Книга Невероятные будни доктора Данилова: от интерна до акушера - Андрей Шляхов

На кухне шло обсуждение недавнего приказа об организации работы постов «скорой медицинской помощи» при некоторых многопрофильных столичных стационарах.

Шестьдесят вторую подстанцию этот приказ миновал — честь организовать пост в «родной» сто шестьдесят восьмой больнице выпала соседям. Тем самым «поросятам», которыми руководила заведующая по фамилии Свиньина.

Но тем не менее приказ волновал пытливые умы и побуждал их к размышлениям и спорам, в которых, как известно, закаляется демагогия.

— Включить в район оперативной ответственности бригад постов, дислоцирующихся при многопрофильных стационарах улицы, предприятия, учреждения, общественные места и адреса проживания граждан, расположенные в пределах двух с половиной километров от места дислокации бригад, организуемых постов… — читал вслух доктор Саркисян и сразу же переходил к комментариям. — Что за чушь? С какого потолка они взяли себе эти два с половиной километра? Все равно — если у соседей будет стоять вызов, то и с поста ушлют к черту на рога! И вообще — какой в этом толк?

— Игорь, мы постепенно продвигаемся к тому, чтобы лечить в приемнике тех, кого привезли, — снисходительно пояснил Чугункин. — Это — суперпреемственность, квинтэссенция рационализма.

— Слова, пустые слова! — горячился Саркисян. — Ты мне суть объясни. Смысл! Зачем полусуточная бригада должна базироваться не на подстанции, а на территории стационара? Пост на МКАД — это я еще понимаю, хотя и от такого поста толку мало! Но в стационаре?

— Помню, проходил я практику в городе Конаково, так там «скорая помощь» базировалась при центральной районной больничке и подчинялась ее главному врачу, — вспомнил доктор. — Было очень удобно работать и решать вопросы. Никаких заморочек с госпитализацией, никаких нестыковок. Благодать!

— Как ты себе представляешь эту схему в Москве? — накинулся на него Саркисян.

— А он правильно представляет! — Чугункин отработал свою смену, но домой не торопился — «отмякал душой» на родной подстанции. — В конечном итоге нас подчинят крупным стационарам. Первый шаг уже сделан. Как говорится: «коготок увяз — всей птичке пропасть», или «лиха беда начало».

— Ты кладезь народной мудрости, — обиделся Саркисян. — Я так и не понял — поддерживаешь ты это новшество или нет?

— Игорь, представь себе, что ты — красивая юная девушка! — сказал Чугункин. — Представил?

— Ну, допустим! — поколебавшись, ответил Саркисян.

— Представь, что ты возвращаешься поздно вечером домой по темному парку… Представил?

— Представил, давай дальше!

— Представь, что тебе перегородили дорогу пьяные парни, жаждущие быстрой дармовой любви…

— И что дальше?

— Так вот, — Чугункин обвел лукавым взором присутствующих, призывая их посмеяться вместе, — независимо от твоего желания, твоего настроения, твоего самочувствия и твоего мнения, тебя банально трахнут, и все тут! Так же обстоит дело и с любым приказом администрации! Странно, что ты до сих пор этого не понял.

— Я прекрасно это понимаю, но всегда хочется верить в то, что там сидят умные люди!

— Верь, — разрешил Чугункин, — вера помогает мириться с беспросветной тупостью бытия…

— Насчет тупости ты не прав, Павел, — несколько глотков крепкого чая придали Жгутикову сил, необходимых для продолжения дискуссии. — Посты — это переходный этап к отделениям скорой медицинской помощи в каждом стационаре…

— Я читал положение, — сморщился Чугункин. — Не отделение, а просто государство какое-то — блок приема пациентов с регистратурой, сортировочным постом, залом ожидания больных и сопровождающих…

— Как далеко шагнула медицина, э! — «восхитился» Саркисян. — Всю жизнь больные и сопровождающие ждали в коридорах, а теперь будут ждать в зале! Прогресс! Есть такая грузинская поговорка — «Пусть я не князь, зато каждый день мимо княжеского двора хожу»!

— Там будут еще смотровые кабинеты для пациентов в удовлетворительном состоянии и зал для пациентов в среднетяжелом состоянии…

— Ух ты!

— Палата реанимации и интенсивной терапии, операционное отделение для противошоковых мероприятий, перевязочная, диагностический блок с лабораториями, рентгеном, УЗИ, эндоскопией, томографом, консультативно-диагностические палаты…

— Паша, ты что наизусть это положение выучил? — удивился Саркисян. — Шпаришь, как по-писаному!

— Близко к тексту, — поскромничал Чугункин, — так долго наслаждался чтением.

— Ты извращенец! — заявил Саркисян. — Такими вещами невозможно наслаждаться! Лично меня от этих казенных бумаг тошнит!

— Про организацию работы рассказывать? — Чугункин с сожалением посмотрел на опустевшую упаковку от печенья.

— Попробуй пряники! — Жгутиков пододвинул к нему пакет с пряниками. — Воронежские! Мои любимые.

— Из Воронежа? — удивился Чугункин. — Ты же, Тема, кажется, тверской! Где твой местечковый патриотизм? Где любовь к родному краю? И вообще — всем известно, что самые лучшие пряники делают в Туле…

— Ты попробуй, — повторил Жгутиков. — А «Воронежские» — это сорт такой, их у нас в Тверской губернии пекут.

— Прости, Тема, — Чугункин взял из пакета один пряник и осторожно надкусил его. — Однако!

— Я же говорил, — просиял Жгутиков.

— Слушай, обжора, ты про организацию работы хотел сказать, — напомнил Саркисян. — Давай скорее, пока нас с Артемом Ивановичем не разогнали на вызовы. Только — своими словами.

— Скорая привозит больного, или он поступает самотеком, лечащий врач принимает его и тут же обследует с ног до головы, а потом решает — дать пациенту коленом под зад, то есть отправить его на амбулаторное лечение или госпитализировать.

— Я понял, как они там, наверху, работают! — засмеялся Саркисян. — Сидят, смотрят «Доктора Хауса», а в перерывах между сериями пишут свои положения и инструкции с приказами.

Елена Сергеевна тихо, стараясь не стучать каблуками, отправилась в диспетчерскую. Принимать участие в заведомо бесперспективной дискуссии ей не хотелось. Тем более что дискуссия уже закончилась.

— Одиннадцатая бригада — вызов! Двенадцатая бригада — вызов! — прогремели динамики.

«А в Данилове есть что-то общее с Хаусом, — подумала Елена Сергеевна. — Характер, головные боли, и врач он, что называется, «от бога».

В диспетчерской Сиротина и Санникова «учили специальности» стажерку, гоняя ее по категориям срочности повода к вызову.

— К первой категории срочности относятся следующие поводы, — Сиротина начала загибать пальцы, — вce поводы с улицы и общественных мест, «авто» и поездная травма, упал с высоты, утонул, повесился, огнестрельные и ножевые ранения, электрическая травма, умирает, внезапно возникший приступ удушья, боли за грудиной в сочетании с холодным потом, резкой слабостью, тяжелые нарушения сердечного ритма, — пальцы начали разгибаться, — резкое повышение или снижение артериального давления, сопровождающееся болями в области сердца, нарушением ритма, нарушением сознания, острые отравления, анафилактический шок…