Книга Зной - Джесси Келлерман

Карлос встал.

— Спасибо вам за это, — он указал на стол, — но мне требуется другое. Я благодарен за все, что вы для него сделали. Если он жив, я должен найти его.

— Подождите секунду. — Глория взяла его за локоть. — Куда вы собираетесь отправиться?

— На поиски, — ответил Карлос. — Вы думаете, что он в Мексике, значит, туда я и отправлюсь. В то место, из которого он звонил вам в последний раз.

— В Агуас-Вивас?

— Если начинать надо с него, — сказал Карлос, — значит, туда. Где здесь ловят такси?

— Я поеду с вами, — сказала Глория.

— Спасибо, но в этом нет необходимости.

— Я была там, — сказала она. — Разговаривала с полицейским. Знаю те места. В конце концов, я же первой начала искать его. И потом, я все равно собралась туда, так что мы вполне можем поехать вместе.

— Собрались? — удивился он.

Глория кивнула.

— Когда?

Решение она приняла этим утром, едва проснувшись. Вернее, даже раньше: она проснулась, а решение тут как тут. И, сказав о нем Карлосу, поняла: решение было не только правильным, но и необходимым.

— В самом скором времени, — ответила она.

Молчание.

— У вас же своя жизнь, есть чем заняться, — сказал Карлос. — И нет никаких причин связываться с этим.

— Хорошо, — сказала она. — Согласна. Но я все равно поеду. Я считала, что будет легче, если мы отправимся туда вдвоем. Но если вы предпочитаете действовать в одиночку, что ж, я хорошо вас понимаю. — Глория открыла перед ним дверь, придержала ее. — Не пропадайте из виду. Сообщайте мне о ваших находках.

Карлос не сдвинулся с места:

— Вы все равно поедете туда — со мной или без меня?

— Да.

— Честное слово, вам лучше остаться здесь.

— Может быть, — сказала она. — И все же я поеду.

— Полиция сама отыщет его. Будет лучше, если вы останетесь.

— Тогда зачем едете вы?

— Я его сын, — ответил он.

— А я его друг, — сказала Глория.

Он молчал.

— Мне трудно понять все происшедшее, — сказала она. — Я хочу услышать его объяснения. А кроме того, я смогу вам помочь.

Карлос облизал губы.

— Он уже сильно опередил нас.

— Ну и пусть.

— Нет, вы так и не поняли. Ладно, мне пора.

В глазах Карлоса обозначился вызов, как если бы он ожидал, что Глория набросится на него.

— Завтра утром, — сказала она. — Машину поведу я.

ГЛОРИЯ ДОВЕЗЛА ЕГО ДО МОТЕЛЯ, у которого они и договорились встретиться завтра в пять утра.

Вернувшись домой, она уложила вещи и позвонила Реджи.

— Я на несколько дней уезжаю из города, — сказала она.

— Ну что же, отдых ты заслужила, — отозвался Реджи. — Куда собираешься?

— В Нижнюю Калифорнию. — Проще было соврать, чем оправдываться перед ним.

— Ладно, повеселись там. И позвони мне с пляжа.

Спать она улеглась в десять. И почти уже впала в бессознательное состояние, когда ее разбудил на редкость противный автомобильный гудок. К половине второго Глория поняла, что сон ей не светит.

Она встала, споткнулась о стоявший на полу у изножья кровати брезентовый рюкзак. Глория получила его от матери, когда поступила в колледж, настоящий рюкзак швейцарского солдата — с пришитым к нему флагом, с серийным номером, — сшитый из плотного, но хорошо пропускавшего воздух оливково-зеленого брезента. Он вынес и тысячи миль пути, и немилосердное обращение с ним и был единственной стоившей значительных денег вещью, которую Мама отдала в собственность Глории. Сама она получила его от жившего в Сан-Диего bracero. Рюкзак все еще сохранял форму достаточно приличную для того, чтобы ему можно было доверить недельный запас одежды.

Глория принялась вытаскивать ее наружу, проверяя, не забыла ли чего.

Шорты, спортивные брючки, футболки, одно платье (совершенно непонятно, зачем оно ей может понадобиться), кроссовки, вьетнамки, носки. Она добавила к этому еще несколько трусиков, подумав: жарко становится, я, наверное, потеть буду. Взглянув на них, лежавших поверх постели свернутыми в подобие толстых сигар, она вдруг почувствовала себя старой. Ничего-то хорошего, кроме серых трусиков с лейблом «Хэйнс», у меня нет.

Ладно, с одеждой все ясно. Дальше: паспорт, туалетные принадлежности, несколько фотографий Карла, чтобы показывать их людям. Роман в бумажной обложке, который она уже трижды начинала читать и оптимистически уложила в рюкзак, на сей раз завершил свой путь в мусорной корзине. Необходимо знать, когда следует отступиться, это так же важно, как упорство.

Поставив рюкзак к стене, чтобы снова не налететь на него, Глория направилась было на кухню, выпить чаю.

И остановилась.

Кое-что она все-таки забыла.

Под ее кроватью пылилась обувная коробка, в которой хранился «поляроид». Другое дело, что пластин для него Глория ни там, ни где-либо еще не обнаружила.

Вот и хорошо, дело нашлось. Не придется ни на часы поглядывать, ни заваривать чай.

В Лос-Анджелесе работающих всю ночь магазинов хоть пруд пруди. Довольная тем, что у нее появилась цель, но не спешившая достичь ее, Глория направилась на юг, миновала ресторан «Нормз» (с парковкой, забитой «вольво», принадлежавшими молодняку Беверли-Хиллз, который заезжал сюда выпить-закусить), заведение продавца подержанных автомобилей, видеосалон «20/20». И остановилась у пустовавшего в этот поздний час магазина «Райт-Эйд», который стоял на примыкавшей к Восемнадцатой стрит маленькой площади. От дома, конечно, далеко, зато близко к шоссе, по которому она собиралась прокатиться, когда покончит с покупкой.

У продавца, которого она спросила о пластинах для «поляроида», слегка закосили глаза.

— Не знаю, есть ли у нас. Подождите.

Он спустился по лестнице в некий, находившийся, по-видимому, в аду, склад и обратно уже не вернулся.

В конце концов Глория отыскала еще одну продавщицу — с заплетенными в тугие косички волосами и накладными ресницами длиной в пастуший кнут.

— А Маркус где? — спросила продавщица.

— В подвал пошел, — ответила Глория.

Девушка прищелкнула языком:

— Мудак, вот же они лежат.

Девушка сунула руку под прилавок и вытащила упаковку.

— Мне только одна нужна, — сказала Глория.

— Возьмите две, — посоветовала девушка. — Вдруг одной не хватит, обидно же будет.

Тоже верно.

— Хорошо, две.

Девушка застучала по клавишам кассы — в ритме лившейся из динамиков попсы — ноготками дюймов в пять длиной и с раскраской под американский флаг. Ногти Джекки Джойнер-Керси[50]. Глория таких уже сто лет не видела — может, они снова в моду вошли?