Книга Дорога за горизонт - Александр Вячеславович Башибузук

— Справа вроде бы мост, а левее группа жилых домов. Новостройки, довольно широкие и высокие. Этажей по двадцать или больше, — продолжил вести репортаж Белый. — Похоже, нас прямо на них несет.

— Мост и высотки… — задумчиво повторил Петрович. — Как бы не Васильевский остров.

— А это хорошо или плохо? — спросила Зарипова. — Я Питер не так хорошо знаю.

— Ну как сказать. С одной стороны, оно как бы центр. С другой — до нашей цели там пилить и пилить. А мы в прошлый раз и меньший кусок пройти не смогли…

— Если…

— Короче, слушайте сюда! — повысил голос «воздухоплаватель». — Как через первые высотки перетянем, я буду пытаться нас посадить. Если клапана все сработают нормально, сядем как перышко, мягонько. Но… этот шар, считай, больше года на складе лежал, а проверить по регламенту времени нихрена не было. Так что держитесь там покрепче…

Барсик внутри рюкзака мявкнул на своем кошачьем что-то вроде: «ох и угораздило меня связаться с ебанашками!», после чего зашуршал, судя по всему, стараясь укопаться поглубже. Юлька тут обхватила рюкзак двумя руками, так что мне пришлось одной рукой хватать её за петлю на разгрузке, а второй — самому хвататься за какую-то веревку от корзины. Веревка казалась куда более хлипкой, так что я успел подумать: «если полетим кувырком, то все втроем»…

— Якорь кидайте!

— Какой, нафиг, якорь⁈ — заорал Скелет. — Мужик, ты совсем того? Мы, на, на воздушном шаре!

— Вон ту хреновину на тросе кидай за борт!

— Какую⁈ Не видно же нихрена…

— Вон ту… черт, ну что за на…

Бугров, похоже, решил, что «воздухоплаватель» сейчас прыгнет за борт, оставив нас мотаться по небу до скончания веков. Он бросился вперед, пытаясь его перехватить, налетел на Петровича, уже вдвоем они сшибли Калугу и матерящимся клубком покатились по корзине.

Корзина резко дернулась. «Воздухоплаватель» перепрыгнул через упавших обратно к своему «пульту» и принялся там что-то дергать, тянуть и крутить.

— Ну сейчас как…

У нас над головами хлопнуло и зашипело. Затем что-то ударилось в корзину снизу, на удивление легко пробив плетеное дно. Последовал еще один удар, послабее, в глазах резко потемнело и я скорее почувствовал, чем увидел, как оболочка накрывает корзину.

— Ну че… типа сели?

— Кажись да…

— А это что за хрень?

— Какая хрень?

— Да откуда я знаю⁈ На ощупь, так походу каменная. Такая… гладкая.

— Товарищ полковник, разрешите подсветить⁈

Вместо разрешения Калуга сам щелкнул кнопкой «пальчикового» фонарика — и луч, пометавшись по корзине, уперся в серый камень с полированной табличкой: «Кладбище Остров Декабристов режим работы с 9.00 до 18.00»

Белый и Микки

Все ниже и ниже…

Судя по всему, вертлявая сучка удача снова повернулась к нам передом.

Сначала мы должны были сдохнуть в засаде, но каким-то странным образом выжили. Вот и теперь, каким-то чудом не расшиблись в дребезги, а вполне себе мягко сели. Правда на кладбище и не на Петровском острове, а на Васильевском, но сути это не меняет.

— Блядь!!! — приглушенно пискнув, Зарипова ломанулась в сторону.

Едва угадываясь в темноте, возле надгробного памятника стояла, покачиваясь совсем ветхая старушка, в съехавшей на бок соломенной шляпке и пялилась белесыми буркалами на нас. Судя по всему, до нее пока еще не успело дойти, что с неба свалилась такая куча жратвы.

И уже не дошло — «Вальтер» сухо кашлянул, и бабуля опрокинулась на спину.

— Приготовится к маршу… — приглушенно скомандовал Калуга. — Берем все, что можем унести…

Приказ никакого отторжения не вызвал. Оставаться на кладбище до рассвета являлось форменным самоубийством. Зараженные, как и обычные люди, наименьшую активность проявляли ночью. И это давало шанс. Маленький, но все-таки шанс.

— Белый…

Я надел шлем и включил прибор ночного видения. Все вокруг сразу окрасились в серо-зеленые тона. Покрутил головой, отметил, что зараженных особей вокруг нет, и подошел к полковнику.

На утверждение маршрута ушло пять минут, затем мы перестроились в походный ордер и отправились к месту назначения.

Впереди шел я с Микки, за нами Карл и Юля, вояки и братки прикрывали научников. Шли быстро, до рассвета оставалось всего три часа, и за это время предстояло проделать хотя бы половину маршрута и найти себе надежное укрытие для дневки.

Город выглядел как образцовая иллюстрация постапокалипсиса. Забитые брошенными машинами улицы, вездесущая растительность, начавшая забирать мертвый город в свои объятия, похожие на пустые глазницы окна домов и разбитые витрины. Зараженных видно не было: они, повинуясь остаткам человеческих инстинктов, почти всегда ночевать предпочитали под крышей.

Почти к самому мосту Бетанкура удалось добраться быстро, парочку неприкаянных тварей удалось заметить первыми и убрать без особого шума.

Уловив впереди какие-то звуки, я подал группе знак остановиться, скользнул вперед и почти сразу про себя выругался.

Впереди в сквере стояла музыкальная сцена; видимо на ней в момент начала песца давали концерт. А перед самой сценой…

Перед сценой стояла огромная толпа инфицированных горожан. Зараженные особи топтались и покачивались в беззвучном ритме и глухо ворчали.

— Они танцуют… — беззвучно шепнула Микки. — Красиво…

«Сука…» — от жуткой картинки у меня мурашки по спине побежали.

Шарахнулся назад, быстро сориентировался, срезал путь через дворы и сразу же наткнулся на очередную мерзкую сцену.

Все фонарные столбы вдоль улицы были увешаны истлевшими трупами. Непонятно, кто это устроил; либо военные, которые нещадно боролись с мародерами в первые дни апокалипсиса, иди сами мародеры и прочий криминалитет, но выглядело все это просто чудовищно жутко.

Перед импровизированными виселицами тоже толпились зараженные, а сами столбы и крыши домов были облеплены огромной стаей ворон.

«Твою же мать…» — я оглянулся, пытаясь построить новый маршрут и внезапно наткнулся взглядом на окно на пятом этаже пятиэтажки напротив.