Книга Герои млечного пути - Сурен Цормудян

— Что вот это за место отмечено предупреждающим знаком? — Симон ткнул пальцем в голограмму, отчего та замерцала.

— Где?.. А, вижу. Это пещера Асхолия, — сообразил Карл.

— Как ты сказал? — Ди Рэйв уставился на своего соглядатая.

— Пещера Асхолия.

— Ass hole? Это что, шутка? Кто мог так назвать пещеру?

— Ну, вообще-то, официальное ее название Хелл-Плэйс. Но у нас в народе ее называют Хеловое Место или чаще Асхолия.

— И за что такая нелюбовь?

— Дурная репутация. Ни одна живая душа, которая спускалась в эти пещеры, не вернулась. По некоторым данным, за все время колонизации Зети там пропало около семисот человек и представителей других рас.

— И что, никаких научных экспедиций не проводилось? Двадцать второй век на дворе!

— Почему? — Ховард усмехнулся. — Проводились. Даже спасательная операция с участием вооруженного спецназа проводилась. Но я же говорю: никто оттуда не вернулся. Вот и наложили запрет на данное место.

— Нам надо срочно осмотреть эту пещеру. — Ди Рэйв потер руки.

— Ты сдурел, что ли?! Ты слышал, что я сейчас сказал?! НИКТО оттуда не вернулся! Семьсот душ просто исчезли!

В комнату вошел угрюмый Рейнхард.

— С каждым часом все хуже и хуже, — сказал он, обращаясь к Ховарду. — Уже воровство здесь началось. Это вызвало несколько драк и истерик. Общее настроение в убежище все падает. Разговоры пошли, что я и Линг используем всех беженцев как заложников. Такими темпами и до бунта недалеко. У вас есть какие-нибудь идеи, Ди Рэйв?

— Выявите и изолируйте на время всех смутьянов, — усмехнулся Симон.

— Нам еще обвинений в репрессиях не хватало! — вскинулся Бист.

— Ну, тогда готовьтесь к худшему, любезный. Ваше общество находится в состоянии войны с властью мракобесов. И это кризисный случай. Во времена любого кризиса настоящий лидер должен уметь принимать твердые решения и не бояться ответственности за них. И уж никак нельзя отмахиваться от очевидных бед, предпочитая принцип «проблемы нет, потому что я не хочу ее видеть». В прошлом веке человечество едва не сгубили не шовинизм и не религиозный экстремизм, не социал-дарвинизм и масонство, не сатанизм и крестовый поход демократии с ее идеалом однополярного мира под властью мировой закулисы! Наш мир едва не погубил либерализм, который ничего этого не желал видеть, пока человечество не запылало пожаром мировой войны, скатившись к тотальной деградации и моральному разложению общества! Так было в свое время и с гитлеризмом. Не задабривайте зло! Запомните, Рейнхард. Опаснее болезни — нежелание больного лечиться. Так что выявите и изолируйте смутьянов. Запустите в массы надежных людей, и пусть они тоже распускают слухи, но уже отвечающие вашим интересам. Пресекайте любую крамолу. Из-за кризиса ваши люди перестали быть дружной общиной. Теперь они все больше похожи на толпу, готовую сорваться в безумие. Когда общество превращается в стадо, ему нужен заботливый, но строгий пастух. Если у стада будет вожак, то оно превратится в стаю. Иначе всех съедят поодиночке. Это простая истина, и нельзя ее забывать.

— Много риторики для простого актера. — Бист пристально смотрел в глаза Ди Рэйва. — Однако весьма разумные доводы.

— Чтобы находить решения для преодоления политических кризисов, необязательно быть провидцем и уметь заглядывать в будущее. Достаточно хорошо знать прошлое. Я ничего нового не изобрел и просто опираюсь на опыт человечества. Так что займитесь наведением порядка внутри общин. Думая о том, каким будет ЗАВТРА, не забывайте про ВЧЕРА. А я попробую подыскать дополнительное убежище для возможной эвакуации отсюда и сокрытия вероятных беженцев из других общин, которые будут атакованы завтра. Нам нужны еще сутки. Мы дискредитируем Зоренсона перед всей планетой и войдем в один из ближайших городов, где население встретит вас с большей симпатией, чем могло бы быть нынче.

— Почему бы просто не дать команду вашим роботам, которые находятся у канцлера, чтобы они его убили? Зачем еще чего-то ждать и создавать себе трудности? — осведомился Ховард.

— Во-первых, Карл, роботы не могут убивать. Это основополагающий принцип робототехники. Во-вторых, это ничего не изменит. Нам — точнее, вам — нужен не дворцовый переворот, а революция. Вам нужна симпатия масс. В данный момент вас воспринимают не иначе, как террористов и угрозу обществу. Поверьте, за то время, что я находился в столице, это ясно бросалось в глаза. Без общественной симпатии не видать вам успеха. А убийство Зоренсона, ко всему прочему, может спровоцировать крупномасштабную военную интервенцию фенфирийцев.

— Ну что же, Симон. Признаю, что в общем вы правы, и охотно соглашусь с вашими доводами. А где вы собираетесь найти дополнительное убежище? — Рейнхард скрестил на груди руки.

— Тут. — Ди Рэйв снова ткнул пальцем в голографическую карту.

Бист некоторое время изучал проекцию, а после изумленно уставился на Ховарда.

— Это что, Асхолия?

— Да, — кивнул Карл. — Я предупреждал его, а он не хочет слушать.

— Симон, вы плохо знаете, что это за место, — начал Бист.

— А вы — знаете? — Ди Рэйв усмехнулся и поморщился. — Что-нибудь, помимо глупых суеверий и предрассудков, есть в сведениях об этой пещере?

— Но сотни пропавших не суеверие, а факт! — воскликнул Бист.

— Говорящий только о том, что они пропали, и ни о чем больше. Возможна тысяча причин, по которым они не вернулись. И львиная доля этих причин, скорее всего, представляет собой вполне разрешимую проблему. Это я и собираюсь выяснить. — Киномагнат был настроен решительно. Так он пытался преодолеть и собственный кризис.

Симон пытался сказать что-то еще, но в комнату влетел Хан Линг и, глядя на Ди Рэйва испепеляющим взглядом, прошипел:

— Надеюсь, у вас есть внятное объяснение?! Потому что у меня есть непреодолимое желание поставить вас к стенке!

— А в чем дело? — Симон нахмурился.

— К нам приближается еще один флайер! Такой же, на котором явились сюда вы! Что все это значит? Только не называйте это простым совпадением! — негодовал председатель Сидонии.

Глава 21

Оглушительный вой сирены оповестил о том, что звездолет не просто вылетел из гиперпространства, а вышел весьма неудачно. В данном случае уместно было сказать — вывалился. Иллюминаторы автоматически перестали быть светонепроницаемыми, и взорам людей, находившихся в кабине экипажа «Альтаира», предстала отнюдь не черная бездна Вселенной с мириадами звезд. Прямо перед ними возникла красно-бурая поверхность какой-то планеты, испещренная кратерами и каньонами.

У Федора Петрова вырвалось ругательство.

— Серега! Давай гравитягу на максимальный реверс! — завопил он.

— Нас раздавить может! — Жуков уставился на одноклассника.

— Не факт! Иначе мы наверняка погибнем! Давай!