Книга Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая - Джаспер Ффорде

— Если вы хотите узнать, не я ли убил Болтая, то ответ — категорическое «нет». Я деловой человек и не могу позволить себе такую роскошь, как жестокая месть. Я с радостью уничтожил бы его в финансовом смысле, но убийство? Это не вернет мне денег, и я неизбежно окажусь в тюрьме. Я человек рассудочный. Никогда не вкладываю в предприятие денег или времени, которые не могу себе позволить потерять. И уж никак не намерен терять хотя бы год из собственной жизни. Я давно уже понял, что состояние куда проще заработать, используя закон к собственной выгоде, а не нарушая его.

Он отвел взгляд и прижался щекой ко лбу жены. И в этот момент нежности между грубым тираном и привлекательной женщиной, годящейся ему во внучки, Джек ощутил, что он тут лишний.

— У вас ещё есть вопросы, инспектор? — спросил Соломон, не глядя на них.

— Нет, — сказал Джек, вставая. — Спасибо, что уделили нам время, мистер и миссис Гранди. Выход найдём сами.

Они оставили их обниматься в гостиной на софе в обществе четырёх собак и двадцати восьми футов роскошнейших волос.

— Я такого не ожидала, — сказала Мэри, когда они вернулись к «аллегро».

— Внешность бывает обманчива. Я уверен, что его конкуренты удивились бы, узнав, что у старика Гранди такая нежная душа. Невероятные волосы, правда?

— Да, — задумчиво ответила Мэри, затем прагматично добавила: — Но как подумаешь о том, что всё это надо расчёсывать!..

Глава 27

Загадки и сомнения

СЫН ВОЛЫНЩИКА ПОСАЖЕН В ТЮРЬМУ ЗА КРАЖУ СВИНЕЙ

Том Томм,[48]сын первого волынщика Редингской филармонии был в конце концов обвинен в серийной краже свиней. «Я не знаю, что на меня находит, — сказал Томм, когда его попросили объяснить свои действия. — Как увижу свинью, так у меня все словно какой-то розовой пеленой затягивает, и в следующий момент я понимаю, что бегу с украденным поросенком под мышкой. Я ведь даже не люблю свинину — я вегетарианец». Суд заслушал обвинение, согласно которому Томм с двенадцати лет является серийным похитителем свиней и в общем счете украл 2341 штуку. В заключительной речи мистер Джастис Котлетт сказал ему: «Несмотря на многочисленные судебные постановления, обязывающие вас пройти курс коррекции навязчивого состояния, вы до сих пор не в силах контролировать своё поведение. У меня нет другого выбора, кроме как посадить вас на два года». Несколько свиней, присутствовавших на заседании суда, по словам очевидцев, были вне себя от радости.

«Редингский вестник», июнь 1990 г.

В ОСП времени зря не тратили. Первый нужный фрагмент нашёл Эшли. Он идентифицировал человека, который на снимке сидел во все ещё не найденном «форде-зефире» Болтая.

— Кто? — спросил Джек.

— Томас Тимоти Томм. Инспектор Друд[49]из отдела розыска пропавших без вести узнал его. Я сделал вам распечатку его дела на поливиниловой пленке, чтобы вы могли по-прежнему видеть свой стол, когда будете читать.

— Очень… заботливо с вашей стороны, Эшли. Кажется, этот самый Томм был сыном первой флейты из Редингской филармонии. Не в силах справиться с необъяснимыми порывами к похищению свиней, он в шестнадцать лет загремел в колонию для несовершеннолетних «для исправления». Но результат оказался прямо противоположным. Несколько раз отсидев в тюрьме за многочисленные преступления, он в конце концов сел на пятнадцать лет за вооружённое ограбление. Два года назад его освободили по специальному разрешению.

— Похоже, первоклассный клиент для ОСП, — пробормотал Джек. — Надо было его направить прямо ко мне. Где он сейчас?

— В том-то и дело, — заметил Эшли. — Его уже больше года не видели совсем. Он не приходил на обязательные проверки — вот нереализованный ордер на арест, — и в итоге родители подали его в розыск как пропавшего без вести. Я в данный момент пытаюсь связаться с полицейским, осуществляющим надзор за ним, в надежде выяснить что-нибудь ещё.

— Опять проблемы! — расстроился Джек. — И как назло, в тот самый момент, когда у нас хоть какие-то зацепки появились!

Бейкер проводил опрос в городе, но вернулся с пустыми руками. Никто не видел Болтая больше года, начиная с одного острослова из старожилов, который вообще удивился, что Болтай дожил до собственного убийства. Бейкер допросил его в первую очередь, но, похоже, тот имел в виду всего лишь несколько подмоченную деловую репутацию Болтая. Он употреблял слово «сомнительный», хотя ни он сам, ни все остальные не представляли себе, кто на самом деле мог иметь на покойного зуб. Действительно, все, с кем встречался Бейкер, отзывались о Болтае с приязнью. То, что он падок на женщин, знали все, но больше Бейкеру ничего узнать не удалось.

— Значит, он больше года не появлялся?

— Да, сэр, — ответил Бейкер. — За исключением его соседей с Гримм-роуд, никто вообще его не видел.

— Скрывался? — пробормотал Джек себе под нос.

— Тогда этот задрипанный офис на Гримм-роуд обретает смысл. Никто не стал бы искать его на городских задворках. Но если он прятался, то какого лешего вылез из укрытия и надрался на благотворительной вечеринке Пемзса?

— Прометей сказал, что, когда они виделись с Шалтаем в последний раз, тот попрощался с ним. Возможно, Шалтай знал, что ему недолго осталось. Он предложил все свои акции Гранди за десять миллионов. Последняя отчаянная попытка, так мне кажется. Есть ли что-нибудь по Бесси Брукс?

— По-прежнему пусто. Прошлой ночью она сняла двести фунтов наличными со счета в центре города. Так что она ещё где-то здесь.

— Я распространю через СМИ её снимок и данные.

— Сэр! — донесся голос Гретель.

Джек вошёл в оккупированную баронессой картотеку. Крохотная комнатка была завалена бумагами, факсами и финансовыми отчётами.

— Какие новости?

Она положила ручку и выпрямилась в кресле.

— Запутанные, сэр, очень запутанные.

— То есть?

— Да золото.

— Золото? — удивился Джек. — Что за золото?

— Такой драгоценный металл желтого цвета. Странно, что вы этого не знаете.

— Бородатая шутка, Гретель. Что там с золотом?

— Восемнадцать месяцев назад мистер Болтай получил огромное количество золотых слитков. Никаких пробирных клейм. Чистейшее золото, какое только имеется в мире.

Она протянула Джеку квитанцию.

— Он продает их, чтобы купить акции «Пемзс». Повторяет это спустя неделю, потом ещё через неделю. При этом объявляет своё золото ломом, который не требует документации. Постепенно лондонские рынки начинают подозревать неладное: ему предлагают все более низкие цены, поскольку думают, что золото краденое. Наконец он находит готовые рынки во Всебякистане, Мыльвании, Оппастании и ещё некоторых огрызках бывшего Советского Союза, где вопросов не задают. Только вот имеется одна проблема: они не могут заплатить ему в твёрдой валюте, каковая ему, собственно, и нужна. Он меняет золото на медь, лом, соус «Бернез», клубнику — на всё, что можно продать на Западе и обратить в реальные деньги. Если вы найдёте его паспорт, то наверняка обнаружите, что он налетал столько, сколько отсюда до Юпитера. Он мотался по всему миру, продавая золото, — и всё это только для того, чтобы скупить акции «Пемзс». Каждый раз, добыв наличные, он шёл к Пьютеру.