Книга Тайна пумы - Рекс Стаут

— Нет, — ответила Делия, глядя прямо в глаза Диллону. — Если бы знала, то не стала бы скрывать. Не теперь. И не из стремления к возмездию… просто из желания прекратить этот ужас… А Клара сейчас у прокурора совсем одна… — Делия с трудом проглотила подкативший к горлу комок. — Я не думаю, что Уинн Коулс убила отца. Какие у нее для этого основания? И она никогда бы не взяла у него деньги. Я не люблю ее, однако не считаю способной на подлый поступок. Нужно спросить ее: с какой целью она написала записку и кому отдала?

Кто-то из нас должен поговорить с ней.

— Мы совершим большую ошибку, если Уинн Коулс каким-то образом причастна к преступлениям. Не исключено, что она является лишь вдохновительницей, а исполнял кто-то другой.

— Я этому не верю, — заявила Делия.

— Вы когда-нибудь имели финансовые дела с Уинн Коулс? — спросил Диллон старателя.

— Никогда не слыхал о ней.

— Женщина, которая купила ранчо «Разбитое кольцо».

— Ах эта… Доходили слухи, но я ни разу с ней не встречался.

— А вы не получали денег на разработку россыпей от Пола Эмери?

— От этого надутого выскочки? Никогда!

— Ну что ж, — сказал Диллон после некоторых размышлений. — Я могу сходить к ней и спросить, хотя эта затея и представляется мне довольно наивной.

Есть, конечно, еще одна альтернатива: мы можем передать полученные сведения окружному прокурору.

Он располагает необходимыми ресурсами…

— Вы имеете в виду Бейкера? — проворчал Харли. — И он посадит меня за решетку за то, что я соврал, когда заявил, что не умею читать. Но клянусь вам: если я снова окажусь в тюрьме…

— Этот путь все равно никуда не годится, — успокоил старателя Диллон. — Бейкер настолько глубоко увяз в политике, что уже не в состоянии беспристрастно смотреть на вещи, если бы даже и хотел, хотя нет никакой уверенности, что он этого хочет. Мы не можем никому из них доверять. Шериф у Бейкера под каблуком, играет роль мальчика на побегушках.

Франк Фелан душой и телом предан Лему Саммису, а это дело, скорее всего, затрагивает интересы Лема. — Диллон собрал со стола свои бумаги, включая и конверт с адресом, написанным рукой Уинн Коулс, запихнул их в карман и, оттолкнув стул, поднялся. — Хорошо. Схожу к ней и попытаюсь выяснить.

— Я пойду с тобой. — Делия тоже встала.

— Нет, Дел, пожалуйста, не надо. Уинн Коулс будет более откровенной в разговоре с глазу на глаз, чем при свидетелях. Я должен идти один. А тебе следует сидеть дома и ждать Клару. И еще. Что вы теперь думаете делать, Харли?

— Как что? — удивился старатель. — Пойду в свою комнату. Куда приятнее, чем бесцельно шляться по проклятым тротуарам.

— А вы понимаете, что являетесь мишенью?

— Мишенью?

— Да, для пули. Джексон располагал уликой против убийцы Чарли Бранда, его застрелили и забрали записку. Руфуса Тоула… но вам, наверное, еще неизвестно, что с ним приключилось. Тоула убили по той же самой причине, что и Джексона. Вы единственный оставшийся в живых свидетель, который может представить хоть какое-то доказательство, изобличающее преступника. Вы видели листок и знакомы с содержанием записки. Убийце, вероятно, об этом известно.

Кто знает о том, что вы убедили окружного прокурора в своем неумении читать рукописные тексты?

— Понятия не имею.

— Так, может, вы не откажетесь еще немного пожить на этом свете?

— Вот уже около семидесяти лет я успешно копчу небо и пока не спешу в другой мир, — пробурчал Харли.

— В таком случае вам, на мой взгляд, следует остаться здесь, в доме. Наверху есть свободная кровать.

— Я должен остаться здесь? — изумился Харли, вставая. — В своей экипировке? Мне лучше, я полагаю, отправиться в собственную конуру.

— Мой автомобиль у дома. Я вас отвезу, — предложил Диллон.

— Нет необходимости, — твердо заявил Харли. — Предпочитаю ходить пешком.

— Как хотите, упрямый вы человек, — покачал головой Диллон и повернулся к Делии: — Постараюсь возвратиться как можно скорее. До ранчо Уинн Коулс сорок минут езды, это на тот случай, если я не найду ее в городе. От нее я приеду прямо к тебе.

— Пожалуйста, нигде не задерживайся, — попросила Делия, касаясь его рукой.

— Понимаю, Дел. Приложу все силы.

Диллон нежно поцеловал девушку. Явно сконфуженный, Скуинт Харли живо отвернулся, на его обветренных щеках проступила легкая краска смущения.

Глава 17

Открыв дверь, Лем Саммис вошел в двухэтажное деревянное здание и, пройдя пять шагов, остановился, всматриваясь в окружавших его со всех сторон животных и птиц: оленей, гусей, орлов, бурундуков, кроликов, лосей, медведей, кугуаров. Но все они были лишь набитыми опилками чучелами, а потому Лем Саммис, особенно не задерживаясь, проследовал в дальний конец обширного помещения, где за перегородкой наконец обнаружил того, кого искал.

— Я трижды посылал за вами, — проворчал Саммис.

Сидевший у рабочего стола Куинби Пеллетт поднял голову. За последние дни в волосах у него прибавилось седины и он сгорбился еще сильнее.

— А мне в высшей степени безразлично, — заявил он спокойно. — Посылайте хоть тысячу раз.

Послушайте, Куин, сердито проговорил Саммис, подходя ближе. — Вы всегда держались независимо. Ничего не имею против. Но когда мы сообща разрабатываем одну и ту же жилу, а в данном случае так оно и есть, то подобная позиция неуместна и от нее никому никакой пользы. Бейкер удерживает вашу племянницу в здании суда. Ему не удастся доказать, что я, или вы, или кто-то из наших родственников причастен к убийствам, но он может устроить большой скандал, прежде чем я сумею остановить его. Бейкер упорно копается в прошлом вашей сестры и, возможно, заново изучает обстоятельства ее смерти. Не оставляет он в покое и мою дочь Эми. Ворошит все, что так или иначе связано с личной жизнью и работой Чарли и Дана. Сейчас у него Клара. Сегодня утром он в течение двух часов допрашивал вас. Мне необходимо знать, что конкретно вы рассказали Бейкеру.

— Я не сказал ему ничего существенного.

— Но вы сидели у него битых два часа!

— Повторяю: я не сказал ему ничего существенного.

— Некоторое время при вашем разговоре с окружным прокурором присутствовал Франк Фелан. Я беседовал с ним.

— Если Франк сообщил вам, будто я доверил Бейкеру что-то такое, что ни вам, ни мне не хотелось бы предавать гласности, то он солгал. А на ваши приглашения я не откликнулся по очень простой причине: я больше ни с кем не хочу говорить на эту тему, даже с вами. И без того слишком много всяких разговоров.

— И слишком много стрельбы, Куин.

— Это я знаю не хуже вас.