирайся, – не ответив на вопрос, заявил Юрий Алексеевич.

Хорошенькое лицо девушки вмиг стало расстроенным и обиженным. Ну до чего же знакомое лицо! Эти большие выразительные глаза, пухлые губы. Похожа на ребенка. Бывают же такие милые мордашки! Вот только волосы неудачного цвета – темно-каштановые. Крашеные, наверное. Со светлыми она была бы похожа на одуванчик. Несмотря на озабоченный тон Юрия Алексеевича, Марина продолжала топтаться с блюдом на месте, не решаясь поставить его на стол или вернуть обратно. На короткое время возникла напряженная пауза. Совершенно не хотелось срываться с места.

– Вы не поможете Мариночке убрать со стола?

Я с трудом оторвалась от картофельного великолепия и взглянула на Юрия Алексеевича. Ответила не сразу, копила силы для решительного «да!». И тут Наташка очередной раз выгодно оттенила свою сообразительность:

– Ну, что сидим? И стоим? Надо быстренько свернуть эту клеенку-самобранку, в машине ужиная и пообедаем. Ирина Санна усядется впереди с картошкой на коленях. Замечательный балласт. Кроме того, судя по ее решительному настрою, так просто она ее врагам не отдаст. Да я и сама не позволю. Марина, есть какая-нибудь коробка? И банки тащи. – Наташка принялась ловко собирать со стола. – Ир, тебе лучше заступить на дежурство у дороги. Заметишь любую подозрительную машину, в принципе сейчас они все подозрительные, сразу сюда. Хорошо, что участок имеет выход в проулок, удирать будем по второй дороге.

Бурная деятельность подруги быстро активизировала остальных. Все засуетились. Нормально выйти в дозор я не сумела. В дверях застрял Юрий Алексеевич, страховавший скачкообразный выход Мишурика с привезенным ему костылем. Об него я и споткнулась. В смысле, о костыль. Он же наискось перекрыл дверь, в результате чего Мишурик, крутанувшись на здоровой левой ноге, здоровым левым боком нечаянно боднул Юрия Алексеевича и выказал намерение выпасть на крыльцо. Юрий Алексеевич его опередил и легко загремел вниз по ступенькам.

Заорали все. Кроме меня. Направленная твердой рукой подруги в сторону освобожденной Мишуриком кушетки, я, подумав о «принципе домино», проявила определенную строптивость и приколенилась на старом кресле, получив возможность окунуться лицом в зеленый покров укропчика. И на фига напросилась вынести картошку по пути на дежурство? Все равно блюдо следовало предварительно сунуть в пакет. Вот оно, очередное подтверждение наказуемости инициативы!

Эта мысль была первой, вторая – «что с Мишуриком?», заставила меня плотнее вжаться в содержимое блюда. Не надолго, всего на пару секунд. Картошка была все еще горячая, да и Марина подоспела. Наташка, как всегда, оказалась на высоте. Точнее, на подхвате. Крепко ухватив Мишурика за ворот светло-серой байковой рубашки с вкраплениями искусственного «холестерина», то бишь желтенькими квадратиками, подруга намертво прижала его здоровыми частями тела к дверному косяку и при этом отчаянно требовала стул. Откуда-то снизу, скорее всего, от истоков крыльца, доносились громкие обвинительные заключения Юрия Алексеевича. Но общего плана. Без упоминания конкретных личностей.

Я сразу поняла, что с ним все в порядке. Делить с Мишуриком костыль ему не придется.

– Дайте же, в конце концов, стул! – вела свою партию от двери Наташка. – И усадите на него Ирину Александровну. Не забудьте привязать ее к нему веревками!

– Да ладно, я пока здесь посижу, – отплевываясь от укропа, дрожащим голосом пообещала я и перебралась на кушетку. Дрожал не только голос, руки и ноги тоже ходили ходуном.

– Марина, помоги спустить господина Ельцова вниз. Он у меня совсем обмяк.

– Наталья Николаевна, вы его просто немного придушили. Давайте я подержу, а вы отпустите воротник.

– Две последние ступеньки сломаны! – донесся снизу рев Юрия Алексеевича.

– О, блин! Да когда же этот бег кончится? – простонала Наташка, помахивая освобожденной и онемевшей от железного захвата рукой. – Причем, каждый раз с препятствиями. Ирка, не сдувай зелень с лица! Будешь играть роль биологического отпугивающего средства. Ну, что? Начинаем спуск летательного аппарата под кодовым названием «Мишурик». Мама дорогая! – подруга надсадно крякнула. – Мишурик, да что ж ты такой тяжелый-то?! Тебе от страха полагалось всю воду из организма спустить, а человек, как известно, в основном и состоит из воды.

– Наталья Николаевна, отпустите, пожалуйста, мою руку, вы меня вместе с Мишей поднимаете. Нет, так не пойдет. Миша, обхвати меня левой рукой за шею.

– Девочка, да разве ты со своим весом его удержишь? Вас потом у подножия лестницы действительно будет трудно разъединить, единым клубком скатитесь.

– Наталья Николаевна, я медик со стажем и знаю, что делаю.

– А я медсестра в интересном возрасте и с соответствующим ему опытом! Мишурик, обхватывай меня за шею. Ну ты уж совсем! Правая рука у тебя травмирована. Зачем ты здоровую-то в косынку сунул? Марина, спускайся вниз, вместе с Юрием… Блин, от волнения отчество забыла, будете страховать спуск внизу. Встанете стенкой, знаешь, как в хоккее или футболе при назначении штрафного удара. Не оглядывайся, Ирину Санну не забудем. Она потом сама скатится. Ей, главное, не мешать. Ир, слышишь меня? Господи, ужас какой. Такое впечатление, что мохом поросла!