Книга Лазурный Нефрит. Испытания Трепетной струны. - Айон 91

я должна следовать за вами, — и показывает не на нас всех, а именно на меня.

Почему так? Даже мысли не было. Ни единой. Как и предположений. Только ступор и шок от того, что сам Небесный Владыка приказал идти Генералу Севера моим путем. Помогать и поддерживать. Понятно только одно, от единения Лазурного Нефрита получит что-то и Владыка. Вопрос «что?» вытекал из всего этого. Но, пути небесные мне неведомы, а мысли небожителей тем более.

Надежда на просветление была лишь в лице Сяо-сяньшеня. Но ими он поделится тогда, когда сам в этом разберется. Пока что у него не встает перед глазами картинка. Лишь несвязанные между собой фрагменты, разбросанные по разным сторонам стола. Но он их соберет, в этом я не сомневался.

Сяо Хуа

Для меня не стал неожиданностью визит девы Бай. Ведь не просто так Владыка присылал мне приглашение именно через нее. Она — одна из фигур на игральной доске среди чего-то масштабного, нам, не наделенным властью, неведомого. Так что еще один, владеющий энергией и навыками участник нам не помешает. А даже сыграет на руку в дальнейшем странствии.

Вот что меня по-настоящему зацепило, так это возможности Гун-гэ. Я слышал, что демон-ворон силен, и равен по силе одному из генералов сторон мира, но не думал, что слухи там минимизированы. Он силен, гораздо сильнее меня в мои годы расцвета могущества. И уж тем более сильнее Бай Лаохуа. Она ему на один взмах крылом. Даже яд не нужно будет применять. Вот уж кто Поднебесный, так это он.

— Но неожиданность все-таки приятная.

Не мог не улыбнуться, вспоминая то, проведенное в его компании время. И пусть я мало что помню, воспоминания размыты и пробелами, но ощущения доверия и единения душ никуда не денешь. Оно или есть, или его нет.

А между нами оно есть. Определенно. Тот самый порыв сущности, тянущийся всеми нитями естества к источнику демона, желает, как и тогда объединиться и слиться в единый поток. Энергия наша пусть и зеркальна по окрасу, он — тьма, я — свет, но, как говорится, противоположности притягиваются. Особенно после тех недель проведенных вместе, его незаменимой помощи в моем восстановлении и становлении тех крох энергии, которыми я располагаю. Эта связь, объединяющая пути и сущности будет с нами до конца жизней.

— О чем я не жалею, Гун-эр, — говорю в темноту ночного неба, смотря в окно своей комнаты.

Спать нет желания, да и не получается. От высвобождения энергии в храме Ду-эр, произнесении двух клятв с оттиском своей ауры, а также после возвращения на небеса, ноют старые, полученные в бою с Бай Лаохуа раны. Не приспособлено мое нынешнее тело к таким нагрузкам. И если от боли в теле я могу отрешиться, то от жалящих, жгучих разрядов, терзающих крылья — нет. Эта боль сродни той, что испытывает Шень-сяньшень от гуляющих молний Кары. От этого нет спасение, только терпение и подавление.

— Я надеюсь, что пророчество истинное, а не ложное, — ведь если это просто сказка, без услышанного нами подтекста, которую рассказывают на ночь, или путникам за монеты, будет обидно. Как и порушенные мечты стать прежним, вернув и силу, и статус, и пост Генерала Севера. — Но, пока не соберем артефакт, не узнаем.

Как и о еще одной загадке, прибывшей вместе с Бай-сяоцзе. Загадка заключается том, что получит от единого артефакта Владыка. Точнее, что он захочет получить? По сути, у него все есть. Но, как известно, имеющие все люди хотят большего, чего-то уникального, того, чего не может быть у других. Надеюсь лишь на то, что Владыка не из их числа. Ведь в года нашей дружбы я за ним ничего подобного не замечал. Здравый, рассудительный, мудрый — это все те качества, перед которыми склоняется в низком поклоне голова.

Но все равно, этот червячок сомнения, точащий разум не дает покоя. А картинка, выложенная мозаикой, пока что не полная. Кусочки разбросаны по столу, в хаотичном порядке, никак между собой не связны. Нет связей и причин их появления. Только догадки и предположения, которые никак не помогают в единении картины происходящего. Но я обязательно соберу эту мозаику, и узнаю, что же на самом деле задумал Владыка. С какой целью он отправил к нам Бай-сяоцзе, и зачем ему артефакт.

В небесных чертогах

— Все фигуры на своих местах! — говорит сидящий за своим столом мужчина, смотря на стоящую перед ним доску с расставленными, как ему нужно фигурами.

Две стороны, два окраса фигур, одни идут против других. Одна сторона, ради достижения желаемого, невзирая ни на что, жертвует пешками, генералами. Другая сражается с минимальными потерями, применяя тактику иного рода. Но тропы, по которым они идут, пусть и противоречат друг другу, как и взгляды на мир и жизнь, все же сойдутся, выйдут на один единственный путь. Путь, который приведет их к артефакту, утерянного небесами тысячелетия назад.

— Еще совсем немного, и Лазурный Нефрит вернется домой, к своему законному владельцу!

Улыбка на губах, как и всегда, чуть касается губ, вид невозмутим и спокоен, как стылая вода, а вот взгляд… Этим взглядом, сверху вниз, смотрящим на стол с доской и расставленными на ней фигурами, можно пробивать кованную броню не хуже арбалетного копья, или резать, подобно острейшим когтям драконьих наследников, не знающим жалости. Ничего светлого и доброго в этих глазах не плещется, только бездна да хаос, покорно ждущий приказа напасть.

— Я терпелив, Сяо-эр, и подожду.

В его руке прозрачно-голубая, словно ледяная фигурка Махаона, с раскрытыми крыльями, переливающихся силой и энергией, в ледяных доспехах Генерала Севера, и