Книга Обыкновенная жадность - Фридрих Незнанский

— Леонид Ильич, вы так и не конкретизировали свой ответ на мой главный вопрос: как полагаете, насколько велики прагматические, если можно так сказать, основания к тому, чтобы кто-то из вашей американской семьи действительно решил устранить покушающихся на их состояние людей? Я имею в виду именно прагматику: велика ли в их глазах сумма, на которую пострадает, в случае если «Соглашение» реализуется, ваше дело? И где тот порог ее величины, после которого вы не можете гарантировать невиновность, в том числе супруги?

Славский кивнул, давая понять, что понял Турецкого, и надолго, не менее чем минут на пять, задумался.

— И все-таки, — произнес он наконец, — Джина ни при каких условиях, на мой взгляд, не станет убийцей, даже косвенно… К тому же она и без нашей фирмы богата: состояние матери, завещание отца плюс акции в его деле… Что касается Джеремии, черт его знает: старик хоть и богат, как Крез, но и жаден еще похлеще. Но дело в том, что у него вряд ли есть в России такого рода связи, о каких идет речь… У него вообще нет здесь никаких связей, поскольку у Дже-ремии на Россию натуральный бзик, он считает, что вся здешняя демократия — сплошной обман. Для того чтобы заманить простачков-миллионеров на здешние просторы и наложить потом лапу на их капитал… Он бы не стал инвестировать в российский бизнес ни цента, поскольку так считает — и все. И от любых контактов с россиянами бежит, как черт от ладана… Кстати, насчет того, что у Джины они тут есть… Как ей это удалось? Конечно, если это не тайна?

— В резиденции вашего посла работает ее знакомая…

— Кэт?! — Славский вновь разволновался. — Так она еще и перед этой девчонкой меня опозорила?! О господи!

Турецкий приготовился услышать еще одно русскоязычное заявление, но ругаться Славский больше не стал. Помолчав, он покачал головой:

— Вот что, Александр Борисович… Я сделаю так, что, если весь этот кошмар организован… Словом, если на ваш вопрос существует положительный ответ, я сделаю так, что эта история прекратится — завтра же.

— Что вы намерены предпринять? — Турецкий насторожился: ему только самодеятельности не хватало в этом и без того странном деле!

— Не беспокойтесь, вмешиваться в следствие я не собираюсь, — слабо улыбнулся Леонид. — Но мне нужны гарантии безопасности моих друзей хотя бы с этой стороны… Сегодня же я свяжусь со своими юристами и с Джиной, сообщу, что забираю свой капитал из дела при любом раскладе, как бы эта история ни повернулась… Забираю и перевожу в Швейцарию, где у меня есть небольшой счет…

— Не боитесь, что ваша супруга после этого подаст на развод? — прищурился Турецкий.

— Скорее, пытаюсь вынудить ее сделать это… Близкими людьми мы так и не стали, если вас интересуют абсолютно все мотивы моего решения… Впрочем, к делу это отношения не имеет, извините.

— Это действительно ваше личное дело, — кивнул, соглашаясь Турецкий. — Хотя я бы на вашем месте, прежде чем резать, все-таки отмерил бы, если и не семь раз, то хотя бы дважды.

— Спасибо за совет. — Славский доброжелательно посмотрел на него и понял, что на данный момент вопросы Турецкого исчерпаны.

20

Структурно-логическая схема следствия, выведенная Турецким из компьютера с максимальным увеличением, была приколота к стене его кабинета так, чтобы все члены оперативно-следственной бригады, занимающиеся делами Баканина и Белецкого, видели ее во всех деталях.

После разговора со Славским, а затем и с собственной супругой, с которой они проговорили почти до утра, Саша, кажется, понял наконец, что именно в процессе расследования подсознательно не дает ему покоя. Он отлично знал эту почти неуловимую, время от времени возникающую в душе тревогу, которая всегда свидетельствует о том, что нечто существенное Турецким упущено. Что именно?… Вчера, точнее, сегодня под утро ему показалось, что он уловил ответ на этот вопрос. И, переговорив около восьми утра с еще сонным Денисом, он обзвонил оперативников, весьма удивленных тем, что их на этапе следствия, явно близком к завершению, внезапно снимают с заданий и собирают на совещание.

Не меньше оперов был удивлен и Слава Гряз-нов, которого вслед за Денисом Турецкий поднял с постели и озаботил в срочном порядке заданием, на взгляд генерала, совсем не срочным. Пожалуй, и вовсе бесполезным. Однако, подумав и справедливо решив, что Сане, как говорится, виднее, в свою очередь, поднял с постели новенькую оперативницу, недавно появившуюся у них в департаменте, Марину Шишканову: девушка, по его наблюдениям, отличалась сообразительностью, веселым характером и бесценной способностью схватывать информацию на лету.

И только Валерий Померанцев, получив с утра пораньше вызов на внеочередное совещание от своего шефа, нимало не удивился. Его и самого время от времени мучило ощущение, что, несмотря на режим, в котором Турецкий вел следствие, что-то гдето они упускают. Именно это он не надеялся «вычислить» самостоятельно, понимая, что, если кому такая задачка по плечу, так, несомненно, драгоценному Сан Борисычу… И вот сейчас, сидя напротив шефа, стоявшего с указкой возле структурной схемы, вслушиваясь в то, что он говорил, Валерий смутно начал догадываться, к чему тот ведет.

— Итак, как видите, «пустых» квадратов с вопросами у нас с вами на данный момент не так уж и много. Но сосредоточены они практически все во второй части дела, а если точнее, вокруг первой предположительной жертвы — пропавшего бесследно Романа Антоновича Белецкого. Труп его, как вы знаете, до сих пор не найден, хотя благодаря в том числе связям генерала Баканина его действительно ищут, а не делают вид… Что, Галина?

Романова, на чьем лице отчетливо читалось недоумение, секунду поколебавшись, решилась:

— Александр Борисович, но разве… Разве весь ход следствия не указывает на одного и того же человека?… Я имею в виду…

— Всем понятно, кого ты имеешь в виду, — спокойно прервал ее Саша. — И ты права — указывает. Да так настойчиво, словно кто-то тычет в него специально пальцем… Кто-то умный, сумевший просчитать заранее все ходы, связи, соответственно, и логику наших с вами размышлений над случившимся… — Валерий, — Турецкий посмотрел на Померанцева, — Кабула доставили?

— Как вы и просили — около часа назад, — кивнул Померанцев. — Когда ребята его запирали в моем кабинете, матерился по-черному… Насколько известно от Яковлева, — следователь стрельнул глазами в сторону Володи, — до Соркиной он вчера так и не добрался, хотя караулил ее возле подъезда больше часа.

— Она что, действительно ночевала у своих квартирантов?

— Не думаю, — улыбнулся Валерий, — поскольку сегодня утром была дома. Судя по телефонному разговору с какой-то Лизой, после прокуратуры отправилась к ней в гости, вернулась поздно. Повезло ей, что со своим приятелем не столкнулась, — мог бы сгоряча и покоцать старушку…

— Она, Александр Борисович, — вставил Яковлев, — действительно вернулась поздно, как раз в тот момент, когда вы сняли «наружку» за Славским. Мне Денис сообщил, видел, как они с кузеном нос к носу столкнулись у собственного подъезда.