Книга Эволюционер из трущоб. Том 3 - Антон Панарин

раз подошли к раздаче, и дородная тётка опалила нас недовольным взглядом.

— Хорош лясы точить. Чё жрать будете? — буркнула она, привлекая наше внимание.

— И вам доброго здравия, — парировал я её негатив и стал заказывать. — Винегрет, оливье, рассольник, борщ, а это что там, пюрешечка?

— Она самая, — нехотя ответила тётка.

— Тогда пюрешку с рыбной котлетой. Макароны по-флотски, три стакана компота из сухофруктов и…

— И ты лопнешь к чёртовой матери. Не многовато ли берёшь? — перебила меня тётка.

— Многовато? Я даже не заказал половины из того, что мог бы съесть, — улыбнулся я. — И два пирожка с повидлом.

— Жди, — фыркнула кормилица, забрала мой поднос и пошла накладывать еду.

— Вижу, аппетит у тебя всё такой же, — сказал Сергей.

— Я — растущий организм. Нужно вас догонять, а то вымахали. Неудобно в глаза теперь смотреть, снизу вверх-то.

— Ха-ха. С таким питанием ты быстро вымахаешь, но вширь, — засмеялся Остап.

— Значит, буду общаться с вами, лёжа на боку, — хихикнул я и протянул руки, чтобы забрать переполненный поднос.

— Держи. Проглот чёртов, — осуждающе сказал тётка.

— Спасибо, — добродушно ответил я, забрал поднос и направился в дальнюю часть столовки, где всё ещё были свободные столики.

Заняв один из столов, я тут же приступил к уничтожению блюд. Первыми смертью храбрых пали салатики. Винегрет и оливье лишь раззадорили аппетит. Хотя у последнего был странный привкус, как будто он был близок к тому, чтобы испортиться.

Следом я смолотил рассольник и борщ. Просто замечательно! А если бы к борщечку ещё пампушку с чесночком. Ммм… Увы, пампушек не было, да и хлеба почему-то тоже. Ну и плевать. Когда я взялся за пюрешку с котлетками, подошли ребята.

— Мишка, ты уже почти всё схомячил? — удивился Сергей.

— Да чего тут есть-то? Всего ничего взял, — слукавил я. Если бы у меня не было доминанты пищеварения третьего уровня, то я бы уже давно помер от такого количества еды.

Порой мне казалось, что мой желудок превратился в бездонную бочку. Сколько бы я в него ни кидал еды, всё переваривалось, и чертовски быстро. А про тяжесть в животе я даже не слышал. Точнее, не так. Она порой появлялась, но лишь для того, чтобы тут же помахать мне ручкой и исчезнуть вдали. Я зацепил вилкой пюрешку, отломил кусочек котлеты и запихнул в рот. Блаженство!

— Фуфайте. А куда делфя Плохолов? — спросил я, чавкая.

— Да никуда не делся. Здесь учится, — безразлично сказал Сергей.

— В седьмом общежитии живёт, — добавил Остап.

— И как он? Снова всех достаёт?

— Ха. Достаёт, — усмехнулся Остап. — Наш Артёмка перевоспитался.

— В каком смысле? — не понял я.

— В прямом. — Сергей отпил компот и продолжил рассказ. — Его в комнату к старшакам подселили. Ну, а Артём, по привычке, начал пальцы гнуть. В итоге его за два года так запинали, что он боится лишний раз рот разинуть без разрешения.

— Понятно. И на нашего хищника нашелся хищник покрупнее, — философски заключил я.

Услышанное меня ничуть не удивило. В Архаровской системе обучения это было неизбежно. Прохоров талантливый малый, вот только характер ему достался мерзейший.

Мы жевали, обсуждали то, что произошло за эти три года. Как я и думал, Сергей трудился, не покладая рук, а Остап так и остался приспособленцем. Он уцепился за Серёгу и старался держаться поблизости, чтобы, в случае чего, прикрыться им, как щитом.

И нет, он не пытался подставить Сергея под удар. Просто натура Остапа заставляла его держаться поближе к сильному. Если бы он смог вклиниться в более сильную банду старших ребят, он это непременно бы сделал. Кредо Остапа «выживай любой ценой».

Ну да ладно. Парень он в целом неплохой, главное держать в уме, что он может переметнуться в более сильную команду при случае. Тогда не будет обид или разочарований. Он такой, какой есть, и его не переделать.

Потом настала моя пора рассказывать о произошедшем. Я с ходу заявил, что закрыл разлом первого ранга. Разумеется, никто из ребят в это не поверил. Закрыть разлом в пять лет. Ха! Вот же хохма. Но когда я достал из кармана Слезу Мироздания, Серёга тут же побледнел и потребовал, чтобы я её спрятал, так как если кто её заметит, то тут же попытаются отобрать.

Одним словом, ребята впечатлились моими достижениями. А ещё уверовали в то, что мы сможем победить на грядущих соревнованиях. Главное найти ещё парочку достойных сокомандников. Загудела сирена, знаменуя завершение перерыва.

— После занятий подходи на турники. Позанимаемся, а заодно расскажу, какие испытания будут на турнире. — Сергей пожал мне руку и они с Остапом ушли.

Я же отправился на занятие по боевым искусствам. Не знаю, как у вас, а у меня в жизни бывают моменты, когда я вспомнил о каком-то человеке, и он, как чёрт из табакерки, возникает передо мной спустя пару дней или часов. Вот так случилось и в этот раз.

Войдя в зал единоборств, я наткнулся на Прохорова. Он стоял у зеркала и злобно зыркал на собственное отражение, без остановки нанося удары. Выглядел он… Довольно жалко. Под обоими глазами фингалы, из-под майки виднелись синяки на руках и плечах. Всё именно так, как и говорили ребята. Артёмку били.

Признаюсь честно, радости от этого я не испытал. Если психопата подвергнуть пыткам, то он не станет лучше. С огромной вероятностью протекающая крыша получит ещё больше пробоин, окончательно сведя бедолагу с ума.

В прошлой жизни имел я как-то неосторожность изловить некроманта, уничтожившего пару городов, и передал его правителю тех земель. Думал, проведут суд, прилюдно казнят подлеца, чтобы неповадно было. Но нет. Местному князьку это показалось скучным занятием.

Он заковал бедолагу в стальной клетке и вывесил ту на палящее солнце. Днём бедолагу жрали мухи и испепелял пустынный зной. Ночью прилетали хищные птицы и вырывали куски плоти из спящего некроманта. Мучался так он около месяца. А потом… Потом в дело вмешалась судьба. А эта паршивка любит ломать планы, особенно если они плохо продуманы.

В городе началось восстание. Крестьяне требовали еды и уменьшения налогов, попутно сжигали все административные здания и дрались со стражей. Так уж вышло, что князь переключился на подавление восстания и отправил охрану, сторожившую некроманта, лупить крестьян. Этот форменный идиотизм