Книга Как влюбиться в демона - Лола Гласс

жить в соседней комнате вдали от своих вещей.

Поэтому мне пришлось съехать, когда мы с Рафаэлем забрали ключи.

Проблема заключалась в том, что переезд означал полный разрыв с Рафаэлем.

Эта мысль нервировала меня больше, чем я хотела бы себе это признать.

В последний раз мы жили вместе, потому что у нас не было выбора. Потому что нам нужно было обмануть людей и заставить их думать, что наши отношения только начинаются.

Я переехала в квартиру, которая принадлежала ему. У нас были свои кровати, хотя мы и не спали раздельно. Мы были вместе, потому что так было нужно.

Все изменилось.

Мы должны жить вместе, потому что хотим этого. В нашем доме. В нашем доме, который мы выбрали вместе, даже если решающее слово было за мной. Мы платили за него с банковского счета, на котором значились наши имена.

Мы будем делить нашу кровать и остальную мебель.

Наши отношения были реальными.

Наша связь была реальной.

Наш брак был реальным.

И как бы я ни пыталась бороться с этим, я была влюблена в своего мужа.

Майлз и Бринн были моей семьей, но Рафаэль тоже стал ею.

Я ему доверяла.

Мне было с ним весело.

И я чертовски устала от расстояния, которое нас разделяло.

— Ты выглядишь дерьмово, — пробормотала Бринн, прислонившись к дверному проему убирая с глаз спутанные волосы. — Ты наконец-то собираешься пойти к Рафаэлю?

— Да. — я не стала расчесывать волосы или переодеваться. Через плечо я сказала: — Не выходи в коридор, пока я не вернусь.

Бринн рассмеялась, и я отвернулась от неё, уходя.

Мои губы растянулись в ухмылке, когда она засмеялась ещё громче.

Дверь за мной закрылась, и я громко постучала в дверь, ведущую в квартиру Бринн, где спали Август и Раф.

Когда никто не ответил, я постучала ещё громче. Я не помнила код, поэтому не могла войти.

Когда ответа так и не последовало, я закричала:

— Открой эту чёртову дверь, Раф!

Наступила тишина, а затем дверь распахнулась.

Моя пара стояла в дверях, возвышаясь надо мной с такой аппетитной загорелой кожей. На нем были только джоггеры, а волосы были в беспорядке.

«Идеальный».

«Он был идеальный».

Его губы растянулись в сонной, сексуальной улыбке, и вожделение вокруг него стало ещё гуще и краснее.

— Чувствуешь себя немного голодной, Татер-тот?

Я потянула его в прихожую, и он зашёл внутрь, закрыв за собой дверь. Его спина ударилась об неё через мгновение после того, как она закрылась, и я прижала его к дереву, впиваясь в его рот поцелуем.

Сильно.

Он обхватил мой подбородок, одной рукой откинув мою голову назад, а другой притянул меня ближе. Его эрекция встретилась с моим животом, и мы стали целоваться.

Это было великолепно.

Но я хотела большего.

Я обхватила его за талию, чтобы приподняться, и он отодвинулся. Через мгновение я прижалась спиной к двери, а мои ноги его обхватили.

— Ты горячая, когда голодная, — пробормотал он мне в губы.

— Ты всегда горячий. Приходится как-то держать уровень.

Он зарычал на меня, покачивая своим членом на моем клиторе так, что у меня перехватило дыхание.

— Не оскорбляй себя. Ты, блядь, идеальна. Скажи это.

— Я чертовски идеальна.

— Именно так. — он снова прижался ко мне, и я застонала.

— Ты мне нужен.

— Сначала скажи, что скучала по мне.

— Я безумно скучала по тебе. — я вскрикнула, когда он пошевелился, мое тело напряглось после столь долгого отсутствия разрядки. Этот мужчина приучил меня нуждаться в нём, и у меня не было желания возвращаться назад.

— Скажи мне, что ты закончила притворяться, что злишься на меня, Татер-тот.

— Я закончила. Я не злюсь. Просто хочу тебя.

Он отодвинул своё тело от моего ровно настолько, чтобы стянуть с меня рубашку и бросить её на пол.

— Скажи мне, что переедешь ко мне, как только будут готовы ключи.

— Да. Я уже решила, что перееду.

— Я не буду ждать, пока эти трусики снимутся, — прорычал он, оттягивая кружева в сторону и прижимая головку члена к моему отверстию. — Я хочу тебя сейчас, Татум.

— Тогда возьми меня, — потребовала я.

Он вошёл в меня одним плавным движением и глубоко вдохнул мою похоть.

Моя спина выгнулась от сильнейшего наслаждения, и из меня вырвались крики, когда его член начал набухать, а он двигаться, вызвав мой оргазм.

— Питайся, Татер-тот. Сейчас же. — его приказ, когда я потеряла контроль, было достаточно, чтобы заставить мое тело действовать. Я ощутила его вожделение и почувствовала, как изменилось мое тело.

Одна его рука схватила мой хвост, а другая — один из моих рогов, проводя по чувствительному кончику.

— Я хочу услышать, как ты кричишь для меня.

— У тебя получается, — простонала я. Рафаэль полностью контролировал моё тело и знал это.

Он ещё раз глубоко вдохнул запах моего вожделения, и его крылья расправились за спиной. Они наверняка стучали по стенам.

Я хотела, чтобы Раф так же сошел с ума из-за меня, как и я из-за него. Мои руки лежали на его плечах, прижимая моё тело к его…

Я сдвинула их назад и зарылась в мягкие пунцовые перья.

От рёва Рафаэля едва не сотрясалась земля, когда он вонзался в меня, сжимая мой хвост и рог так крепко, что было больно. Яростное давление на эти чувствительные места вывело меня из равновесия, и я закричала, когда мы вместе, сильно и быстро, достигли кульминации.

Мы оба глубоко вдыхали вожделение друг друга, пока сходили с ума от наслаждения, и каждый из нас не кончил.

— Брать меня за перья — это низко, Татер-тот. — его голос был бархатистым, от тона я едва не задрожала.

— Тебе придется отплатить мне за это, потому что я не отпущу.

Я крепко зажмурилась, покачиваясь на его члене.

Его глаза вспыхнули, а руки отпустили мой хвост и рог, скользнув по крыльям.

Казалось, он прикасается к моей проклятой душе.

— Мы больше никогда не будем жить раздельно. Если я тебя разозлю, ты будешь ссориться со мной из-за этого, пока мы не придем к решению, которое устроит нас обоих, — сказал он.

— Согласна.

— Ты моя, навсегда. Скажи это. — он вошёл в меня, медленно перебирая руками по моим крыльям, и удовольствие было таким сильным, что мне казалось, будто я лечу.

— Я твоя, навсегда.

— Теперь пей, красавица. Я хочу, чтобы моя похоть была на твоем языке, когда ты будешь разлетаться на осколки.

Я сделала, как он сказал, и мы снова рассыпались на мелкие осколки.

Наши грудные клетки вздымались по мере того,