Книга Разрушитель - Алексей Волков

Я на самом деле сильно обиделся. Пусть мне абсолютно не нравилась возникшая ситуация, это еще не повод бросать друга, а самому удирать.

Городок медленно проплывал мимо нас, спокойный, совсем не интересующийся происходящей драмой.

Он бы заинтересовался, обыватель любит горячие новости, если они напрямую не касаются его самого, да кто сообщит подобное? Генерал ФСБ – не певец дешевеньких шлягеров, о его существовании знает довольно ограниченный круг лиц. Следовательно, исчезни один и объявись другой – никто не заподозрит подмены.

– Там кофе в термосе имеется, – произнес Константин. – И… Спасибо, ребята.

– Лучше шепни мне, старому дурню, на ушко: с чего на тебя президент взъелся? – пока Серега возился с валяющейся на заднем сиденье сумкой, спросил я.

– Сам же любишь повторять – меньше знаешь, дольше живешь, – напомнил Костя.

– Не тот случай. Согласись, обидно помирать незнамо за что.

Линевич принял крышку от термоса, наполовину наполненную кофе, и протянул мне.

– Начнем не по званиям, а по степени необходимости. С водителя.

– Отмазаться хочешь? – Но крышку я взял. Кофе чуть подостыл, ровно настолько, что его можно было пить, не обжигаясь.

Мне ведь еще требовалось рулить.

– Настырный ты. Сам же слышал – меня назначили главным виновником случившихся беспорядков. Невзирая на алиби, – вздохнул генерал.

– Ты действительно не имеешь к ним отношения?

– Не веришь?

– Не знаю.

– Нет.

– Жаль. Я бы тебя зауважал еще больше. Паршиво, когда вступает в силу презумпция виновности. Лишь интересно – почему тебя? Мало ли генералов?

– Почему меня – не знаю. Кто-то из окружения капнул, а дальше – поверили, не стали разбираться…

– И ты теперь, как благородный герой боевиков, думаешь добраться до президента и доказать ему свою невиновность? А он расчувствуется и наградит орденом и следующим чином?

– Именно, что доказать, – на лице Константина промелькнуло что-то недоброе.

– После устроенного побоища…

– Не преувеличивай. Побоище еще будет. Надеюсь.

Похоже, я оказался прав, и старый приятель замыслил нечто вроде дворцового переворота. Отсюда встреча с военным, затем – с бизнесменами. Как и должно быть. Вначале заручиться силовой поддержкой, потом – финансовой, а дальше уже действовать на полную катушку.

Разумеется, я не считал Константина главой заговорщиков, но одним из них – точно.

– Я все думаю – кто нас подставил? – Сергей наполнил возвращенную ему крышку и протянул непосредственному начальнику. – Ведь знали же о нашем выезде. Пусть сами подстроили, все равно, кто-то сообщил о срабатывании ловушки. Уже не говорю, что кто-то ведь и доложил о подозрениях в ваш адрес.

– На кого конкретно думаешь?

– Пока ни на кого, – признался Серега. – Очень уж все неожиданно. Да и данных маловато. Вот доберемся до базы, там займусь вопросом вплотную.

Мы уже миновали милицейскую заставу на выезде. Положительно, верховная власть решила предоставить небольшие городки судьбе. Вновь два стража порядка, пусть с автоматами, однако против каких-нибудь заезжих братков – уже несерьезно. А против настоящей банды – говорить не приходится. Стволов, начиная с перестройки, на руках хоть отбавляй. Еще счастье – молодежь старательно косит от армии и в итоге не умеет пользоваться ими как следует. Наша молодежь. Кавказская – владеет очень и очень неплохо.

Пятнадцать километров – пустяк. Даже не пятнадцать минут, а каких-то десять от силы, если уж совсем не гнать. Родимые леса да перелески, петляющая дорога, увы, не автобан, в общем, почти прорвались.

Почти.

Мэр заложил, что ли? Или к машине какой-нибудь маячок пришпандорили еще на базе? Второй раз…

Три дня после времени Ч

Площадь перед банком была переполнена. Совсем как в иные, не к ночи они будь помянуты, времена. Люди чересчур привыкли расплачиваться карточками, и вот теперь пришла расплата.

Банкоматы накрылись сразу же, со всей остальной электроникой, и были сняты и увезены в первую же ночь. Официально – на ремонт, неофициально – явно боялись взломов. Теперь каждому хотелось получить денежки со счетов, но, как во времена сберкасс, подобное стало практически невозможным. Имелась ли в банке наличность, нет, никто не сообщал. Вход в здание был перегорожен двойной цепью внутренних войск. И откуда только успели их прислать в наш спокойный город?

Морды у солдатиков были откормленными. Все стояли в полной экипировке – первая шеренга с дубинками и щитами, но у задних на ремнях висели автоматы. Словно готовились при случае не просто разгонять толпу, но и на полном серьезе воевать с ней. Все может быть. Государство всегда готово защищать народ в лице его лучших и наиболее богатых представителей. Особенно – от всякого сброда в лице пенсионеров или обычных работяг.

Самое плохое – случившееся ударило по всем. Несколько дышащих на ладан заводов и фабрик продолжали кое-как работать по инерции, но многочисленные конторы заглохли, застыли, лишившись связи и архивов. Поэтому в толпе находились не только старики. Тех как раз было очень немного. Здесь хватало людей молодых и прилично одетых – тех, кто недавно чувствовал себя хозяином жизни, во всяком случае, причастным к модному гламуру, и вдруг оказался перед угрозой резкого снижения статуса. Как раз они и привыкли к карточкам как более продвинутые. Старички-то по старинке больше доверяли наличности. Пусть и скудной. А позолоченная молодежь, весь офисный планктон, вынужденно приперлась сюда. Оказалось – без толку. Как же иначе?

Не знаю, много ли в финансовых учреждениях бумаг, но работа там сейчас явно кипит вовсю. И как всегда, никому из банкиров нет дела до частных лиц, однако собственные интересы требуется неукоснительно защищать. Одних кредитов дадено столько, и теперь предстоит разобраться, каким образом и в какой срок получить их обратно. Делай – не переделаешь.

И все осложнено общим крахом всех мировых бирж. Валюта в обменниках в первый день резко рванула вверх, и лишь потом дельцы сообразили – она обеспечена ничуть не лучше родных деревянных рублей, и в итоге любые операции по обмену просто прекратились. Какие курсы в условиях абсолютной неясности происходящего? Полный коллапс.

В толпе стояла ругань. Ругали всех и все – коварные власти, банкиров, технику, иностранцев, едва ли не инопланетян. Градус злости был велик, однако вид солдатиков остужал, не позволял перейти к каким-либо действиям.

Снимать со счета мне было решительно нечего. Кредитов я не брал по принципиальным соображениям. Потому задерживаться здесь я не стал.

Магазины работали странно. Лучшего слова не подберешь. Кое-какие бутики и шопы украсились объявлениями: «Закрыто по техническим причинам». Ждали, то ли повышать цены, то ли, напротив, распродавать имеющийся товар побыстрее и подешевле.